Поиск по материалам сайта
Cлово "TOO"
Входимость: 7. Размер: 83кб.
Входимость: 4. Размер: 24кб.
Входимость: 3. Размер: 141кб.
Входимость: 3. Размер: 8кб.
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Входимость: 2. Размер: 90кб.
Входимость: 2. Размер: 65кб.
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Входимость: 2. Размер: 68кб.
Входимость: 2. Размер: 82кб.
Входимость: 2. Размер: 38кб.
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 99кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 7. Размер: 83кб.
Часть текста: английской литературой связано имя – лорда Джорджа Гордона Байрона. Пожалуй, сейчас трудно представить себе, что значил для современников этот загадочно разочарованный паломник, избранник и изгнанник, идол и демон в одном лице. Обаяние его граничило с магнетизмом, его образ легендарен. Под знаком Байрона развивались литература, музыка и искусство романтизма, складывались убеждения, образ мыслей, манера поведения. Он был наряду с Наполеоном - кумиром своей эпохи, являясь наиболее заметной личностью среди великих поэтов Англии начала 19 века. За исключением Шекспира, Байрон из всех английских поэтов является тем, кого русские читатели знают лучше всего. Но в его собственной стране его позиция не настолько безопасна по целому ряду причин. Во-первых, имел место протест против жестокой войны Байрона с тиранией и лицемерием Церкви и Состояния (который был тонко замаскирован как протест против предполагаемой безнравственности поэта). Тогда, во второй половине 19-ого столетия, в течение доминирования программы "Искусства для пользы искусства", поэзия Байрона, как пишет Н. Дьяконова, «была объявлена технически ограниченной, немузыкальной и старомодной» [10, c. 121]. Совершенная несправедливость этого мнения слишком очевидна. Было укоренено предубеждение эстетов, —...
Входимость: 4. Размер: 24кб.
Часть текста: наряду с Киплингом, наизусть читают и Пушкина — ведь не самая плохая компания получается, не правда ли?.. Киплинга мы знаем мало. «Маугли» знаем, конечно. «Пыль-пыль-пыль» знаем. «Дурака» знаем. «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут» знаем. Ещё два-три стихотворения знаем. Быть может, знаем, что и это вот — тоже Киплинг: И вдвоем по тропе, навстречу судьбе, Не гадая, в ад или в рай. Так и надо идти, не страшась пути, Хоть на край земли, хоть за край! Человек очень непростой и даже трагической судьбы, талантливейший писатель, который уже в сорок два года стал нобелевским лауреатом, Редьярд Киплинг пережил и ослепительный взлёт, и сокрушительное падение, и неприкрытый бойкот со стороны своих коллег. Когда он умер, то в церемонии прощания с ним в Вестминстерском аббатстве не принял участие ни один из крупных английских писателей того времени — его современников. Время всё расставило потом по своим местам. Вопреки всем критикам, Киплинга продолжают «читать наизусть» не только в Англии, но и по всему миру. Что же касается Англии… На стыке тысячелетий корпорация БиБиСи задала своим радиослушателям вопрос о лучших, по их мнению, стихах английских поэтов. Так вот, самым любимым стихотворением англичан, согласно этому опросу, оказалось стихотворение Киплинга с коротким и резким названием «If» — «Если»: Владей собой среди толпы смятенной, Тебя клянущей за смятенье всех, Верь сам в себя, наперекор вселенной, И маловерным отпусти их грех; Пусть час не пробил, жди, не уставая, Пусть лгут лжецы, не снисходи до них; Умей прощать и не кажись, прощая, Великодушней и мудрей других. Умей мечтать, не став рабом мечтанья, И мыслить, мысли не обожествив; Равно встречай успех и поруганье, Не забывая, что их голос лжив;...
Входимость: 3. Размер: 141кб.
Часть текста: (конечно же, не первая, поскольку в упомянутой стране — не говоря уже об упомянутых кругах, где каждый желает другому чего похуже, — злоба равнозначна страховому полису) часть этого наблюдения, ибо звучала она печально и вместе с тем убедительно. Вскоре мне представился случай лично с этим критиком познакомиться, и хотя за обеденным столом не принято обсуждать цеховые дела, я спросил, почему, по его мнению, модернизму у них в отечестве так не повезло. Он ответил, что поколение поэтов, которое могло бы совершить решающий поворот, было загублено Первой мировой войной. Принимая во внимание природу словесности, мне такой подход показался чересчур механистичным, чересчур марксистским, если угодно — ставящим литературу в слишком подчиненное по отношению к истории положение. Но мой новый знакомый был критиком, а у них такая работа. Я подумал, что наверняка есть еще какое-нибудь объяснение — если не судьбе модернизма по ту сторону Атлантики, то явной на данный момент жизнестойкости там традиционного стиха. Разумеется, есть множество причин, достаточно очевидных, чтобы вообще закрыть этот вопрос. Одна из них — просто-напросто удовольствие написать или прочесть запоминающуюся строку; другая — чисто лингвистическая логика размера и рифмы и потребность в них. Но в наши дни мы приучены мыслить окольными путями, и в тот момент я подумал только, что, в конечном счете, именно рифма спасает поэзию от превращения в демографический феномен. И тогда мои мысли обратились к Томасу Гарди. А может быть, я шел и не ...
Входимость: 3. Размер: 8кб.
Часть текста: состоится еще один очень важный разговор о человеческих характерах. На этот раз Бингли к ним не присоединился — он уже выполнил свою «функцию посредника» и теперь развлекает выздоравливающую Джейн, которая впервые спустилась из спальни в гостиную. Зато его сестра с успехом играет роль «третьего лишнего». Именно она и начинает беседу, жалуясь Элизабет на то, что Дарси разговаривает с ней непростительно дерзко. «Как нам наказать его за такое поведение?» — спрашивает она. Элизабет отвечает: «Tease him — laugh at him.» «Дразните его — смейтесь над ним». И добавляет «I daerly love a laugh» «Я люблю посмеяться». Дарси обиженно бурчит: «The wisest and the best of men, nay the wisest and the best of their actions? May be rendered ridiculous by a person whose first object in life is a joke». «Мудрейшие и лучшие люди, мудрейшие и лучшие их поступки могут представляться смешными тем, кто больше всего в жизни ценит шутку». Элизабет смиренно возражает: «I hope I...
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Часть текста: Фицуильям Дарси. По понятным причинам в разговоре не раз упоминается слово "гордость". Прежде всего сама Элизабет говорит Уикхему о Дарси: "Everybody is disgusted with his pride" -- буквально: "Его гордость отвращает от него всех". Уикхем возражает: "... Mr Darcy can please where he chooses. He does not want abilities. He can be a conversible companion if he thinks it worth his while. Among those who are at all his equals in msequence, he is a very different man from what he is to the less prosperous. His pride never deserts him; but with die rich, he is liberal-minded, just, sincere, rational, honourable, and perhaps agreeable, - allowing something for fortune and figure." «Мистер Дарси умеет нравится тем, кого он удостоит вниманием. Он не лишен способностей. Он может быть хорошим собеседником, если он того пожелает. И с теми, кто равен ему по положению, он ведет себя совсем не так, как с теми, кого он считает ниже себя. И хотя гордость никогда его не оставляет, с богатыми он снисходителен, и представляется им человеком справедливым, образованным, разумным, порядочным и даже любезным (волшебное слово agreeable! ― Е. П.) отдавая дань их положению и состоянию». История о том, как Дарси вопреки завещанию покойного отца отказался предоставить Уикхему приход возмущает Элизабет. "How strange!" cried Elizabeth. "How abominable! – I wonder that die very pride of this Mr Darcy has not made him just to you! If from no better motive, that he should not have been too proud to be dishonest, - for dishonesty I must call it." "It is wonderful," - replied Wickham, - "for almost all his action may be traced ...
Входимость: 2. Размер: 90кб.
Часть текста: Н.: Голос и скрипка. Н. Демурова ГОЛОС И СКРИПКА (К переводу эксцентрических сказок Льюиса Кэрролла) http://www.speakrus.ru/articles/demurova.htm Совсем недавно я прочла наконец книгу Уоррена Уивера “Алиса на многих языках” 1 . Того самого Уоррена Уивера, математика, который первым пришел к идее машинного перевода... Уивер — основатель “Алисологии” — приводит в своем труде внушительную статистику. Кэрролловская “Алиса в стране чудес” переведена на 42 языка, в том числе на такие “редкие”,как суахили и каннада (Южная Индия). На некоторых языках “Алиса” уже старушка — она выдержала свыше 20 переводов, на других она лишь начинает свою жизнь. У современных русских переводчиков “Алиса” твердо считалась непереводимой. Очевидно, они,как и я, были незнакомы с исследованием Уивера. Помню,как десять лет назад я отбирала тексты для “Антологии английской детской литературы” 2 . “Алиса”, конечно, занимала в ней почетное место. Я выбрала знаменитую сцену суда — завершение первой книги. Заглянула, составляя комментарий, в старые переводы, увидела,как далеки они от чудесного текста Кэрролла, и недрогнувшей рукой написала в предисловии: “Вся “Алиса” построена на метафорических образах, вошедших в плоть и кровь англичан... Глава о “безумном чаепитии”, например, является сплошной расширенной метафорой. Метафорический образ становится пружиной действия. На этом приеме расширенной метафоры построены обе книжки ...
Входимость: 2. Размер: 65кб.
Часть текста: языков, на которые переводили "Алису", достигло почти полусотни (среди них такие "экзотические" языки, как суахили, эсперанто, язык австралийских аборигенов) и что на многие языки она переводилась не один раз, до сих пор не существует единого принципа ее перевода {См. W. Weaver. Alice in Many Tongues. The Translations of "Alice in Wonderland". Madison, 1964.}. К обычным трудностям, связанным с переводом иноязычного автора, отдаленного от нас временем, иными нравами, литературными установками и условностями, в случае с Кэрроллом прибавляется еще одна. Дело в том, что "могущественнейшим персонажем" сказки Кэрролла является "не какое-либо лицо, а английский язык" {См. интересную статью Одена: W. H. Auden. Today's Wonder-World Needs Alice. - "New York Times Magazine", July 1, 1962, p. 5, 14, 15, 17, 19.}. Алиса, а с нею и сам автор пристально всматривались в своевольные алогизмы самого языка и экспериментировали с ним. Конечно, подобного рода эксперименты встречаются и у...
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Часть текста: Английские писатели романтического периода использовали известные имена реально существовавших россиян для придания своим сочинениям особого “шика”, а наиболее предприимчивые графоманы – даже для наживы. Ярким примером тому могут служить мемуары знаменитой куртизанки периода английского Регенства (1811–1820) Харриэтты Уилсон, в которых действительность нерасторжимо переплелась с художественным вымыслом. Можно сказать, что, создав в начале XIX века (ок. 1825 г.) целую серию полу-документальных романов о своей жизни 1 , Х. Уилсон (1786–1845) стала мастером особого жанра: литературного шантажа. Её приукрашенные мемуары были бестселлерами своего времени. Материал для мемуаров у нее набирался с детства: 12-ти лет от роду она на практике стала постигать азы “самой древней профессии”, а в 15 лет начала карьеру куртизанки при VII бароне Крэйвене, которого со временем сменила на знаменитого герцога Артура Веллингтона (1769–1852), героя Наполеоновских войн. Этот британский фельдмаршал англо-ирландского происхождения имел почетные звания за рубежом, в том числе и в России: в 1818 году в качестве почетного звания ему был присужден чин генерал-фельдмаршала Российской империи. В частности благодаря Веллингтону, Харриэтта могла слышать многие известные русские имена. Х. Уилсон была очень популярной женщиной английского бомонда и демимонда. Она держала ложу в Опере, где вокруг нее роились государственные лица, аристократы, поэты, а также студенты, надеявшиеся прославиться, используя ее связи. Когда с возрастом привлекательность Харриэтты померкла, она взялась за перо с...
Входимость: 2. Размер: 68кб.
Часть текста: свет в дешевых газетах и журналах для народа и в виде многочисленных памфлетных изданий, а также листовок, оказали известное влияние на поэзию Шелли и Байрона и в свою очередь испытали воздействие их творчества. Анализ современной Шелли и Байрону английской массовой поэзии убеждает, что постановка вопроса об этой взаимосвязи и взаимовлиянии не только закономерна, но позволяет вскрыть и некоторые особенности творчества двух великих английских романтиков, на которые не обращалось внимания. Восстановление истории этой органической взаимосвязи — давно назревшая задача англистики. Еще в 1938 г. член-корр. АН СССР М. П. Алексеев писал в своей статье «Байрон и английская литература»: «Чрезвычайно интересной и еще не выполненной задачей было бы определить отношение к Байрону ранней английской демократической и рабочей прессы». Указав ряд периодических изданий, М. П. Алексеев продолжает: «В большинство этих изданий исследователи Байрона еще не заглядывали; статьи, упоминающие его имя, не фигурируют в байроновской библиографии, как не фигурируют там и дешевые издания Байрона, выпускавшиеся для рабочих демократическими издательствами Англии 20—30-х годов» Ч О постоянном и все усиливающемся интересе демократической прессы 2 второй половины 10-х и начала 20-х годов XIXв. к поэзии Байрона говорят многочисленные факты цитирования и перепечатки его стихов, особенно учащающиеся со второй половины 1819 г. Еще в 1814 г. Байрон писал Т. Муру о своем стихотворении «Склеп» (опубликованном впервые в 1819 г. под названием «Виндзорская...
Входимость: 2. Размер: 82кб.
Часть текста: и все же открыто для зрящего...[1], была творческим стимулом для Диккенса-писателя. Обыгрыванием оппозиции жизнь - смерть или лето (весна) - зима (осень), члены которой обладают способностью к взаимопроникновению, художественный мир Диккенса объединяется не только с мифопоэтической, обрядово-игровой традицией, но и с традицией народной драмы. Кажется в высшей степени симптоматичным, что пантомимы, следуя древней традиции, приурочивались к ключевым дням годичного цикла и представлялись на второй день Рождества, за что получили название Рождественских. Многочисленны у Диккенса даже простые упоминания о театре, актерах и театральных представлениях. Они становятся основанием для многообразных сопоставлений и противопоставлений, скрытых и явных аллюзий, авторских розыгрышей и лукавых подсказок. Едва ли не в каждом романе Диккенса упоминается известная пьеса Д. Лилло Лондонский купец, или Трагическая история Джорджа Барнуэла. Представление этой пьесы по заложенному еще в XVIII веке обычаю давалось перед пантомимой. Интересная подробность: обычай этот... так прочно вошел в театральный обиход, что со временем буржуазная трагедия Лилло сама превратилась в пантомиму. Рождественская пантомима Арлекин Джордж Барнвелл, или Лондонский подмастерье впервые была показана в театре Ковент Гарден в 1836 году[2]. Не может быть сомнения в том, что Диккенс видел это и многие другие представления. И не только видел, но впитал в плоть и кровь дух английской пантомимы, блистательно...