Поиск по материалам сайта
Cлово "DUST"

1. Первушина Е. : Гордость и предубеждение в романе Джейн Остин «Гордость и предубеждение». Чайный стол.

Входимость: 2. Размер: 4кб.

2. Николюкин А. Н Байрон, Шелли и современная им английская поэзия.

Входимость: 2. Размер: 68кб.

3. Дагаев Б.: Борьба миров.

Входимость: 1. Размер: 42кб.

4. Климова С. Б. Мотив хаоса в произведениях Дж. Г. Байрона

Входимость: 1. Размер: 7кб.

5. Потанина Н. Л.:Архетип игры в художественном мире Диккенса.

Входимость: 1. Размер: 51кб.

6. Романчук Л.: "Ключевые слова и образы в поэзии Киплинга"

Входимость: 1. Размер: 99кб.

1. Первушина Е. : Гордость и предубеждение в романе Джейн Остин «Гордость и предубеждение». Чайный стол.

Входимость: 2. Размер: 4кб.

Часть текста: своеобразной светской школой для юной дочери джентльмена. В десять лет девочка угощала чаем своих кукол, в двенадцать приглашала на чай своих подружек и впоследствии отдавала им визиты. Любящие матери принимая у себя подруг, не забывали дать дочерям первые уроки светского общения. Подробности чайного ритуала менялись в зависимости от той ступени, которую занимал гость на общественной лестнице. Если, к примеру, в дом приходил торговец тканями его могли угостить чаем с бисквитом или кусочком пирога, но на стол ставили самый дешевый фарфоровый сервиз. Хозяйка поместья могла угощать жен арендаторов чаем и кофе, с вином, булочками, тостами и пудингом с изюмом, миндалем и коринкой. Для этого использовался более дорогой сервиз. Но лучший фарфоровый сервиз приберегали для титулованных гостей. На лондонских балах угощение могло быть подчеркнуто скромным — несколько видов сандвинчей — таким образом устроители бала подчеркивали, что изысканная публика явилась сюда исключительно для общения, вкусно поесть они могли бы и дома. Сельские джентльмены смотрели на жизнь проще: после долгой и тряской дороги в экипаже, особенно в холодное время года неплохо закусить поплотнее. В ход шли холодные и горячие мясные закуски, всевозможные пудинги, пироги, сладкие пирожки, кексы. Когда англичанки покупали чай для семьи, для гостей или для особых случаев у них был богатый выбор. Среди наиболее распространенных в Англии чайных сортов были "Bohea, Bohea Dust, Bohea with Pekoe, Pekoe, Imperial, Bloom & Imperial, Congo, Congo with Pekoe, Congo with Bohea, Green Tea (Hyson), Green Dust, Green & Imperial, Bloom Tea, Finest Hyson». Bohea, Congo and Pekoe — это черные чаи, из них Bohea был самым грубым, а Congo и Pekoe отличались хорошим качеством. Hyson, Twankey, Caper и Gunpowder (Порох), относились к зеленым чаям, из них два последних выделялись маленькими тонко свернутыми листиками. Лучшим зеленым чаем считался Singlo. Был также...

2. Николюкин А. Н Байрон, Шелли и современная им английская поэзия.

Входимость: 2. Размер: 68кб.

Часть текста: внимания историков литературы. А между тем поэтические произведения, увидевшие свет в дешевых газетах и журналах для народа и в виде многочисленных памфлетных изданий, а также листовок, оказали известное влияние на поэзию Шелли и Байрона и в свою очередь испы­тали воздействие их творчества. Анализ современной Шелли и Байрону английской массовой поэзии убеждает, что постановка вопроса об этой взаимосвязи и взаимовлиянии не только закономерна, но позволяет вскрыть и некоторые особенности творчества двух великих английских романтиков, на которые не обращалось внимания. Восстановление истории этой органической взаимосвязи — давно назревшая задача англистики. Еще в 1938 г. член-корр. АН СССР М. П. Алексеев писал в своей статье «Байрон и английская литература»: «Чрезвычайно интересной и еще не выполненной задачей было бы определить отношение к Байрону ранней английской демократической и рабочей прессы». Указав ряд периодиче­ских изданий, М. П. Алексеев продолжает: «В большинство этих изданий исследователи Байрона еще не заглядывали; статьи, упоминающие его имя, не фигурируют в байроновской библиографии, как не фигурируют там и дешевые издания Байрона, выпускавшиеся для рабочих демокра­тическими издательствами Англии 20—30-х годов» Ч О постоянном и все усиливающемся интересе демократической прессы 2 второй половины 10-х и начала 20-х годов XIXв. к поэзии Байрона гово­рят многочисленные факты цитирования и перепечатки его стихов, осо­бенно учащающиеся со второй половины 1819 г. Еще в 1814 г. Байрон пи­сал Т. Муру о своем стихотворении «Склеп» (опубликованном впервые в 1819 г. под названием «Виндзорская пиитика»), что оно распространяется в рукописных списках 3 . Один из вариантов этого стихотворения, остававшийся до...

3. Дагаев Б.: Борьба миров.

Входимость: 1. Размер: 42кб.

Часть текста: раз в жизни Уайльд писал несколько не то, что думал", но поверил я, поверил Уайльду - наивно? скоропалительно? - что душой поэт не покривил. Раболепствовал пред монархиней? Возможно. Нравоучал читателей? Допустим. А вот в поэтическую цельность стихотворения, в небходимую связность образов от первой до последней строфы - в это я уверовал моментально. Да что ж это со мной? На авторитет классика некритично клюнул? Или к поэтическим достоинствам произведения всей душой прикипел? Или-или? И-и? Плохи, ай, совсем плохи дела мои! Прав Евгений Витковский, говоря: у Оскара Уайльда в 1881 году "поэтический сборник вышел, и британцы ему погромчик за это учинили." "Чик" - удивительно подходящий к случаю суффикс. Изрядно Уайльда почикали! Вот отзыв того времени (Оливер Нортон): "не то, что эти стихи жидковаты - а они действительно жидковаты; не то, что они аморальны - а они действительно аморальны... а то, что они по большей части вовсе не от их предполагаемого отца, но от значительного числа авторов, более известных и с гораздо более заслуженной репутацией. Они, в действительности, от Вильяма Шекспира, Филипа Сидни, Джона Донна, Лорда Байрона, Вильяма Морриса, Алджернона Суинберна, и еще от шестидесяти". Уайльд - подражатель! Уайльд - плагиатор! Нехороший, противный Оскар Уайльд! "Погромчик - учинили". Ха! К чему это стародавнее прошедшее? Вот цитата из статьи Гарольда Блума 1985-го года (более чем сто лет после Оливера Нортона): "Уайльд начинал как поэт, и - увы - ...

4. Климова С. Б. Мотив хаоса в произведениях Дж. Г. Байрона

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: "порядок", "индивидуальность" обусловливает его многозначность. С одной стороны, хаос понимается романтиками как свободно порождающее начало, содержащее в себе "вечную подвижность", "бесконечность" и "полноту" [Шлегель 1983, 1: 360]. С другой - как современное состояние человеческой культуры, в которой царствует "произвол намерения", "распад", требующий воссоединения [Шлегель 1983, 1: 107]. С третьей - как общее, вневременное состояние мира, "затемненного" гибельными силами материи и противопоставленного миру духовному [Берковский 2001: 138]. Известный германист Н. Берковский связывает такое понимание хаоса с именем немецкого мистика-протестанта Я. Беме, отмечая влияние его учения не только на немецких, но и на английских романтиков. Вероятно, следует говорить об общей связи творчества европейских романтиков с протестантизмом. В творчестве английского романтика Дж. Г. Байрона - поэта мировой скорби - мотив хаоса получает особенное, индивидуальное звучание. Одно из наиболее острых его проявлений - цикл философских драм "Манфред"...

5. Потанина Н. Л.:Архетип игры в художественном мире Диккенса.

Входимость: 1. Размер: 51кб.

Часть текста: универсальным модусам бытия в знаке. Во-первых, эти тексты выступают как источники, по которым можно судить о присутствии в них указанных модусов. Во-вторых, те же тексты сами способны формировать и «разыгрывать» мифологическое и символическое, открывая тем самым путь архетипическому «из темных глубин подсознания к свету сознания» [1]. Миф составляет основу всякой традиционалистской, в том числе и средневековой христианской цивилизации. В текстах Диккенса мифологическое и символическое нередко проявляет себя в вариациях на тему средневековой обрядовой игры, которые участвуют в образовании сюжетной структуры и создании образов-персонажей. Игра является одним из основополагающих архетипов человеческой культуры. По словам А. Н. Веселовского, если бы у нас не было свидетельств о древности игрового начала, мы должны были бы предположить его теоретически [2]. Игра объединяла всех членов рода. Внешне бесцельная, она упорядочивала эмоциональные отношения человека с миром, создавала условия для психофизиологического катарсиса, особенности которого были сформулированы Аристотелем для драмы. Игра сопровождала всю жизнь первобытного человека, отвечала его насущным потребностям. Поводами к игре могли стать война и охота, моление и необходимость в продолжении рода, похороны и поминки. Вполне закономерно, что в коллективной памяти человечества образ игры запечатлелся как связанный с коренными свойствами бытия. В определенном смысле игра может быть уподоблена жизни, так как она носит самодовлеющий характер, не имея цели за своими пределами. Игра - это такая деятельность, цель которой заключена в самом ее процессе. Вместе с тем игру можно эксплицировать как модель мира в его кризисном состоянии, то есть в такие моменты,...

6. Романчук Л.: "Ключевые слова и образы в поэзии Киплинга"

Входимость: 1. Размер: 99кб.

Часть текста: страсть к необычному, не укладывающемуся в привычные рамки викторианского быта, протест против ханжества, неприятие запрета на многие темы, интерес к проблеме человеческой активности и многое другое. Неоромантизм не мог не захватить и Киплинга. Отсюда, в частности, его издевательские замечания в "Киме" по поводу главы английского позитивизма Герберта Спенсера. Но позитивизм оставил прочный след в умах многих будущих антипозитивистов. Идею материального прогресса они не связывали более с идеей прогресса морального, но она пустила одинаково прочные корни в сознании как Киплинга, так и его вечного оппонента Уэллса. И у Киплинга она трансформировалась достаточно сложным образом. Он родился англо-индийцем, оставался таким и в милитаризованной школе, готовившей персонал индийской службы. Семь последующих лет, которые он провел в качестве газетчика в Индии, навсегда закрепили его в этом качестве. Киплинг ведь не просто приехал на заработки в эту страну, он был глубоко с ней связан - и как сын своего отца, этого "источника мудрости" (так потом назовет Джона Локвуда лама, герой "Кима"), и как писатель, впитывавший в себя впечатления жизни, его окружавшей, и просто как англичанин. В 90-ые годы 19 в. Киплинг был кумиром и общенациональным символом. А после первой мировой войны в Англии его уже перестали читать. Загадку такого безудержного взлета и столь же стремительного падения популярности Киплинга исследователи объясняют по-разному. Уэллс писал: "Наиболее влиятельной силой в дни моего студенчества был киплингизм... этот кудесник, открывший нам мир машин, ветоши, инженеров и младших офицеров и превративший профессиональный жаргон в поэтический диалект, стал чуть ли не национальным символом... Нелегко вернуться к чувствам того периода..., когда Киплинг с мальчишеским энтузиазмом что-то выкрикивал, призывал действовать силой,...