Поиск по материалам сайта
Cлово "JANUARY"

1. Потанина Н. Л.:От Диккенса к Киплингу: метаморфозы викторианского сознания

Входимость: 1. Размер: 28кб.

2. Потанина Н. Л.: Колонии и колонисты в Викторианской прозе (на материале текстов Диккенса).

Входимость: 1. Размер: 21кб.

1. Потанина Н. Л.:От Диккенса к Киплингу: метаморфозы викторианского сознания

Входимость: 1. Размер: 28кб.

Часть текста: мира (здесь и далее курсив мой - Н. П.) - не похожего на привычный, домашний, но от этого ничуть не менее реального? Высокий взлет английского неоромантизма, в основе которого лежит именно такая модификация романтического двоемирия, - лучшее подтверждение сказанному. Однако и до этого английская художественная мысль упорно возвращалась к колониальным проблемам, которые сами по себе были знаками иной, не будничной жизни. С самого начала колониальная тема тесно связана с морем. Морские офицеры становились администраторами в колониях, искренне веря в необходимость своей цивилизаторской роли и неся бремя белого человека; они организовывали таможни, закладывали новые порты и даже писали романы 2 . Морской офицер, оставивший заметный. след в английской литературе XIX - капитан Мариет, родоначальник целой когорты писателей-маринистов: Хенти, Кинстона, Конрада, Мейсфилда - на них указывает К. Ллойд в своей книге Нация и флот. История морской жизни и политика (1961) 3 . При этом К. Ллойд особо отмечает роль морского романа в формировании романтических настроений: он внушил юным англичанам любовь к морю. Правда, отношение к этим проблемам менялось с течением времени. Менялись и функции колониальной топики в литературе. Если в английском романе XVIII века эпизоды, рассказывающие о странствиях в дальние земли (в том числе - и колониальные) были редкостью и ...

2. Потанина Н. Л.: Колонии и колонисты в Викторианской прозе (на материале текстов Диккенса).

Входимость: 1. Размер: 21кб.

Часть текста: Америки и Канаде. Тем не менее он сохранил способность смотреть на Англию глазами своего героя Пинча (“Мартин Чезлвит”, 1843-1844), не видевшего ни одной страны, кроме собственной. Англия для него – Дом и Мир. Не случайно таким лиризмом проникнут эпизод с “четверкой серых” из того же романа.. Русский, читая его, непременно вспомнит гоголевскую “птицу-тройку”. Но если Гоголь видит Россию соревнующейся с “другими народами и государствами”, то в глазах англичанина такое соревнование едва ли имеет значение. Он смотрит вглубь себя и вглубь родного мира, подобно тому, как лунной ночью в том же романе Диккенса предметы, деревья и травы вглядываются в свои собственные тени. Мысль о соревновании, впрочем, все-таки возникает, но столь же горделивая, сколь и фантастическая: “Эй, пошел! Теперь мы плывем, как сама луна. То прячемся на минуту в роще, то скрываемся, – но всегда мчимся вперед, и наш бег на земле повторяет бег луны в небе. Эй, пошел! У нас состязание с луной!( т. 4, с. 448) [i] . Викторианское сознание, несмотря на уже возникшие имперские претензии, сосредоточено на себе, на своем собственном - английском - Доме. Возможно, этим объясняются сравнительно редкие обращения ранних викторианцев к теме колоний и колонистов: “Почему колоссальное имперское движение, в которое оказались надолго вовлечены миллионы англичан и значительная часть британской военно-коммерческой мощи, оставило столь незначительный след в английской литературе?” [ii] Этот вопрос, заданный в 1965 году. южноафриканским романистом Дэном Джекобсоном, многократно повторен в критике [iii] . Но так ли уж он незначителен, этот след?. Обращение к текстам Диккенса – одна из попыток пролить свет на проблему. “Почти во всем мире можно наблюдать стремление, вполне, впрочем, похвальное, считать свою страну превыше всякой другой...