Поиск по материалам сайта
Cлово "FEW"
Входимость: 2. Размер: 75кб.
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Входимость: 1. Размер: 191кб.
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Входимость: 1. Размер: 97кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Входимость: 1. Размер: 88кб.
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 75кб.
Часть текста: 1) ПРИРОДА ДУАЛИСТИЧЕСКАЯ Для произведений написанных в период перелома во взглядах Кольриджа, когда он разочаровался в возможности политического переустройства общества и пришел ко мнению, что только через искусство можно изменить человека, характерно дуалистическое видение природы. К данной группе можно отнести произведения: "Ворон" (1798), "Огонь, Голод и Резня" (1798) поэмы "Сказание о старом мореходе" (1798), "Кристабель" (1798-99), "Кубла-хан" (1798). Здесь мы подробно остановимся на двух произведениях: "Ворон", "Сказание о Старом Мореходе". А. "ВОРОН" В 1797 году Кольридж пишет рождественскую сказку "Ворон" (стихотворение получило подзаголовок "Christmas tale" - рождественский рассказ или сказка). В "Вороне", как же, как и в "Огне, Голоде и Резне", возникает, хотя и более иносказательно, тема возмездия. В этом стихотворении мы видим, как природа и отношение к ней выходят на первый план, служит уже не средством оттенения чувств поэта к кому-либо, а основным предметом поэтического произведения. В стихотворении можно условно выделить три части. В первой части мы видим в действии заведенный природный порядок, в котором у всего есть свое место, своя роль. Созревают желуди, семейство свиней приходит...
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Часть текста: юмора и используются новые методы достижения комического эффекта (подчиненные новым идеям и проблемам, поставленным автором) – способы сатирического изображения. Сатира – “вид комического; беспощадное, уничтожающее переосмысление объекта изображения (и критики), разрешающееся смехом. Это способ художественного воспроизведения действительности, раскрывающий ее как нечто превратное, несообразное, внутренне несостоятельное. Сатира “моделирует” свой объект, создавая образ высокой степени условности, что достигается направленным искажением реальных контуров предмета… Эстетическая “сверхзадача” сатиры – возбуждать и оживлять воспоминания о высших жизненных ценностях, оскорбляемых низостью, пороками, грубостью и глупостью” [II; 1: 370]. Сатира высмеивает явления, которые представляются автору порочными, а ее сила зависит от социальной значимости явления, которое описывает автор, и от выбора средств реализации. Предмет сатирического изображения – различные явления, несущие зло, причем высмеиваются и человеческие качества, и социальные пороки. Основные способы реализации сатиры: а) гипербола (прием, основанный на художественном преувеличении тех или иных свойств изображаемого. Используется для усиления эмоционального воздействия на читателя, чтобы ярче выделить в изображаемом какую-то черту); б) заострение (уделение какой-либо отдельной стороне явления или предмета повышенного внимания, выражающееся в постоянном возвращении к ее описанию); в) гротеск (в данном случае используется как сочетание фантастически преувеличенных средств с гиперкарикатурой на какие-либо явления); г) тропы (метонимия,...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: кампании, в которой видит ужасы войны. В 1810 г. он становится аудитором Государственного совета. В 1812 г. принимает участие в Русской кампании и «адском отступлении», в 1813 г. — в Саксонской кампании; затем он берет отпуск в Милане из-за болезни. 1814 г. Стендаль проводит в изгнании в Милане. Появляются его произведения: «Жизнь Гайдна, Моцарта и Метастазио», в 1817 г. — «История живописи в Италии», «Рим, Неаполь и Флоренция». В 1822 г. он принимает участие в литературной жизни Па-Рижа; выход в свет «О любви». В 1823 г. опубликована «Жизнь Россини», в 1825 г. — «Расин и Шекспир», «О новом заговоре против промышленников», в 1827 г. — «Арманс», в 1830 г. — «Красное и черное», а в 1831 г. Стендаля назначают консулом в Чивитавеккья. Он пишет «Жизнь Анри Брюлара», а в 1832 г. — «Воспоминания эготиста», в 1839 г. — «Итальянские хроники», «Пармскую обитель». Стендаль умирает в Париже в 1842 г. Эготист Стендаль, увлеченный «погоней за счастьем», отличается резко выраженным индивидуализмом. Он «эготист», усиливающий свои чувства в процессе их анализа. «Пармская обитель » заканчивается посвящением "То the happy few " [1] это означает, что лишь немногие способны понять, что истинное счастье состоит в уме и свободной игре страстей вне любых моральных ограничений. Его хвалы эготизму, главенству личности — всегда исключительной, побуждают каждого из его читателей освободиться от пустых условностей и малодушия, в котором те замкнуты. Он учит современных людей, «избранные души», искренности, энергии и желанию счастья, «истинного "я" человека». Писатель под маской Из...
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Часть текста: Днепропетровский национальный университет ФОРМЫ ЖАНРОВОЙ САМОРЕФЛЕКСИИ В «ЖИЗНИ АНРИ БРЮЛАРА» СТЕНДАЛЯ Від бароко до постмодернізму Двенадцатый выпуск сборника научных трудов кафедры зарубежной литературы Днепропетровского национального университета Д.: Видавництво ДНУ, 2008. – Вип.. XII. http://www.nbuv.gov.ua/portal/soc_gum/Vbdp/2008_12.pdf Одна из ключевых позиций стендалевской творческой авторефлексии – проблема жанровой идентификации собственных автобиографических сочинений 1 , находит отражение в богатом спектре писательских самоопределений: от традиционных – «mémoires» (мемуары), «confession» (исповедь), «histoire» (история) и нейтральных – «livre» (книга), «écrire ma vie» (описание моей жизни), «parler de soi» (рассказ о себе), до неоднозначного в авторской оценке «roman» (роман) и творчески индивидуального «examen de conscience» (допрос совести), – и сегодня затрудняющих жанровую атрибуцию бейлевской исповедально-мемуарной прозы...
Входимость: 1. Размер: 191кб.
Часть текста: университет печати http://www.hi-edu.ru/e-books/xbook047/01/part-005.htm#i1023 . Никто не сомневается, что XIX век имел место и завершился 31 декабря 1900 года. Но какие границы получил он в словесности, в фикции, а та в символическом построении еще более усложненного порядка - в литературоведении? Жесткие ли эти границы, видоизменяющиеся, произвольные, в принципе ненаходимые? И посредством каких имен и понятий они должны быть выявлены, чтобы именно художественное достоинство этой длительности было подчеркнуто наиболее рельефно? Такой вопрос имеет не только этическую сторону, которая была известна еще Аристотелю (называя вещи чужими именами, мы теряем шанс их сущностного постижения), не только ценностный аспект (назвать вещь - значит оценить ее, отличить от других вещей). Он нацелен на то, что сам XIX в. сделал главной темой своего артистического интереса, - на всестороннее осмысление Субъективности в творчестве. Собственно, задумавшись об абсолютной свободе личного языка и неповторимой уникальности каждого творческого голоса, эта эпоха, в чем-то не исчерпавшая себя и по сей день, сформулировала неразрешимое противоречие, противоречие между «жизнью» и «творчеством», между заведомой иллюзорностью целого и априорной сверхреальностью части (личных слов и не отделимых от них личного времени, личного взгляда). По этой логике XIX в. не укладывается в рамки фиксированных политико-экономических дат, не сводится к теме столетия, внешней по отношению к поэту, а существует там, где даже в середине XX в. творит писатель, выражающий себя сквозь форму литературного сознания, сложившегося под знаком отчуждения...
Входимость: 1. Размер: 90кб.
Часть текста: русских переводчиков “Алиса” твердо считалась непереводимой. Очевидно, они,как и я, были незнакомы с исследованием Уивера. Помню,как десять лет назад я отбирала тексты для “Антологии английской детской литературы” 2 . “Алиса”, конечно, занимала в ней почетное место. Я выбрала знаменитую сцену суда — завершение первой книги. Заглянула, составляя комментарий, в старые переводы, увидела,как далеки они от чудесного текста Кэрролла, и недрогнувшей рукой написала в предисловии: “Вся “Алиса” построена на метафорических образах, вошедших в плоть и кровь англичан... Глава о “безумном чаепитии”, например, является сплошной расширенной метафорой. Метафорический образ становится пружиной действия. На этом приеме расширенной метафоры построены обе книжки Льюиса Кэрролла. Такая особенность Кэрролла делает его чрезвычайно трудным, практически невозможным для перевода на другие языки. В тех случаях, когда метафора чужда другому языку, она умирает. Пружина теряет упругость, действие — смысл, книжка становится непонятной” 3. Помню также разговор с молодым режиссером, которому я с восторгом рассказывала об “Алисе”. Он вежливо выслушал меня, а потом заметил: “Алиса? Но ведь это очень скучная книжка. К тому же...как бы это вам сказать... в ней есть что-то болезненное”. Я попыталась возразить, но он сослался на первые главы “Страны чудес”, и я смолкла. Да, действительно, был какой-то налет болезненности в тех бесконечных превращениях, которые претерпевает Алиса. То вдруг вырастет у нее шея, так что примешь ее за змею, а то вдруг вся она стремительно уменьшится, да так,что упрется подбородком в ступни ног и рта не сможет раскрыть,чтобы проглотить спасительный пирожок. Чувствуется,как...
Входимость: 1. Размер: 97кб.
Часть текста: сходство тематики, гармоничность стиля, наконец, тот факт, что оба писателя интересовались друг другом и переводили один другого, побуждали исследователей к изучению творческой связи. Близость же Стендаля к Пушкину открывается не сразу. Излюбленный жанр Стендаля — роман, его стиль менее всего можно назвать «гармоническим», его психологический метод весьма отличен от «неброского» психологизма Пушкина. И все же близость обоих писателей весьма велика. Бо́льшая часть наблюдений, касающихся проблемы «Пушкин и Стендаль», посвящена сюжетно-тематической и образной связи «Пиковой дамы» с романом «Красное и черное». 2 Однако подобные связи не исчерпывают всей сложности проблемы. 3 В творческой близости Пушкина и Стендаля важно типологическое сходство, проявляющееся при сопоставлении целостных структур произведений, основ художественного метода, места писателей в истории своей литературы. Ряд типологических соответствий, о которых пойдет речь далее, можно обнаружить при сопоставлении Пушкина и с другими писателями, но совокупность этих соответствий характерна именно для Пушкина и Стендаля. Цель статьи — изучение типологической близости Пушкина и Стендаля до начала тридцатых годов, времени знакомства Пушкина с прозой французского писателя, когда типологические связи усложняются генетическими. Сходство путей Пушкина и Стендаля как художников определяется многим. Оба они — писатели-мыслители, живо интересующиеся общественными проблемами, политикой, наукой, публицисты и критики, озабоченные...
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Часть текста: сопоставлялась также с Физиологическими очерками Бальзака, романами В. Гюго и Ж. Санд, новеллами Мериме, с французской «неистовой словесностью». Удивительный факт: имя Стендаля выпало из внимания исследователей. Оно не упоминается в книгах об европейской традиции в творчестве Лермонтова С. И. Родзевича и Э. Дюшена, в работах советских исследователей, в Лермонтовской энциклопедии . Главные причины: Лермонтов не упоминает Стендаля, а в Красном и черном , как казалось, нет героя, которого можно было бы соотнести с Печориным. Однако Лермонтов не упоминает также имен Сенанкура, Констана, А. де Мюссе, что не помешало исследователям установить несомненную генетическую связь прозы Лермонтова с их романами. От Лермонтова, как известно, вообще осталось мало автобиографических материалов (писем, дневников, документов). Вторая причина весома: герой Стендаля не «лишний» человек, а плебей, завоевывающий место под солнцем. Однако, образ плебея также немаловажен для творчества Лермонтова. Художественная близость Лермонтова стендалевской традиции находится в связи с типологическими закономерностями развития русской и французской литератур. Имеется в виду развитие некоторых тенденций пушкинской традиции в творчестве Л. Н. Толстого. Это развитие проходит, как важный промежуточный этап, через творчество Лермонтова (углубленный психологизм, деромантизация, деэстетизация войны). В то же время названные тенденции параллельно восходят к Толстому от Стендаля. После знакомства с Красным и черным Толстой отметил ощущение «творческой близости» с автором романа. Он воспринимал как подлинное эстетическое открытие стендалевское описание битвы: «Я больше, чем кто-либо другой, многим обязан Стендалю <...> Кто до него описал войну такою, какова она есть на самом деле. Помните Фабрицио, переезжающего поле боя и ничего не понимающего?» 2. Вряд ли вероятно, чтобы...
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Часть текста: маячат проходящие мимо суда. Ночью где-нибудь на побережье высадятся контрабандисты... Уже восемь с лишним лет прозябает французский консул в этой забытой богом, хотя и управляемой наместниками святейшего римского папы ссыльной дыре. Точнее сказать, в иные месяцы и даже годы только числится главой здешнего консульства в списках парижского министерства иностранных дел. Поначалу он и впрямь сочинял толковые донесения, с проницательностью знатока страны касался в них итальянской политической жизни, невзирая на то, что ему положено следить исключительно за торговлей и опекать соотечественников, проездом очутившихся в этих краях. Но разве столичные канцелярские крысы способны вникать в неказенные отчеты и тем паче воздать по заслугам умному работнику? Не лучше ли, пренебрегши служебной рутиной, побродить с ружьем по окрестностям, заглянуть на раскопки древностей неподалеку, а то и отправиться в Рим, побеседовать там с добрыми знакомыми, в который раз насладиться памятниками вечного города, порыться в пожелтевших манускриптах? Или на худой конец запереться от нагловатого помощника-прохвоста и засесть за собственные писания? Когда же тоска совсем заест, можно под любым предлогом выхлопотать отпуск и сбежать в Париж. Отлучки все удлиняются и учащаются. Но в последний раз все сорвалось: снисходительного министра нежданно-негаданно сменил солдафон, которому нет никакого дела до...
Входимость: 1. Размер: 88кб.
Часть текста: печати http://www.hi-edu.ru/e-books/xbook047/01/part-006.htm#i1671 «Реализм - это ужасное слово» - сетовали полтораста лет назад первоназыватели этого литературного движения Э. Шанфлери и Ж. Дюранти, и с ними трудно не согласиться. Имея, как правило, позитивную оценочную коннотацию, слово обескураживает хотя бы уже тем, что, наряду со словом «правдивость», употребляется «в самом различном и неясном смысле». За ним и во времени тянется длинный шлейф противоречивых, даже взаимоисключающих ассоциаций. Читателю, искушенному в интеллектуальной истории, в понятии «реализм» аукается эхо далеких и близких идейных битв, в которых оно выступало антагонистом то «номинализма», то «идеализма», то «позитивизма», то «феноменологизма» и т. д. Усугубляет путаницу дисциплинарное разноречие: литературовед и философ, семиотик и психолог используют термин охотно, но каждый по-своему. Во всех случаях, однако, обращение к нему предполагает проблематизацию исходного понятия «реальность» и соответственно таких категорий, как действительное и вымышленное, объективное и субъективное, истинное и ложное. Спор-разговор о реализме, в какой бы плоскости он ни велся, подразумевает (или должен подразумевать) постановку вопроса о природе познания и о способах представления (репрезентации) знания. Не удивительно, что последний по времени раунд спора разразился в европейской гуманитарной науке в начале 1960-х годов в связи с так называемым «кризисом рациональности», «кризисом репрезентации», - кризисом, иначе говоря, доверия к способности (или претензии) научного разума служить проводником к объективной истине. Оглядываясь на культурный опыт предшествующих двух столетий, можно констатировать, что именно степень...