Поиск по материалам сайта
Cлово "NOCTURNE"
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: воображаемых далей. Притяжение «неизвестного» заставляет его, как и Бодлера, говорить о «пропасти лазури». Ангелы населяют эту высоту, которая одновременно пропасть, «огненный источник, где встречаются моря и сказки». Ангелы — точки интенсивности и света, вспыхивающие и снова исчезающие знаки высоты, необъятной шири, непостижимости; однако это ангелы без бога и без провозвестия. Уже в ранних стихотворениях поражает стремление ограниченного в беспредельное. Например, в «Ophélie». Эта Офелия не имеет ни малейшего отношения к драме Шекспира. Она плывет по реке, но дальнее пространство в золотых звездах открывается перед ней, и горный ветер вместе с напевом природы приносит хриплые голоса морей и ужасы бесконечности. Она, плывущая, застывает в некую постоянную форму: более тысячи лет скользит она по реке, более тысячи лет звенит ее бессвязная и безумная песнь, ибо «грандиозные видения» исказили ее язык. Это преодоление близкого через беспредельное — динамическая схема всего творчества Рембо. Зачастую подобное происходит в одном-единственном предложении. Напряженность создает эффект дифирамба. «Я протягиваю канаты от башни к башне, гирлянды от окна к окну, золотые цепи от звезды к звезде, и я танцую...» Дикий, бесцельный танец, напоминающий финал бодлеровского стихотворения «Les sept vieillards». Даль зачастую не преодолевается, но разрушается. Поэма в прозе «Nocturne vulgaire» начинается так: «Ветер пробивает бреши в стенах, срывает кровли, сбивает дымовые трубы...» Очень характерно для дикта...
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Часть текста: импульс к «диалогу» между ними возникает скорее из общности существенных нюансов мыслей, воплощенных в «Цветах зла», с идеями Руссо, чем из кардинальных расхождений между ними. С самого начала и на протяжении всего столетия имя Руссо звучит постоянно, идет ли речь о восприятии природы, о цивилизованном человеке и его отношении к добру и злу, об исповедальности в литературе или о самовыражении «маленького» человека. «…Мы не только недостойные дети благородного Рене, но и Ŕ- что гораздо более очевидно - внуки мещанина Руссо» [14: 336], - говорит о современных писателях и о себе самом Сент-Бев в статье об «Исповеди», объясняя это тем, что Руссо как никто другой из писателей ХУШ столетия выразил «совсем по-новому- с большою силою и страстной логикой те смутные мысли, которые уже шевелились и готовы были появиться на свет» [14: 327]. Одна из заслуг Руссо перед французской литературой, по убеждению Сент-Бева, в том, что Руссо «первым заговорил о зеленой листве», т. е. раньше других обратил внимание к живой природе, глубоко чувствует ее и «искренне любит ради нее самой», Ŕ пишет Сент-Бев в той же статье [14: 339]. Культ природы стал, как известно, одной из доминант романтического миросозерцания, хотя на излете романтизма она несколько ослабевает. Для Бодлера же характерно новое и очень своеобразное отношение к природе и ко всему естественному. Некоторые его высказывания могут создать впечатление, что оно абсолютно неприязненно. Так, он называет «ошибочным» и «всеобщим ослеплением» господствовавшее в XVIII в. убеждение в том, что все благое и прекрасное берет свое начало в природе. Категорические возражения этому содержатся в очерке «Поэт современной жизни»: «… Природа ничему или почти ничему не учит, но … именно она вынуждает человека спать, пить, есть и худо ли, хорошо ли оберегать себя от непогоды....
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: академия государственной службы Известия Саратовского университета. 2010. Т. 10. Сер. Филология. Журналистика, вып. 1 http://www.sgu.ru/files/nodes/18614/filologiya_2010_1.pdf Как известно, свой творческий путь Поль Верлен начал в 1860-е гг. в группе «Современный Парнас». Легендарный Парнас создавал служителями Искусства, категорически не принимавшими навязанный им историей новый миропорядок, избирающими духовное бегство и пытающимися укрыться в «башне из слоновой кости». В содружество вошли как уже именитые поэты, подобные Теофилю Готье, Шарлю Леконт де Лилю и Теодору де Банвилю, так и литературная молодежь, с которой и сблизил Поль Верлен. В «Записках вдовца» в миниатюре «О современном Парнасе» поэт подобно живописцу меткими и изысканными мазками создает выразительные и лаконичные портреты ярких и непохожих друг на друга индивидуальностей на единой картине ожившего в воспоминаниях Парнаса, его героев – прежде всего мэтров старшего поколения Готье, Банвиля, Леконт де Лиля, Менара, Бодлера, а затем ровесников, ставших известными ранее Верлена – Эредиа,...