Поиск по материалам сайта
Cлово "PENDANT"
Входимость: 2. Размер: 33кб.
Входимость: 2. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 33кб.
Часть текста: финансов и в связи с этим обосновался в Петербурге. Его семья еще оставалась в подмосковном имении Остафьево. Однажды, направляясь на дрожках в театр, Вяземский повредил ногу: при спуске с крутого Каменноостровского моста дрожки опрокинулись. Вынужденный безвыездно сидеть дома, он развлекался чтением журналов и газет, в частности, парижской «Gazette des Tribunaux», печатавшей отчеты о тяжбах и уголовных делах во Франции. «Это имеет занимательность драмы, — писал Вяземский жене. — Все в лицах и в разговорах. Тут узнал я, что умерла Баркова, французская актриса, которую я в старину видал у вас. По завещанию ее видно, что муж сделал с нею какую-нибудь пакость [...]. Она мужу ничего не оставляет и в случае требований его на часть наследства угрожает ему объявлением каких-то бумаг. Вообще в завещании ее много странностей и романизма» 246 . Вяземский не мог знать, что речь идет о женщине, в которую был страстно влюблен молодой Стендаль, и которая оставила глубокий след в творчестве французского писателя. Когда Вяземский встречал эту актрису, вышедшую замуж за русского дворянина Баркова? Что в ее завещании поразило его? На эти вопросы ответим ниже. Пока же выясним, как сложилась судьба этой женщины, которую Стендаль разыскивал в горящей Москве. С молодой актрисой Мелани Гильбер или Луазон, как Анри Бейль ее часто называл, он познакомился в конце 1804 года в Париже, на уроках декламации у известного актера Дюгазона A. Бейль мечтал стать великим...
Входимость: 2. Размер: 33кб.
Часть текста: вам кажется, что вы после шумных европейских центров очутились в спокойном приморском городке, среди застенчивых, опрятно и мешковато одетых людей, и хотя вы знаете, что в ком-нибудь из этих голубоглазых, тонкогубых северян скрывается беспощадный обличитель земли и неба, но вам не страшно. И точно, все комедии Ибсена при всем разнообразии их мотивов происходят как будто в одном и том же городе, среди того же населения, которое наконец становится вам близким и милым. Этот вымышленный городок, этот, так сказать, отвлеченный Ибсенбург лежит на берегу моря, далеко на севере, так что немного севернее,- и вы попадаете в мрачные фиорды, в лабиринт скал и глетчеров, по которым Бранд карабкался к совершенству. На рейде стоят и дымят несколько пароходов. В городе тихо и благопристойно. С бельведера кургауза или с колокольни старинной церкви вы увидите перед собою все домики как на ладони. Они извне поражают белизною и чистотою, а внутри еще опрятнее. Мужья ушли на службу в конторы, на верфь, по торговым делам, дети в школе, а хозяйка и старшая дочь, приучающаяся к...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: декабря 1830 в Париже. В 1834 они потеряли отца, в 1848 – мать, оставившую состояние, что позволило им посвятить себя литературе, истории и искусству. Поначалу они решили испытать силы в качестве художников или драматургов, но все их попытки реализовать себя в живописи или на сцене окончились провалом. Также не имел успеха их первый роман В 18.. году (En 18..), опубликованный в 1851, в день декабрьского переворота Луи Наполеона. Хотя в художественной критике им недоставало чутья при оценке современников, они сумели восстановить репутацию А. Ватто, О. Фрагонара, Ф. Буше и других французских художников минувшего столетия в классической работе Искусство 18 века (L'Art du dix-huitième siècle, 1859–1875). В сфере истории они проявили интерес к той же эпохе, сосредоточившись не столько на политических, сколько на социальных ее аспектах, с большим успехом и очень искусно используя внешне заурядные документы, вроде театральных программок, выкроек одежды и ресторанных меню в работах История французского общества эпохи Революции (Histoire de la Société francaise pendant la Révolution, 1854) и Портреты восемнадцатого века (Portraits intimes du dix-huitième siecle, 1857–1858). Убежденные в том, что «документальной основой романа должна быть сама жизнь», Гонкуры брали сюжеты и характеры из своего окружения. Так, в книге Шарль Демайи (Charles Demailly, 1860) они вывели знакомую супружескую чету; в Сестре Филомене (Soeur Philomène, 1861) описывается история, произошедшая в больнице Руана и ставшая известной им в пересказе одного из друзей; героиня романа Рене Мопрен (Renée Mauperin, 1864) была подругой их детских игр; в Жермини Ласерте (Germinie Lacerteux, 1864), первом великом французском романе из жизни низшего класса, предвещавшем появление пролетарских книг Золя, говорится о распутной жизни, которую некогда вела ...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: этой логике, если писатель пишет только для себя, то ему в принципе не нужна аудитория, — но тогда письмо выполняло бы, по сути, только куративную функцию, помогая писателю освободиться от своих внутренних комплексов и переживаний 1 . Если же писать для конкретного читателя, можно легко поддаться соблазну пойти на поводу у его, этого читателя, предпочтений и запросов, что, конечно, для Поплавского неприемлемо. Остается лишь третий путь, самый честный: писать без ответа, но в постоянном его ожидании, надеясь и разочаровываясь, мучительно переживая кажущуюся бессмысленность своего труда и радуясь своей свободе от семьи, родины, Истории, читателя. В феврале 1934 г. Поплавский записывает в дневник: «Почему-то я пишу так скучно, так нравоучительно, монотонно, так словесно, не потому ли, что не смею писать непонятно, я не свободен от страха публики и даже от страха критики, потому что я недостаточно обречен самому себе, недостаточно нагл, но и смиренен, чтобы ходить голым <...> обмазанный слезами и калом, как библейские авантюристы, мою рабскую литературу мне до того стыдно перечитывать, что тяжелое, как сон, недоуменье сковывает руки. Monstre libère-toi en écrivant, non je préfère prendre un café crème» 2 . Именно от страха публики и критики писатель и освобождается в первую очередь, о чем недвусмысленно...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: бы должен быть на верху гордости и счастья, видя себя в первый раз в печати. Между тем, сколько мне помнится, радость моя была довольно умеренна, а затем и совсем погасла при виде исступленного восторга, в который впал один мой сообщник в этом подвиге. Я как теперь вижу, как он мчался из типографии с мокрым листом в руке, от которого шел пар, вдоль по всей Высокой улице и, задыхаясь, возвестил, что "мы тут!" Но Г. был плохой грамотей и оттого-то придавал такую великую важность этой литературной выходке". "Принятие письма моего в газету,-- продолжает Гуд несколько далее,-- окрылило меня, и я поспешил отправить кое-что и в ежемесячный журнал (magazine), издававшийся в Донди. Издатель был так милостив, что принял мою дичь под свой покров, не поставив ничего в счет за ее помещение. Такой успех любого юного автора способен был превратить в усердного бумагомарателя и заставить его продать себя, душою и телом, по немецкой моде, этому меньшему Мефистофелю, Печатному Бесу! Тем не менее только спустя ...
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: идеями, литературно приглаженным языком. Передать слог и правдивую манеру выражений крестьянина представляло для Жорж Санд непреодолимую трудность. "Если,- замечает она,- я заставлю деревенского жителя говорить таким языком, каким он обыкновенно говорит, необходимо будет переводить его речи для цивилизованного читателя, а если я заставлю его говорить так, как мы говорим, я создам несообразное существо, в котором придется предположить ряд идей, чуждых ему". К сожалению, автору не удалось избежать этой последней ошибки, и ее босоногие героини и герои в деревянных башмаках нередко рассуждают, как вполне развитые, образованные люди. Положительные типы в своих сельских романах Жорж Санд обыкновенно берет из среды деревенских пролетариев, из числа униженных, обездоленных. Такова Мария в "La mare au diable", маленькая Фадетта, Франсуа-Найденыш ("Le Champi") и пр. Ее отрицательные типы, напротив, принадлежат к деревенской аристократии: это разные кулаки и мироеды, разжившиеся, растолстевшие мужики, скряги и скопидомы, с презрением смотрящие на своих односельчан и мечтающие купить соседний замок какого-нибудь разорившегося дворянчика. Кроме этих двух крайних представителей крестьянского мира, мы встречаем в этих романах несколько очень живых портретов "хозяйственных мужиков". Это рассудительные, честные крестьяне, ставящие на первый план земледельческий труд, хранители старых обычаев и суеверий, консерваторы до мозга костей и деспоты в семье. Столкновения между этими тремя типами деревенского мира составляют канву историй, простых по завязке, дышащих неподдельной любовью к природе, к сельской жизни, к страждущему человеку. В Ногане Жорж Санд жила со своими детьми мирной семейной жизнью. Она всегда была нежной, любящей матерью: можно сказать, что материнская любовь была ее преобладающим чувством. Замечательно, что те мужчины, с которыми она сходилась, были почти всегда моложе ...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: писавший много и в стихах, и в прозе во второй половине XIX века, был в течение долгого времени одним из видных постоянных сотрудников всемирно известного журнала «Revue des deux mondes» и хотя несколько поздно, на седьмом десятке лет своей жизни (1896), занял кресло одного из «бессмертных» во Французской Академии,—высший почет, какой может быть оказан французскому писателю, как писателю, за язык, за стиль, за общую литературность его произведений. Еще в начале своей писательской деятельности он издал под заглавием «Аргоннские крестьяне 1792 года» сборник стихов, относящихся к началу революционных войн. Аргоннами, как известно, называется холмистое плоскогорье, находящееся частью в Шампани, частью в Лотарингии, с рядом ущелий, игравших видную роль в военной истории Франции. В этой же местности происходит и действие романа «Канонисса», который был написан Тёрье уже в старости (1893). В числе качеств, особенно его отличавших, критика довольно единогласно отмечала его глубокое чувство природы и незаурядный дар изображения пейзажа, но зато отказывала ему в таланте обрисовки человеческих характеров, что можно повторить и о его «Канониссе», хотя другие литературные достоинства романа создали его репутацию, как одного из образцовых произведений 1 , далеко, впрочем, не из очень крупных. Быть может, этот роман и не стоило бы включать в наш обзор, если бы он не имел своим содержанием нечто такое, чего мы не находим в других интересующих нас романах. В «Каноннсее» именно представлены та социальная среда, из которой выходили эмигранты, и сами эти эмигранты, устремившиеся на завоевание Франции в 1792 году. К этой среде принадлежит и героиня романа Гиацинта д'Эризель, девица из очень древнего, но...
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Часть текста: всю историю человечества. Но и этот первый отдел, названный Виктором Гюго "Небольшими эпопеями", не есть отрывок. Он составляет нечто целое, как перистиль здания есть целое, будучи в то же время лишь частью другого, большего целого. Вот как сам поэт определяет свою задачу. "Выразить человечество,-- говорит он,-- в циклическом произведении; изобразить последовательное развитие его со всех сторон, в истории, в басне, в философии, в религии, в науке, которые сливаются в одном общем и громадном движении вперед, к свету; отразить как бы в зеркале (которое судьба каждого земного труда разобьет, вероятно, прежде, чем оно достигнет предположенных автором размеров) этот великий образ, единый и разнообразный, мрачный и лучезарный, роковой и священный, человека; вот какая мысль, вот какое честолюбие, если хотите, породили "Легенду веков". Мы знаем поэмы, в которых весь, как он есть, со всех сторон, со всеми своими грехами и светлыми деяниями, со всеми своими верованиями и скорбями, стремлениями и бедствиями отразился век И современный человек, как он представлялся сыну этого века, поэту; но и таких поэм немного. Такова эпопея Данта, в которой, как в фокусе, отразилась его эпоха; такова рыцарская песня о Нибелунгах. Таковы, наконец, сказания Фердауси о судьбах своей земли, рапсодии Гомера и бесконечные поэмы Индии. Во всех этих поэмах, независимо от современности, отразилась и история; но история...
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: уродства людей, "гангрены жизни". Его всегда влекло к таинственному, ужасному и уродливому. В 1840 г. Ф. отправился в Париж изучать право, не чувствуя особого призвания к юридическим наукам; жил в Париже довольно уединенно, избегая общества товарищей и посещая лишь нескольких художников, в том числе скульптора Прадье; у него он познакомился с Виктором Гюго и с писательницей Луизой Коле. Занятия в Париже были прерваны в 1845 г., когда умер отец Ф. и вскоре после того его любимая сестра Каролина. Мать его очень страдала от одиночества, и ради нее Флобер легко решился оставить Париж, который он не любил, и занятия правом, мало его интересовавшие. Он поселился с матерью в Круассе, близ Руана, в своем маленьком живописном поместье, и прожил там до самой смерти, ведя одинокий образ жизни, работая без устали; за всю жизнь он совершил только два продолжительных путешествия -- одно по Бретани в 1846 г., другое на Восток в 1849 г., оба раза в сопровождении своего друга Максима дю Кана. От времени до времени он приезжал в Париж. С 1846 г. Ф. предался исключительно литературе, много читал, задумывал свои будущие произведения, делал подготовительные работы, писал о своих планах и мыслях друзьям. К этому же времени относится начало его романа с Луизой Коле. Это была его единственная серьезная привязанность, длившаяся восемь лет, с промежутками, временными разрывами и примирениями. В 1849 г. он объездил Египет, Сирию, Палестину, Грецию; особенно сильное впечатление, как это видно по его собственным описаниям, произвели на него пирамиды и сфинкс. В Круассе он проводил целые дни в работе, в Париже видался с друзьями, Жорж Санд, Жюлем Сандо, Теофилем Готье, Гонкурами, А. Додэ, Э. Золя, бывал на знаменитых "обедах Маньи", где встречался с Тэном, Ренаном, Тургеневым, увлекался беседами о литературе и...