Поиск по материалам сайта
Cлово "FIX"

1. Романчук Л.:"Новаторство в любовной лирике Байрона"

Входимость: 3. Размер: 83кб.

2. Потанина Н. Л.:От Диккенса к Киплингу: метаморфозы викторианского сознания

Входимость: 1. Размер: 28кб.

3. Первушина Е. : Гордость и предубеждение в романе Джейн Остин «Гордость и предубеждение». Глава 15.

Входимость: 1. Размер: 36кб.

4. Потанина Н. Л.: Колонии и колонисты в Викторианской прозе (на материале текстов Диккенса).

Входимость: 1. Размер: 21кб.

1. Романчук Л.:"Новаторство в любовной лирике Байрона"

Входимость: 3. Размер: 83кб.

Часть текста: Байрона. Пожалуй, сейчас трудно представить себе, что значил для современников этот загадочно разочарованный паломник, избранник и изгнанник, идол и демон в одном лице. Обаяние его граничило с магнетизмом, его образ легендарен. Под знаком Байрона развивались литература, музыка и искусство романтизма, складывались убеждения, образ мыслей, манера поведения. Он был наряду с Наполеоном - кумиром своей эпохи, являясь наиболее заметной личностью среди великих поэтов Англии начала 19 века. За исключением Шекспира, Байрон из всех английских поэтов является тем, кого русские читатели знают лучше всего. Но в его собственной стране его позиция не настолько безопасна по целому ряду причин. Во-первых, имел место протест против жестокой войны Байрона с тиранией и лицемерием Церкви и Состояния (который был тонко замаскирован как протест против предполагаемой безнравственности поэта). Тогда, во второй половине 19-ого столетия, в течение доминирования программы "Искусства для пользы искусства", поэзия Байрона, как пишет Н. Дьяконова, «была объявлена технически ограниченной, немузыкальной и старомодной» [10, c. 121]. Совершенная несправедливость этого мнения слишком очевидна. Было укоренено предубеждение эстетов, — поэтов и критиков, — против всей поэзии с явным смыслом, прямым экспонированием социальных и ...

2. Потанина Н. Л.:От Диккенса к Киплингу: метаморфозы викторианского сознания

Входимость: 1. Размер: 28кб.

Часть текста: в литературе Англии. Это мнение, неоднократно высказанное в критике 1 , представляется в высшей степени странным. Кто как не англичанин, владевший и правивший морями на протяжении по крайней мере двух столетий, мог привезти на родину и сделать частью национального сознания зримый и осязаемый образ другого мира (здесь и далее курсив мой - Н. П.) - не похожего на привычный, домашний, но от этого ничуть не менее реального? Высокий взлет английского неоромантизма, в основе которого лежит именно такая модификация романтического двоемирия, - лучшее подтверждение сказанному. Однако и до этого английская художественная мысль упорно возвращалась к колониальным проблемам, которые сами по себе были знаками иной, не будничной жизни. С самого начала колониальная тема тесно связана с морем. Морские офицеры становились администраторами в колониях, искренне веря в необходимость своей цивилизаторской роли и неся бремя белого человека; они организовывали таможни, закладывали новые порты и даже писали романы 2 . Морской офицер, оставивший заметный. след в английской литературе XIX - капитан Мариет, родоначальник целой когорты писателей-маринистов: Хенти, Кинстона, Конрада, Мейсфилда - на них указывает...

3. Первушина Е. : Гордость и предубеждение в романе Джейн Остин «Гордость и предубеждение». Глава 15.

Входимость: 1. Размер: 36кб.

Часть текста: (буквально — все лучшие части красоты), он прекрасно держался, обладал статной фигурой и приятной манерой общения», кроме того мистеру Уикхему свойственна и «a happy readiness of conversation – a readiness at the same time perfectly correct and assuming» — «счастливая склонность поддерживать разговор — одновременно предельно вежливый и ни к чему не обязывающий». Невольно вспоминается определение из лексикона хороших манер «В общественной жизни ровное и всегда дружелюбное расположение может считаться светской добродетелью, заменяющей нередко красоту, таланты и даже ум». Как мы узнаем позже, в случае мистера Уикхема светская добродетель заменяет собой все остальные добродетели разом. Пока дамы беседуют с офицерами на улице появляются мистер Бингли и мистер Дарси. Оказывается, они едут в Лонгборн, справится о здоровье Джейн. Мистер Бингли перекидывается с Джейн парой любезных фраз. Мистер Дарси «was beginning to determine not to fix his eyes on Elizabeth» – буквально: «начал прекращать фиксировать взгляд на Элизабет» и ненароком встретился взглядом с мистером Уикхемом, в результате чего «один из них побледнел, а другой покраснел», что в свою очередь не ускользнула от глаз внимательной Лиззи. Что же касается мистера Коллинза ему остается лишь наслаждаться...

4. Потанина Н. Л.: Колонии и колонисты в Викторианской прозе (на материале текстов Диккенса).

Входимость: 1. Размер: 21кб.

Часть текста: Диккенса). Н. Л. Потанина КОЛОНИИ И КОЛОНИСТЫ В ВИКТОРИАНСКОЙ ПРОЗЕ (на материале текстов Диккенса) К середине 1840-х годов Диккенс объездил пол-Европы, побывал в Соединенных Штатах Америки и Канаде. Тем не менее он сохранил способность смотреть на Англию глазами своего героя Пинча (“Мартин Чезлвит”, 1843-1844), не видевшего ни одной страны, кроме собственной. Англия для него – Дом и Мир. Не случайно таким лиризмом проникнут эпизод с “четверкой серых” из того же романа.. Русский, читая его, непременно вспомнит гоголевскую “птицу-тройку”. Но если Гоголь видит Россию соревнующейся с “другими народами и государствами”, то в глазах англичанина такое соревнование едва ли имеет значение. Он смотрит вглубь себя и вглубь родного мира, подобно тому, как лунной ночью в том же романе Диккенса предметы, деревья и травы вглядываются в свои собственные тени. Мысль о соревновании, впрочем, все-таки возникает, но столь же горделивая, сколь и фантастическая: “Эй, пошел!...