Поиск по материалам сайта
Cлово "IDIOT"
Входимость: 5. Размер: 14кб.
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Входимость: 1. Размер: 127кб.
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 14кб.
Часть текста: самым пояснив и собственное толкование «пасторальности» – «сцены из простой сельской жизни», «естественные душевные порывы», соответствие человеческих страстей «прекрасным и вечным формам природы», «простой незамысловатый язык»[2]. Но принципиальная установка на правдивость, на воссоздание «случаев и ситуаций из повседневной жизни» исключала ориентацию на идиллию или утопию, характерную для «классических» форм пасторали. Следствием становится своего рода деконструкция пасторальных топосов в поэзии Вордсворта. В известной работе А. Паттерсон обозначена граница между двумя типами пасторали у Вордсворта: «soft» (мягкой), связанной скорее с традициями античных буколик, и «hard» (суровой), ориентированной в большей мере на традиции георгики[3]. С первой, по мнению исследовательницы, связана стихия досуга, со второй – стихия трудов. «Мягкая» пастораль реализуется через созерцание и медитацию лирического героя, который существует у Вордсворта вне пасторального пространства. Он скорее свободный одинокий странник, мечтатель, созерцающий природу как источник нравственной гармонии. Примером может служить баллада «Строки, написанные на расстоянии нескольких миль от Тинтернского аббатства при повторном путешествии на берега...
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Часть текста: O. A Handbook to Marriage // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 957–958. Wilde O. A Ride through Morocco // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 962–963. Wilde O. A Woman of No Importance // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 465–514. Wilde O. An Ideal Husband // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. P. 515–582. Wilde O. Apologia // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 839–840. Wilde O. Aristotle at Afternoon Tea // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 970–972. Wilde O. Athanasia // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 826. Wilde O. Balzac in England // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 959–961. Wilde O. Charmides // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 797–813. Wilde O. De profundis. Epistola: In Carcere et Vinculis. — London, 1905. Wilde O. De profundis // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 980–1059. Wilde O. Dinners and Dishes // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 950–951. Wilde O. Hamlet at the Lyceum // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 952–954. Wilde O. Impressions of America // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 938–941. Wilde O. Lady Windermere’s Fan // Wilde O. Complete works. — Glasgow: Harper Collins Publishers, 1994. — P. 420–464. Wilde O. London Models // Wilde O. Complete works. —...
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Часть текста: Когда вдали от суетного света Природы он рисует идеал. А. Пушкин Пушкин, как всегда, ухватывает главное: в то время как поэты веками воспевали в сонетах идеал женщины, прекрасной дамы, Вордсворт избирает своим предметом Природу. А как же Любовь? Вспомним хрестоматийные стихи о Люси. Мы не знаем, с кого образован “милый идеал” этого зыбкого создания, девушки-цветка,-— или он просто свит из воздуха той же таинственной Природы: Среди нехоженых дорог, Где ключ студеный бил, Ее узнать никто не мог И мало кто любил. Фиалка пряталась в лесах, Под камнем чуть видна. Звезда мерцала в небесах Одна, всегда одна. Не опечалит никого, Что Люси больше нет, Но Люси нет — и оттого Так изменился свет. (Перевод С. Маршака) Застенчивость, скромность, даже скрытность — таков образ женственности в поэзии Вордсворта. Чуть особняком стоят его более поздние стихи, посвященные жене: “Созданьем зыбкой красоты / Казались мне ее черты…” 1 Проходит время, и поэт с умилением обнаруживает в супруге множество земных, практичных талантов: “Уверенность хозяйских...
Входимость: 1. Размер: 127кб.
Часть текста: персонаж биографий конца XX века. ГЛАВА 3 УАЙЛЬД КАК ПЕРСОНАЖ БИОГРАФИЙ КОНЦА ХХ ВЕКА § 1. Пути формирования и развития «биографического жанра». Биографическая жанровая генерализация в литературе ХХ века и Уайльд Итак, Оскар Уайльд сам создал свой искусственный имидж, свою судьбу, миф о себе и подвел автобиографию к той черте, за которой начинается биография. Он сам определил преимущественный интерес к его личности по сравнению с его же творчеством и, в известном смысле, навязал применительно к себе выбор биографического жанра. Для того, чтобы определить последствия такого положения вещей, прежде всего необходимо разобраться в специфике того, что мы называем биографическим жанром. Речь идет о целой группе литературных жанров, решающих задачу знакомства читателей с биографией выдающейся личности. Эта задача породила постепенное формирование такого существенного литературного принципа, выходящего за рамки жанра, как биографизм. Данный термин, использовавшийся в зарубежном литературоведении[330], у нас применил В. П. Трыков в своей кандидатской диссертации, посвященной «Героическим жизням» Ромена Роллана: «Под биографизмом, — писал исследователь, — мы понимаем ту особенность творческого метода Р. Роллана, которая проявляется не только в произведениях биографического жанра, но и во всем творчестве французского писателя и заключается прежде всего в особом интересе к биографии исторической личности»[331]. Кажется, что этот принцип изначально присущ любым разновидностям биографического жанра, но, как показывает исследование, это далеко не так. Вообще следует признать, что мемуарные и биографические жанры до сих пор недостаточно изучены, несмотря на появление весьма интересных работ как за рубежом[332], так и в ...
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: культ страстей и свобода личности (прекрасно передаваемая русским понятием «воля»). В той или иной форме сходные идеи были высказаны предшественниками или современниками Руссо[1]. Франция XVIII века восхищалась романами рококо и тем, что называлось la sensibilité, что означает склонность к чувству, более конкретно к сочувствию. У добродетельного человека чувство должно быть непосредственным и бурным, не контролируемым мыслью. Та же система взглядов предполагала, что бедный обладает большей добродетелью, чем богатый. Мудрец представлялся человеком, который удалился от развращенного двора, чтобы насладиться мирными радостями непритязательного деревенского существования. С другой стороны, персонаж, выведенный за пределы «цивилизации», какой представляли ее парижане XVIII века, уже был провозглашен образцом разумности у Монтескье и Вольтера («Персидские письма» и «Простодушный»). В сочинениях автора «Новой Элоизы» (1760), «Эмиля» (1762) и «Исповеди» (1770) весь этот комплекс не только представлен, но и оживлен непосредственным чувством, поскольку во многом связан с индивидуальным жизненным опытом писателя. Руссо не просто использует идеи предшественников, но существенно расширяет их, превратив в философию, позволившую определить тенденции будущего века. В трактате «Рассуждение о науках и искусствах» (1750), Руссо утверждал, что науки, письменность и искусства являются худшими...