Поиск по материалам сайта
Cлово "CULTURE"
Входимость: 2. Размер: 74кб.
Входимость: 2. Размер: 28кб.
Входимость: 2. Размер: 21кб.
Входимость: 2. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 127кб.
Входимость: 1. Размер: 110кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 74кб.
Часть текста: “Кристабель” и милтоновские традиции Известия РАН. Серия Литературы и языка. Том 67, № 6 (2008). С. 24–37. http://ekhalt.freeshell.org/Articles/Coleridge%20%26%20Milton.htm В статье освещена история написания поэмы “Кристабель”, возникшей в годы тесного сотрудничества С. Т. Кольриджа и У. Вордсворта. Показано, что ее опубликованный вариант 1816 г. организован по принципу диптиха. Тематически и композиционно поэма Кольриджа перекликается с другим известным диптихом английской литературы – 12-тикнижным “Потерянным раем” Джона Милтона (в издании 1674 г.). Однако в “Кристабели” милтоновские темы получили новое, романтическое истолкование. Статья приурочена к 400-летию Джона Милтона. Говоря о “Потерянном рае” Милтона и английском романтизме, на первый план нередко выдвигают фигуру Сатаны, в лице которого, если верить известному изречению В. Г. Белинского, Милтон “написал апофеозу восстания против авторитета, хотя и думал сделать совершенно другое” [1, с. 792]. Между тем, как показывает доскональное исследование текстов, “Потерянный рай” вызывал восхищение у английских романтиков не только первыми...
Входимость: 2. Размер: 28кб.
Часть текста: никаких следов в литературе Англии. Это мнение, неоднократно высказанное в критике 1 , представляется в высшей степени странным. Кто как не англичанин, владевший и правивший морями на протяжении по крайней мере двух столетий, мог привезти на родину и сделать частью национального сознания зримый и осязаемый образ другого мира (здесь и далее курсив мой - Н. П.) - не похожего на привычный, домашний, но от этого ничуть не менее реального? Высокий взлет английского неоромантизма, в основе которого лежит именно такая модификация романтического двоемирия, - лучшее подтверждение сказанному. Однако и до этого английская художественная мысль упорно возвращалась к колониальным проблемам, которые сами по себе были знаками иной, не будничной жизни. С самого начала колониальная тема тесно связана с морем. Морские офицеры становились администраторами в колониях, искренне веря в необходимость своей цивилизаторской роли и неся бремя белого человека; они организовывали таможни, закладывали новые порты и даже писали романы 2 . Морской офицер, оставивший заметный. след в английской литературе XIX - капитан Мариет, родоначальник целой когорты...
Входимость: 2. Размер: 21кб.
Часть текста: не видевшего ни одной страны, кроме собственной. Англия для него – Дом и Мир. Не случайно таким лиризмом проникнут эпизод с “четверкой серых” из того же романа.. Русский, читая его, непременно вспомнит гоголевскую “птицу-тройку”. Но если Гоголь видит Россию соревнующейся с “другими народами и государствами”, то в глазах англичанина такое соревнование едва ли имеет значение. Он смотрит вглубь себя и вглубь родного мира, подобно тому, как лунной ночью в том же романе Диккенса предметы, деревья и травы вглядываются в свои собственные тени. Мысль о соревновании, впрочем, все-таки возникает, но столь же горделивая, сколь и фантастическая: “Эй, пошел! Теперь мы плывем, как сама луна. То прячемся на минуту в роще, то скрываемся, – но всегда мчимся вперед, и наш бег на земле повторяет бег луны в небе. Эй, пошел! У нас состязание с луной!( т. 4, с. 448) [i] . Викторианское сознание, несмотря на уже возникшие имперские претензии, сосредоточено на себе, на своем собственном - английском -...
Входимость: 2. Размер: 65кб.
Часть текста: а как «живопись», первой строки стихотворения «Athanasia»: «To that gaunt House of Art which lacks for naught…»[249]). Форма множественного числа Arts есть в заглавии статей «The Decorative Arts»[250], «The Close of the Arts and Crafts»[251], производные слова: Beautiful — в заглавии статьи «The House Beautiful»[252], первой строке стихотворения «Under The Balcony»: «O beautiful star with the crimson mouth!»[253]; Artist — в заглавиях стихотворения «The Artist’s Dream or San Artysty»[254], стихотворения в прозе «The Artist»[255], статьи «The Critic as Artist»[256]. Для сравнения: слово House употребляется в заглавиях произведений Уайльда 5 раз, слово Impression (Impressions) — 5 раз, слово Sainte (Santa, Sacra, San) — 5 раз, слово Importance — 2 раза, слово Voice — 2 раза, слово Soul — 2 раза и т. д. Заглавие произведения и первая строка стихотворения теоретиками литературы справедливо рассматриваются как «сильные позиции» текста, как определенный ключ к пониманию произведения[257]. Тем более показательным представляется отсутствие ключевых понятий эстетики Уайльда в «сильных позициях» его произведений при том, что...
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Часть текста: в России. Имя его становится известным здесь вскоре после появления «Последнего шуана» (1829), «Сцен из частной жизни» (1830) и «Шагреневой кожи» (1831) и все чаще упоминается на страницах печати, в переписке литераторов и даже в художественных произведениях. В 1832 году, собираясь написать статью о новейших романах, А. С. Пушкин упоминает в наброске плана статьи несколько произведений Бальзака. 2 «Вопрос о Бальзаке, — отметил Б. В. Томашевский, — занимал центральное место в его отношении к французской прозе», 3 к которой Пушкин проявлял постоянный интерес, но весьма сдержанно оценивал ее достижения. Сохранившиеся немногочисленные отзывы Пушкина о Бальзаке не дают ясного представления о его оценке французского романиста, стиль которого казался Пушкину вычурным. Но по мнению Б. В. Томашевского, встречающиеся в прозе Пушкина ассоциации с произведениями Бальзака позволяют предполагать, что отношение Пушкина к Бальзаку было более сложным. Среди ранних русских читателей Бальзака был и писатель-декабрист А. А. Бестужев-Марлинский, сосланный рядовым на Кавказ. Как романтик, он принял произведения молодого французского автора, проникнутые чертами романтизма, более восторженно, чем реалист Пушкин. 26 января 1833 года он писал К. А. Полевому: «Я не устаю перечитывать «Peau de Chagrin»; я люблю пытать себя Бальзаком... Какая глубина, какая истина мыслей, и каждая из них, как обвинитель-светоч, озаряет углы и цепи светской инквизиции, инквизиции с золоченными карнизами, в хрустале, и блестках, и румянах!» 4 Современники не преминули найти следы этого чтения в творческой манере самого Бестужева-Марлинского и называли его «русским Бальзаком», а В. Г. Белинский, сопоставляя обоих писателей, отметил: «Вещи всего лучше познаются сравнением... Посмотрите на Бальзака: как много написал этот человек ...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: своему эстетическому принципу «учить, развлекая», - Дюма Александр Дюма скончался 5 декабря 1870 года в доме своего сына в Пюи, недалеко от Дьеппа. Через четыре дня в город вошли прусские войска. Душеприказчик писателя Луи Шарпильон, старый нотариус и мировой судья города Жизор (департамент Эр), был человеком предусмотрительным и поэтому припрятал самое ценное имущество. После окончания франко-прусской войны месье Луи откопал коробку с документами и в январе 1871 года отдал их на хранение руанскому нотариусу мэтру д'Эте. Среди бумаг находилось так называемое письмо отца - завещание Александра Дюма. Роман-завещание Дюма «Шевалье де Сент-Эрмин», погребенный на страницах пожелтевших газет, оставался неизвестным намного дольше, чем его завещание. Лишь 150 лет спустя книга увидела свет. Habent sua fata libelli – книги имеют свою судьбу – любил повторять Александр Дюма. Как же началось долгое путешествие к читателю большого романа большого писателя? В конце 80-х годов прошлого века французский литературовед Клод Шопп (Claude Schopp) работал в одном из архивов Парижа. Пока работники архива занимались подготовкой документов по его заказу, он от нечего делать вытащил какой-то ящик и стал рыться в картотеке. Случайно на глаза исследователя попалась карточка: «Александр Дюма (отец). Долги Жозефины, L. a. s, 2 стр.». В архиве хранилось письмо – почерк и подпись, без сомнения, указывали на принадлежность его Александру Дюма. Именно Дюма-отцу, а не его сыну, не генералу Матье Дюма или кому-нибудь еще. «Ведь существует целый легион Дюма», -...
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Часть текста: Harper Collins Publishers, 1994. Wilde O. Complete works. — London — Glasgow, 1972. — V. 1. Wilde O. A Handbook to Marriage // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 957–958. Wilde O. A Ride through Morocco // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 962–963. Wilde O. A Woman of No Importance // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 465–514. Wilde O. An Ideal Husband // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. P. 515–582. Wilde O. Apologia // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 839–840. Wilde O. Aristotle at Afternoon Tea // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 970–972. Wilde O. Athanasia // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 826. Wilde O. Balzac in England // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 959–961. Wilde O. Charmides // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 797–813. Wilde O. De profundis. Epistola: In Carcere et Vinculis. — London, 1905. Wilde O. De profundis // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 980–1059. Wilde O. Dinners and Dishes // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 950–951. Wilde O. Hamlet at the Lyceum // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 952–954. Wilde O. Impressions of America // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: - литературное творчество было его главным и единственным ремеслом. Это было непринято и, более того, невозможно в Финляндии середины XIX века, когда даже такие известные писатели, как Й. Л. Рунеберг и С. Топелиус, зарабатывали на жизнь преподавательской деятельностью и журналистикой. Первый поэтический сборник Юлиуса Векселля вышел в 1860 году, когда ему было двадцать два года. О нем сразу же заговорили как о незаурядном таланте. Но поэт сумел лишь отчасти оправдать возложенные на него надежды. Через два года состоялась премьера драмы "Даниель Юрт" ("Daniel Hjort", 1862)(1), сыгравшей большую роль в становлении финской драматургии. Но поэт уже страдал от неизлечимой душевной болезни. Всю оставшуюся жизнь, почти сорок пять лет, он провел в клинике для душевнобольных. Юлиус Векселль родился в Або в семье шляпных дел мастера Йохана Векселля. В семье было одиннадцать детей, многие из которых обладали творческими способностями. Но была и тяжелая наследственность - склонность к психическим заболеваниям. Она поразила пятерых детей, двое из которых покончили собой в юном возрасте. Юлиус был с детских лет очарован театром, а в двенадцать лет стал устраивать домашние спектакли из сделанных им самим бумажных кукол. В этом же возрасте он начал писать стихи, собирая их в специальные тетради. Так, известна "Белая тетрадь", датированная 1853 годом, когда Юлиусу было пятнадцать лет. Были также черная, зеленая и другие поэтические тетради. В некоторых ранних стихотворениях заметно влияние Рунеберга, а также...
Входимость: 1. Размер: 127кб.
Часть текста: ПЕРСОНАЖ БИОГРАФИЙ КОНЦА ХХ ВЕКА § 1. Пути формирования и развития «биографического жанра». Биографическая жанровая генерализация в литературе ХХ века и Уайльд Итак, Оскар Уайльд сам создал свой искусственный имидж, свою судьбу, миф о себе и подвел автобиографию к той черте, за которой начинается биография. Он сам определил преимущественный интерес к его личности по сравнению с его же творчеством и, в известном смысле, навязал применительно к себе выбор биографического жанра. Для того, чтобы определить последствия такого положения вещей, прежде всего необходимо разобраться в специфике того, что мы называем биографическим жанром. Речь идет о целой группе литературных жанров, решающих задачу знакомства читателей с биографией выдающейся личности. Эта задача породила постепенное формирование такого существенного литературного принципа, выходящего за рамки жанра, как биографизм. Данный термин, использовавшийся в зарубежном литературоведении[330], у нас применил В. П. Трыков в своей кандидатской диссертации, посвященной «Героическим жизням» Ромена Роллана: «Под биографизмом, — писал исследователь, — мы понимаем ту особенность творческого метода Р. Роллана, которая проявляется не только в произведениях биографического жанра, но и во всем творчестве французского писателя и заключается прежде всего в особом интересе к биографии исторической личности»[331]. Кажется, что этот принцип изначально присущ любым разновидностям биографического жанра, но, как показывает исследование, это далеко не так. Вообще следует признать, что мемуарные и биографические жанры до сих пор недостаточно изучены, несмотря на появление весьма интересных работ как за рубежом[332], так и в отечественном литературоведении[333]. Здесь очень существенный материал для выводов может дать не столько теория, сколько история жанра. Европейская традиция биографического жанра (термин[334], приемлемый для историко-теоретического подхода, так как он...
Входимость: 1. Размер: 110кб.
Часть текста: Макмиллан и КЬ. - Это сказка-сон, но разве возможно хладнокровно сфабриковать сновидение со всеми его неожиданными зигзагами и пересечениями, оборванными нитями, путаницей и несообразностью, с подземными ходами, которые никуда не ведут, с послушной паломницей Сна, которая так никуда и не приходит? Мистер Кэрролл немало потрудился и нагромоздил в своей сказке странные приключения и разнообразные комбинации - и мы отдаем должное его стараниям. Иллюстрации мистера Тенниела грубоваты, мрачны, неуклюжи, несмотря на то, что художник чрезвычайно изобретателен и, как всегда, почти величествен. Мы полагаем, что любой ребенок будет скорее недоумевать, чем радоваться, прочитав эту неестественную и перегруженную всякими странностями сказку" {"The Atheneum", 1900 (December 16, 1865), p. 844. Цит. по кн.: Aspects of Alice. Lewis Carroll's Dreamchild as Seen through the Critics' Looking-Glasses. 1865-1971. Ed. by Robert Phillips. L., 1972, p. 84. Дальнейшие ссылки на это издание: A. A.}. Прочие критики проявили, пожалуй, несколько больше учтивости по отношению к никому до того не известному автору, но смысл их высказываний немногим отличался от первого. В лучшем случае они признавали за автором "живое воображение", но находили приключения "слишком экстравагантными и абсурдными" и уж, конечно, "не способными вызвать иных чувств, кроме разочарования и раздражения"...