Литература Западной Европы 19 века. Поиск по текстам материалов сайта. Cлово "VICTORIAN".

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 4. Размер: 33кб.

Часть текста: на российскую англистику Б. Проскурнин Почему Джордж Элиот недооценена в современной России, или О пользе зарубежного взгляда на российскую англистику Нет сомнений, случись мне не прочитать роман «Миддлмарч», моя читательская потеря была бы в самом деле равна потере Карен Хьюитт, если бы вдруг она никогда не прочитала «Анну Каренину». И не только потому, что «Миддлмарч» «маркирует» собой целую эпоху в английской литературе, а его автор — один из ведущих представителей традиции английского романа. Это была бы значительная утрата, поскольку «Миддлмарч» — значительное художественное явление, поднимающее общечеловеческие проблемы и интересное именно этим. Трудно представить сколько-нибудь серьезный разговор об истории романа в мировой литературе без английских романистов: Дефо, Филдинга, Стерна, М. Шелли, Скотта, Джойса (при всем том, что шотландец Скотт вовсе не английский, а англоязычный писатель, как и ирландец Джойс, который создал величайший роман ХХ века на английском языке, опираясь — в том числе — и на английскую романную традицию). В немалой степени оказались востребованными мировой романной практикой и достижения крупнейших английских писателей XIX века: Диккенса, Теккерея, сестер Бронте, Гаскелл и других, кого принято причислять к «блестящей плеяде английских реалистов». На протяжении почти столетия в российской науке об английской литературе и культуре было принято относить имя и творчество Джордж Элиот ко второй волне английской реалистической прозы XIX века, менее значимой и уступающей первой. Пафос статьи Карен Хьюитт направлен на то, чтобы побороть эту, как ей кажется, очевидную несправедливость, разрушить некоторые стереотипы, до сих пор бытующие в современной российской практике изучения английской литературы, и, пожалуй, даже «пободаться» с...

Входимость: 3. Размер: 45кб.

Часть текста: Борисенко, Нина Демурова Льюис Кэрролл: мифы и метаморфозы Опубликовано в журнале: «Иностранная литература» 2003, №7 http://magazines.russ.ru/inostran/2003/7/boris.html Ему казалось - на трубе Увидел он Слона. Он посмотрел - то был Чепец, Что вышила жена. И он сказал: “Я в первый раз Узнал, как жизнь сложна”. Льюис Кэрролл. Песня садовника[1] В жизни Пушкина еще так много неисследованного… Кое-что изменилось с прошлого года… С. Довлатов. Заповедник Наше время, не опасаясь преувеличений, можно назвать временем мифов, их бурного роста и широчайшего распространения. Можно было бы задаться вопросом о том, как и почему это происходит. Как соотносятся в мифе вымысел и факт? Что активизирует данную людям от века способность к мифотворчеству? Потребность ли заполнить образовавшуюся по тем или иным причинам пустоту в их жизни? Усилия ли массмедиа, культивирующих интерес к “знаменитостям” с особым упором на интимные, а зачастую и просто грязные подробности?.. Вглядываясь в знакомые черты, мы видим, как они меняются, послушные веяниям времени: сквозь глянец парадного портрета вдруг проступает карикатура, а то и совсем иная физиономия. Изображение колеблется, лицо ускользает. Взять хотя бы Льюиса Кэрролла, математика и священнослужителя, автора двух сказок - “Приключения Алисы в Стране чудес” и “Алиса в Зазеркалье”, принесших ему мировую славу. Всем известно, скажем, что Льюис Кэрролл (он же Чарльз Латвидж[2] Доджсон) был застенчивым, неуклюжим заикой и нелюдимом. Мы знаем, что он скучно читал лекции, двух слов не мог связать в светской беседе и лишь в обществе детей оживлялся и становился вдруг - о чудо! - изобретательным и веселым рассказчиком. Мы знаем, что он всегда ходил в цилиндре и перчатках, отличался чопорностью и...

Входимость: 2. Размер: 30кб.

Часть текста: движением.(2) Она подвергается анализу во всевозможных аспектах: собственно философском, естественнонаучном, психологическом, мировоззренческом, эстетическом и т. д. Особый интерес представляют работы, осмысляющие эту проблему как культурно-историческую: исследования А. Я. Гуревича, Д. С. Лихачева, М. М. Бахтина, а также коллективная монография "Пространство и время"(3), где прослежены концепции времени в философском сознании разных эпох. Пожалуй, наиболее полно изучены особенности восприятия времени, своеобразие модели мира применительно к эпохе средних веков и раннего Возрождения в России и Западной Европе. Гораздо меньше внимания уделено последующим эпохам, в том числе и XIX веку, хотя в работах последних десятилетий наметилась тенденция изучить концепции времени, свойственные этому историческому периоду, главным образом -- в аспекте мировоззренческом и эстетическом, на материале произведений художественной культуры.(4) Настоящая статья является попыткой осветить весьма существенное звено в мировоззренческой позиции Чарлза Диккенса, одного из великих писателей XIX века: его взгляд на отношение ...

Входимость: 2. Размер: 33кб.

Часть текста: из стихотворения Кэрролла, предваряющего "Приключения Алисы в Стране Чудес". В переводе Д. Орловской эта строка звучит так: "И тянется неспешно нить моей волшебной сказки".} Отмеченная Льюисом Кэрроллом в его дневнике дата "4 июля 1862 года" - это день, когда Кэрролл, его приятель священник Роберт Дакуорт и три дочки декана оксфордского колледжа Крайст-Черч Генри Лидделла Алиса, Лорина и Эдит поднялись на лодке по одному из притоков Темзы. Дата сия давно уже стала "общим местом" в кэрролловедении, ибо с нее начинаются едва ли не все работы о сказке "Алиса в Стране Чудес". Ведь, как указал сам писатель: "Там я рассказал им сказку". Это и была сказка о приключениях Алисы под землей, ставшая впоследствии "Приключениями Алисы в Стране Чудес". Спустя полтора года, в декабре 1864 г., Кэрролл закончил рукописный экземпляр сказки (последнее было сделано по просьбе Алисы Лидделл "записать сказку") и подарил его "заказчице", вклеив в конце рукописи сделанную им же фотографию девочки. Рукописный экземпляр, названный "Приключения Алисы под Землей", был издан автором факсимильно спустя более тридцати лет триумфального шествия "Алисы в Стране Чудес" в мировой литературе. В 1928 г. Алиса Лидделл (тогда уже миссис Р. Г. Харгривз) сдала рукопись на книжный аукцион Сотби. Вскоре американский книгопродавец А. С. Розенбах приобрел рукопись за 15400 фунтов стерлингов, но в 1948 г. рукописная книга была выкуплена и передана в...

Входимость: 2. Размер: 23кб.

Часть текста: Виктории (1837 – 1901 годы), известную также как викторианство, реализм был лидирующим направлением литературы, а роман стал ведущим жанром. Писателям-викторианцам свойственно несколько пренебрежительное отношение к истории и предельная сосредоточенность на современной им жизни. Еще одна характерная черта эпохи – практически полное отсутствие литературных манифестов. Полемика о теоретических вопросах литературы рассредоточена по письмам, дневникам писателей и их романам. Однако, среди немногих теоретических работ того периода, особого внимания заслуживает «Эссе о комедии» малоизвестного современным исследователям викторианского писателя Джорджа Мередита (1828 – 1909 годы)[1]. В 1877 году Мередит на основе прочитанной им в Лондонском университете лекции «О комедии и применении духа комического» публикует «Эссе о комедии» в журнале «Нью Куотерли» («New Quarterly»). В 1897 году это эссе выходит отдельным изданием. Этот литературно-теоретический или скорее даже литературно-философский трактат с полным правом может быть назван эстетическим манифестом писателя. Эссе синтезирует его двадцатилетний опыт романиста и имеет несколько смысловых планов. Во-первых, Мередита волнует история европейской комедии. Его интересует, как в разных культурах и эпохах выстраивается в комедиях система персонажей. Он сравнивает комическую традицию во Франции и в Англии, исходя из национальной идентичности т. е. национального самосознания. При рассмотрении французской традиции, явно прослеживается полемика с Буало и восхищение творчеством Мольера. Он спорит с Буало в основном о форме комедии, считая, что...

Входимость: 1. Размер: 69кб.

Часть текста: Мы, французский художник и английский писатель, решившиеся вместе изучить наиболее яркие черты величайшего города на земле. Под магическим влиянием его протяженности, его удивительной громоздкой жизни, с присущим ей необычайным разнообразием манер, характеров и внешних черт, несколько приятных дней странствий сквозь свет и тени Лондона переросли в привычку, растянувшуюся на два-три сезона. Наши прогулки в поисках живописного и типического охватили в конце концов весь могущественный город от Пула до склонов Ричмонда. Мы, повторяю, паломники, а не историки» 5 . Так представились английскому читателю писатель Бланшар Джеролд и график Гюстав Доре — авторы одной из самых примечательных книг, напечатанных в Англии во второй половине XIX века. Впервые вышедшая в 1872 году под названием «Лондон: паломничество» эта книга представила читателю образ Лондона, изумительный как по широте охвата, так и по разнообразию деталей, являющий собой средоточие и символ Британской империи в зените ее славы. Величественные архитектурные ансамбли, парки, порт, доки, биржа, рынки, запруженные народом магистрали и чинно выстроившиеся на рейде торговые суда, — являли взору читателей ошеломляющий образ многоликой гидры, именующей себя городской жизнью Лондона середины XIX века. Этот Лондон представал перед ними в ослепительном блеске своего богатства и горьком позоре нищеты. Его обитателями были изящно одетые аристократы и бездомные уличные ребятишки, торговцы, попрошайки, рабочие, угрюмые заключенные лондонских тюрем, курильщики опиума и многие-многие другие. Это был гимн Лондону, вызывавший восхищение и ужас. Недаром современный критик заметил, что «его (Доре. — Е. X.) взгляд на Лондон более таинственен и призрачен, чем его концепция Ада и Рая» 6. Пожалуй, ни до, ни после Гюстава Доре и Бланшара Джеролда никто не описал мир Лондона так детально и полно, как это удалось сделать французскому художнику и английскому писателю,...

Входимость: 1. Размер: 25кб.

Часть текста: и не надолго, во власти декадентских умонастроений. Дух декаданса довольно легко пересек пролив, разделяющий Англию и Францию, и благодаря апологетам «нового искусства» обрел своих почитателей и в самом Лондоне. В октябре 1892 г. У. Б. Йейтс сделал такую запись в своем дневнике: «Влияние Франции с каждым годом все больше охватывает английскую литературную жизнь <…>. Влияние той школы, которая называет себя словами вождя Верлена — школой заката. Декаденты — вот кто доминирует сейчас во всех областях жизни. Их поэзия замыкается на себе и не имеет ничего общего с жизнью и вообще ни с чем, кроме музыки каденций и красотой фразы. Это есть новая концепция литературы. Для английских писателей литература стала грозной королевой, во имя служения которой восходят и заходят звезды и для удовольствия которой бредет, спотыкаясь в темноте, мир. Литературу, создаваемую таким образом, невозможно назвать литературой энергии и юности …»[1]. Необходимо помнить о том, что Франция на протяжении всего XIX столетия выступала как главный центр культурной жизни Европы, законодательница литературной моды, своеобразная...

Входимость: 1. Размер: 17кб.

Часть текста: АНГЛИИ Работа представлена кафедрой зарубежной литературы Российского Государственного Педагогического Университета имени А. И. Герцена Научный руководитель – доктор филологических наук, доцент Жеребин А. И. Нонсенс – литературное направление, возникшее в Великобритании в Викторианскую эпоху. Традиционно оно представляется отрицательной реакцией на уклад жизни Англии XIX века. Тогда как именно время правления королевы Виктории оказывается наиболее благоприятным для создания чистого нонсенса Лира Э. и Кэрролла Л. Нонсенс – искусство двойственное, неоднозначное во многих отношениях. С одной стороны, оно представляется смелым, даже можно сказать бунтарским, с другой, это искусство ограниченное (исторически, географически и даже этнически). Целевая аудитория нонсенса – дети, но он оказывается не менее интересен и взрослым. Причиной чего чаще всего называют «интеллектуальный характер нонсенса» [2;77]. Расцвет этого вида искусства приходится на XIX век, когда одной из основных добродетелей в английском обществе считалось следование общим правилам, соблюдение приличий. На фоне общей определенности человеческой жизни, нонсенс выделяется своим свободным характером. Но действительно ли он совершенно свободен? Нонсенс – родственное абсурду явление. Наиболее ярко он представлен в культуре Великобритании. Его расцвет приходится на Викторианскую эпоху, известную своей...

Входимость: 1. Размер: 77кб.

Часть текста: works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 970–972. Wilde O. Athanasia // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 826. Wilde O. Balzac in England // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 959–961. Wilde O. Charmides // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 797–813. Wilde O. De profundis. Epistola: In Carcere et Vinculis. — London, 1905. Wilde O. De profundis // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 980–1059. Wilde O. Dinners and Dishes // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 950–951. Wilde O. Hamlet at the Lyceum // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 952–954. Wilde O. Impressions of America // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 938–941. Wilde O. Lady Windermere’s Fan // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 420–464. Wilde O. London Models // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 975–979. Wilde O. Mr Morris on Tapestry // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 973–974. Wilde O. Mr Whistler’s Ten o’Clock // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 948–949. Wilde O. Mrs Langtty as Hester Grazebrook // Wilde O. Complete works. —...

Входимость: 1. Размер: 37кб.

Часть текста: Уайльда «глубокой и искренней», пусть и не свободной от «бунта цветистой юности» [Там же 2000: 178], в целом викторианское общество отнесло автора к «плотской школе поэзии», а его произведения сочли непристойными, вызывающими и чрезмерно чувственными [Gagnier 1997: 23]. Как ни парадоксально, но традиция относиться к ранним произведениям Уайльда с чуть пренебрежительной иронией, при этом признавая заслуги всех его последующих творений, жива и в современном литературоведении. Ричард Эллман, один из самых тонких и глубоких исследователей творчества Уайльда, пишет об этом сборнике как о шокирующем общество своим откровенным эротизмом. Передавая содержание одного из «самых дерзновенных» (по мнению ученого) произведений сборника – «Хармида», Эллман называет его эротической поэмой, описывающей «любовь Хармида к статуе и любовь нимфы к трупу» [Эллман 2000: 172]. Анализируя «эротический» характер поэзии Уайльда, Эллман связывает его с традицией европейской эротической поэзии, восходящей еще к Овидию, а в новое время появляющейся в творчестве Парни. «Галантным» творениям этого жанра традиционно присущ «легкий эпикуреизм, изящный культ чувственной радости, упоение сладострастием»...

Поиск по материалам сайтаCлово "VICTORIAN"

Поиск по материалам сайта
Cлово "VICTORIAN"