Поиск по материалам сайта
Cлово "FAULT"
Входимость: 3. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 26кб.
Часть текста: XIX в. Гюстава Флобера (1821-1880), Эмиля Золя (1840-1902), Ги де Мопассана (1850-1893) и американской писательницы Кейт Шопен (1851-1904). Ее имя пока еще мало известно отечественному читателю, хотя у себя на родине Кейт Шопен, признанный классик конца XIX в. Обращение Кейт Шопен к французской литературе кажется закономерным не только из-за того, что творчество упомянутых писателей являет собой значительную веху в мировой литературе и в той или иной степени повлияло на ее ход, но еще и потому, что, будучи креолкой, Кейт Шопен в какой-то мере ощущала сопричастность французской культуре, в совершенстве владела французским языком и читала произведения этих великих мастеров в оригинале. Думается, что обнаруженные сходства между знаменитыми французами и Кейт Шопен в конечном итоге помогут лучше понять оригинальность художественного почерка американской писательницы. В случае с Кейт Шопен мы имеем дело с особым типом художника, который сформировался благодаря обширному самостоятельному чтению. Известный американский исследователь ее творчества Бернард Колоски в статье «Надежда, ярость и гармония в романе Кейт Шопен «В заблуждении»» (Hope, Violence, and Balance in Kate Chopin's At Fault) показывает сколь широк был диапазон ее чтения, 1 а ее произведения убеждают, насколько самобытно этот разнородный материал преломился в ее творчестве. Таким образом, речь идет не о подражании, а о литературной традиции, органично вошедшей в сознание художника и во многом определившей его творческую манеру. Здесь уместно вспомнить высказывание Уильяма Фолкнера о литературных заимствованиях (сам он кстати никогда не скрывал своего ученичества у других писателей): «Художником владеет не то, чтобы клептомания, но скорее то же чувство, которое заставляет сороку...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: с ней непростительно дерзко. «Как нам наказать его за такое поведение?» — спрашивает она. Элизабет отвечает: «Tease him — laugh at him.» «Дразните его — смейтесь над ним». И добавляет «I daerly love a laugh» «Я люблю посмеяться». Дарси обиженно бурчит: «The wisest and the best of men, nay the wisest and the best of their actions? May be rendered ridiculous by a person whose first object in life is a joke». «Мудрейшие и лучшие люди, мудрейшие и лучшие их поступки могут представляться смешными тем, кто больше всего в жизни ценит шутку». Элизабет смиренно возражает: «I hope I never ridicule what is wise or good. Folies and nonsense? Whims and inconsistencies do divert me. I own and I laugh at them whenever I can». «Надеюсь. я никогда не смеялась над тем, что мудро или хорошо. Глупости и нелепости, прихоти и непостоянство — вот что забавляет меня. И я считаю себя вправе смеяться над ними, как только мне представится случай. (В переводе Маршака — «глупость и причуды, капризы и непоследовательность». Но трудно представить себе Элизабет ярой поклонницей «последовательности» и противницей «причуд». Кроме того I own and I laugh at them он почему-то переводит как «когда мне это удается, я над ними смеюсь», что на мой взгляд значительно «ослабляет» фразу Элизабет). В ответ мистер Дарси столь же смиренно признает, что и у него было много смешных недостатков, от которых он, однако старался избавиться. Как мы видим, у героев много общего. Их обоих раздражают «глупости и нелепости, прихоти и непостоянство», только Дарси пытается искоренить их в себе, а Элизабет любит высмеять их в других. И начинает она прямо тут же «как только представился случай». Стоило Дарси сказать о своих недостатках, от которых он хотел бы избавиться, она тут же с ехидцей...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: В семнадцатой главе Элизабет делится с сестрой сведениями, полученными от Уикхема и представляющими мистера Дарси в весьма невыгодном свете. Джейн чрезвычайно удивлена. С ее точки зрения все обстоит просто: Бингли несомненно хороший человек, следовательно его друг также хороший человек. Но и Уикхем ― хороший человек, чтобы убедиться в это достаточно пообщаться с ним пару минут. Почему же два хороших человека ― Дарси и Уикхем терпеть не могут друг друга? Конечно же это просто недоразумение. «They are both, been deceived, I dare say, in some way or other, of which we can from no idea. Interested people have perhaps misrepresented each to the over. It is, in short impossible for us to conjecture the causes or circumstances which may have alienated them without actual blame on either side». «Я полагаю, они оба были введены в заблуждение, тем или иным путем, не могу даже предположить каким именно. Некие люди, заинтересованные в том, чтобы посеять меж ними рознь, могли оклеветать одного из них перед другим. Вероятно, нам никогда не удастся догадаться о причинах и обстоятельствах, из-за которых эти двое стали друг другу чужими, при том, что в этом не было вины ни одного из них». В целом...
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: ЖАНРОВО-СТИЛЕВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ РОМАНТИЗМ:ИСКУССТВО. ФИЛОСОФИЯ. ЛИТЕРАТУРА ( материалы международной конференции ) Печатается по решению Ученого Совета ЕГЛУ им. В. Я. Брюсова. Ереван, 2006. http://www.brusov. am/docs/Romantism-2006.pdf Время написания рассказов М. Шелли «Девушка- привидение» (1832), «Контрабандист и его семья» (1833), «Старший сын» (1835), «Parvenue» (1836), «Пилигримы» (1838), «Euphrasia» (1838) приходится на период, когда в литературном процессе Англии начинают играть ведущую роль реалистическое творчество Диккенса, Теккерея, Ш. Бронте, Гаскелл. Литературоведы не случайно отмечают тот факт, что чуть позже, в течение каких-то полутора лет (1847-1848) в английской литературе появляются произведения, кардинально повлиявшие на развитие традиций социального, психологического исследования реальности, такие, как «Домби и Сын» Диккенса, «Ярмарка тщеславия» Теккерея, «Джен Эйр» Ш. Бронте, «Грозовой перевал» Э. Бронте, «Мери Бартон» Э. Гаскелл, «Брожение» Ч. Кингсли, а также «Танкред» Дизраэли, «Макдермоты из Балликорна» Э. Троллопа, «Потери и приобретения» Дж. Ньюмена. Но этому рывку предшествовало накопление количественных и качественных изменений в переходные 30-40-е годы, которые в истории английского общества получили название «ранневикторианских». Ряд рассказов М. Шелли, написанных в это время, не только демонстрирует обновленные поэтические средства тогдашней новеллистики, но и позволяет увидеть обусловленность этих средств изменившимся мироощущением, иным характером самой действительности. Анализ рассказов писательницы, написанных в тридцатые годы, открывает своеобразие...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: мир, преображенный разумом и высшей справедливостью, романтическое видение хаотической, безбрежной вселенной он стремился выразить с ясностью и простотой, выработанными классицистической традицией; внутреннюю ее разорванность подчинить дисциплине и гармонии. Противоречия переломного времени наложили неизгладимый отпечаток на личность и творчество Байрона. «Романтик по самой сути своей реакции на вопросы бытия, он, тем не менее, во многом от чистых романтиков отличался» [4, c. 128]. Отличны, в частности, были его восприятие и воплощение иронии и юмора. Поэма «Беппо» (1818), только выйдя в свет, сразу стала предметом обсуждения как в широких кругах читающей английской публики, так и в узком, закрытом обществе литераторов и критиков. Первой реакцией на нее на родине поэта было неприятие. Существовало мнение, выраженное так: «Когда Байрон начал свою комическую поэму «Беппо», все полагали, что Байрон нашел форму, которая аккумулировала в себе все характерные наихудшие черты его ранних стихов. Вордсворт осудил «неразумную тенденцию» и презренные качества такой «продукции» (иными словами – манеру письма Байрона)» [13, p. 322]. Стендаль в своих записках «Memories of Lord Byron» вообще отказывался видеть в поэме что-либо значимое и важное: «Насмешка Байрона в «Чайльд Гарольде» – это юношеский гнев. Эта насмешка иронична только в «Беппо» и «Дон Жуане», и мы не должны всерьез принимать эту иронию. В сердце у него была только печаль и несчастье вместо веселья и беззаботности» [15]. Один из биографов Байрона, в предисловии к полному собранию сочинений поэта, писал: «Лорд Байрон был самый экстраординарный из всех своих предшественников и во многом превзошел их. Он объединял в...