Поиск по материалам сайта
Cлово "JONES"
Входимость: 1. Размер: 75кб.
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 99кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 75кб.
Часть текста: суровый критик, знаток древности, только к концу своей жизни открывший для себя Чарльза Диккенса? Литературная судьба Пикока напоминает судьбу Джейн Остен. Мало кто из современников знал что-нибудь определенное об авторе "Гордости и предубеждения" и "Эммы". Не слишком много знали и о Пикоке, авторе семи романов, нескольких поэм, многих стихотворений, видном эссеисте. При всех отличиях искусства Остен от искусства Пикока их сближает тяготение к малой, но при этом емко-лаконичной форме, существенным, едва ли не главным элементом которой является динамический диалог. Сходны они и в своем ироническо-остраненном подходе к жизни, который, в частности, помешал романтически настроенной Шарлотте Бронте поверить в серьезность и искренность художественных и этических намерений Остен. Проза Пикока, стилистически виртуозная, интеллектуальная, перегруженная многочисленными цитатами из античных авторов, избыточно эрудированная, изящно ироничная и несколько старомодная, казалась чуждой и непонятной читателям, воспитанным на "готическом романе тайн и ужасов" Анны Рэдклифф и М. Льюиса, на романтической поэзии Вордсворта и Байрона, на увлекательных, духовно просветленных и, в сущности, весьма доступных по мысли романах Диккенса. Пикок же пугал своей насмешкой над викторианской религиозностью и неприятием сентиментальной набожности. Недоумевали и критики-профессионалы: они затруднялись найти соответствующее место Пикоку в истории направлений и жанров английской литературы XIX в., а потому практически единодушно сходились во мнении, что это второстепенный писатель, любопытный, но не заслуживающий серьезного отношения. "Живой, яркий ум, - пишет о Пикоке анонимный рецензент в...
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Часть текста: Встречи с прошлым и настоящим. Стендаль, Вяземский и декабристы СТЕНДАЛЬ, ВЯЗЕМСКИЙ И ДЕКАБРИСТЫ Стендаль рано нашел в П. А. Вяземском умного и понимающего почитателя. Это не удивительно: молодой Вяземский, остроумный и европейски образованный поэт и публицист, отстаивал передовые литературно-эстетические взгляды и был во многом близок к Стендалю. Это нашло свое отражение не только в его высказываниях о французском писателе, но и в личных беседах с ним. Свидетельством тому служит записка Стендаля к Вяземскому, сохранившаяся в московском архиве. О ней речь пойдет ниже, сначала — коротко о самом Вяземском. Сын русского аристократа и ирландской дворянки, Петр Андреевич Вяземский воспитывался на той же культуре, что и Стендаль: французская культура XVII—XVIII веков. Его мировоззрение также связано с философией эпохи Просвещения. Французский язык был и для него родным, усвоенным с первых лет жизни. Вместе с тем Вяземский был истинно русским литератором, в буквальном смысле слова выросшим в «домашнем кругу» (Вяземский) русских писателей. После смерти отца опекуном юного Вяземского стал известный историк и писатель Н. М. Карамзин. Он был женат на старшей сестре Петра Андреевича и много лет жил в имении Вяземских Остафьево. Здесь он создавал свою «Историю государства Российского», сыгравшую значительную роль в углублении интереса к историческому прошлому России и в укреплении национального самосознания русских писателей. Общение с Карамзиным и другими выдающимися деятелями русской культуры (В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков и др.), многолетняя тесная дружба с А. С. Пушкиным и А. И. Тургеневым повлияли на круг интересов и устремлений Вяземского, осознавшего, что «именно для того, чтобы быть европейцем, должно начать быть...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: десятитомного собрания сочинений писателя под ред. X. Ф. Д. Бретт-Смита и С. Е. Джонса, вышедшего в Лондоне ограниченным тиражом в 675 экземпляров в 1924-1934 гг. (Халлифордовское собрание сочинений) {Peacock Thomas Love. The Works: In 10 vols / Ed. by H. F. B. Brett-Smith, a. C. E. Jones. L.; N. Y., 1924-1934. (Halliford edition).}. Составитель и переводчики также пользовались двухтомным собранием "Романы Томаса Лава Пикока" под ред. Дэвида Гарнетта {Peacock Thomas Love. The novels: In 2 vol. / Ed. with Introd. and Notes by D. Garnett. L.; Rupert Hart Davis, 1948.}, в котором были сделаны некоторые текстологические уточнения, а также усовершенствован аппарат. Что касается эссеистического наследия Пикока, здесь за основу взят текст издания "Томас Лав Пикок: воспоминания, эссе, рецензии" под ред. Хауворда Миллза {Peacock Thomas Love. Memoirs of Shelley and Other Essays and Reviews / Ed. by H. Mills. L.; Rupert Hart Davis, 1970. 240 p.}, которое является первым полным собранием нехудожественной прозы писателя. Стихотворения Пикока, данные в разделе "Приложения", взяты из Халлифордовского собрания сочинений писателя. Расположения эпиграфов и...
Входимость: 1. Размер: 99кб.
Часть текста: погрешить против истины. Среди них были люди самых разных убеждений и не во всем сходных художественных устремлений, но их сближала страсть к необычному, не укладывающемуся в привычные рамки викторианского быта, протест против ханжества, неприятие запрета на многие темы, интерес к проблеме человеческой активности и многое другое. Неоромантизм не мог не захватить и Киплинга. Отсюда, в частности, его издевательские замечания в "Киме" по поводу главы английского позитивизма Герберта Спенсера. Но позитивизм оставил прочный след в умах многих будущих антипозитивистов. Идею материального прогресса они не связывали более с идеей прогресса морального, но она пустила одинаково прочные корни в сознании как Киплинга, так и его вечного оппонента Уэллса. И у Киплинга она трансформировалась достаточно сложным образом. Он родился англо-индийцем, оставался таким и в милитаризованной школе, готовившей персонал индийской службы. Семь последующих лет, которые он провел в качестве газетчика в Индии, навсегда закрепили его в этом качестве. Киплинг ведь не просто приехал на заработки в эту страну, он был глубоко с ней связан - и как сын своего отца, этого "источника мудрости" (так потом назовет Джона Локвуда лама, герой "Кима"), и как писатель, впитывавший в себя впечатления жизни, его окружавшей, и просто как англичанин. В 90-ые годы 19 в. Киплинг был кумиром и общенациональным символом. А после первой мировой войны в Англии его уже перестали читать. Загадку такого безудержного взлета и столь же стремительного падения популярности Киплинга исследователи объясняют по-разному. Уэллс писал: "Наиболее влиятельной силой в дни моего студенчества был киплингизм... этот кудесник, открывший нам мир машин, ветоши, инженеров и младших офицеров и превративший профессиональный жаргон в поэтический диалект, стал чуть ли не национальным символом... Нелегко...