Поиск по материалам сайта
Cлово "BEAU"
Входимость: 5. Размер: 23кб.
Входимость: 4. Размер: 90кб.
Входимость: 2. Размер: 48кб.
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Входимость: 1. Размер: 118кб.
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Входимость: 1. Размер: 126кб.
Входимость: 1. Размер: 95кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 23кб.
Часть текста: именитые поэты, подобные Теофилю Готье, Шарлю Леконт де Лилю и Теодору де Банвилю, так и литературная молодежь, с которой и сблизил Поль Верлен. В «Записках вдовца» в миниатюре «О современном Парнасе» поэт подобно живописцу меткими и изысканными мазками создает выразительные и лаконичные портреты ярких и непохожих друг на друга индивидуальностей на единой картине ожившего в воспоминаниях Парнаса, его героев – прежде всего мэтров старшего поколения Готье, Банвиля, Леконт де Лиля, Менара, Бодлера, а затем ровесников, ставших известными ранее Верлена – Эредиа, Копе, Мендеса, Леона Валада, Мера, Сюлли-Прюдома, д'Эрвильи, Вилье де Лиль-Адана, Дьеркса и др. Всех их объединяла, как замечал Верлен, «чуткость к Красоте во всех ее проявлениях!» Для парнасцев и тех, кто к ним примыкает Искусство становится надежной гаванью, в которой может укрыться корабль на время ненастья. Характеризуя особую духовную атмосферу новоявленных парнасцев, С. Великовский замечает: «Культуру избирали как постриг. Предавшись ей бескорыстно среди разгула корысти, черпали в собственном...
Входимость: 4. Размер: 90кб.
Часть текста: на многих языках” 1 . Того самого Уоррена Уивера, математика, который первым пришел к идее машинного перевода... Уивер — основатель “Алисологии” — приводит в своем труде внушительную статистику. Кэрролловская “Алиса в стране чудес” переведена на 42 языка, в том числе на такие “редкие”,как суахили и каннада (Южная Индия). На некоторых языках “Алиса” уже старушка — она выдержала свыше 20 переводов, на других она лишь начинает свою жизнь. У современных русских переводчиков “Алиса” твердо считалась непереводимой. Очевидно, они,как и я, были незнакомы с исследованием Уивера. Помню,как десять лет назад я отбирала тексты для “Антологии английской детской литературы” 2 . “Алиса”, конечно, занимала в ней почетное место. Я выбрала знаменитую сцену суда — завершение первой книги. Заглянула, составляя комментарий, в старые переводы, увидела,как далеки они от чудесного текста Кэрролла, и недрогнувшей рукой написала в предисловии: “Вся “Алиса” построена на метафорических образах, вошедших в плоть и кровь англичан... Глава о “безумном чаепитии”, например, является сплошной расширенной метафорой. Метафорический образ становится пружиной действия. На этом приеме расширенной метафоры построены обе книжки Льюиса Кэрролла. Такая особенность Кэрролла делает его чрезвычайно трудным, практически невозможным для перевода на другие языки....
Входимость: 2. Размер: 48кб.
Часть текста: с ритуалом, очищением, молитвой 1 . «Искушение святого Антония» всякий раз возникает в художественном мире Флобера как финал одного и начало другого периода, связывая раннее и зрелое творчество писателя. Однако, как заметил Жан Брюно, эта драма остается «наименее изученным, наименее читаемым, самым таинственным из всех произведений Флобера, и перед исследователями стоят нерешенные до сих пор проблемы, связанные с генезисом, структурой и смыслом и этого энигматического текста» 2 . Первый перевод драмы на русский язык появился 1879 году, еще при жизни Флобера 3 . История изданий драмы на русском языке насчитывает более ста лет 4 . Правда читателям известна лишь третья версия драмы 5 , и в русской критике «Искушение святого Антония» остается одной из самых «непрочитанных» книг Флобера. Работы, посвященные ей, немногочисленны 6 , и ученые, как правило, не склонны принимать во внимание особый, личный, характер драмы. «Сопоставлять «отшельника из Круассе» с Антонием, полагать, что все произведение есть ничто иное, как исповедь, внутренняя история самого автора, ‑ значит искажать саму идею и смысл произведения», ‑ утверждает Б. Реизов, автор одной из самых значительных русских работ о творчестве Флобера. Задачу писателя он видит в стремлении «опровергнуть Антония» и «разрешить самые общие и отвлеченные проблемы философии» 7 Действительно, «Искушение святого Антония» связано со многими актуальными философскими, теологическими и эстетическими вопросами XIX века, и пустынью отшельника в драме стала его эпоха 8 . Но, как заметил однажды Флобер, «в любом произведении искусства кроется нечто особое, присущее самой личности художника, что позволяет этому произведению пленять нас или возмущать, независимо от...
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Часть текста: цепи поэм, долженствующей обнять собою всю историю человечества. Но и этот первый отдел, названный Виктором Гюго "Небольшими эпопеями", не есть отрывок. Он составляет нечто целое, как перистиль здания есть целое, будучи в то же время лишь частью другого, большего целого. Вот как сам поэт определяет свою задачу. "Выразить человечество,-- говорит он,-- в циклическом произведении; изобразить последовательное развитие его со всех сторон, в истории, в басне, в философии, в религии, в науке, которые сливаются в одном общем и громадном движении вперед, к свету; отразить как бы в зеркале (которое судьба каждого земного труда разобьет, вероятно, прежде, чем оно достигнет предположенных автором размеров) этот великий образ, единый и разнообразный, мрачный и лучезарный, роковой и священный, человека; вот какая мысль, вот какое честолюбие, если хотите, породили "Легенду веков". Мы знаем поэмы, в которых весь, как он есть, со всех сторон, со всеми своими грехами и светлыми деяниями, со всеми своими верованиями и скорбями, стремлениями и бедствиями отразился век И современный человек, как он представлялся сыну этого века, поэту; но и таких поэм немного. Такова...
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Часть текста: книги, которую Г. Флобер называл «трудом всей своей жизни». «Искушение святого Антония» в художественном мире Г. Флобера Гюстав Флобер начал писать необыкновенно рано, но долгое время упорно не желал печатать своих произведений. «А знаешь, неплохая идея — сидит себе этакий молодчик лет до пятидесяти, ничего не публикует, и вдруг, в один прекрасный день, издает полное собрание сочинений» , — писал он своему другу Максиму Дю Кану в мае 1846 года [22, c. 69]. Но «книги имеют свою судьбу». Случилось так, что полного собрания сочинений Флобера не существует до сих пор, а первый том предполагаемого «полного собрания» появился во Франции только в 2001 году [30]. Славу Г. Флоберу принес роман «Госпожа Бовари», и для многих читателей он, прежде всего, автор этой книги. Роман о «провинциальных нравах» 1 стал абсолютным центром эстетического универсума Флобера — первую новеллу он написал в 1831 г., за четверть века до публикации «Бовари», и ровно столько же ему оставалось жить и писать, когда в 1856 г. вся Франция в первый раз читала историю Эммы. Большинство собраний сочинений Флобера открываются этим романом, и трудно найти книгу о Флобере, автор которой не цитировал бы фразу, известную со слов писаельницы Амели Боске, повторенной Гонкурами и приписываемой Флоберу: «Бовари — это я!» [27, с. 103]. Но сам писатель признавался: « "Бовари" до смерти мне надоела. Меня замучили с этой книгой. Ибо все, что написано мною с тех пор, словно не в счет» [23, c. 223]. Главным своим произведением Флобер считал «Искушение святого Антония». Себя он отождествлял с героем драмы: «В "Святом Антонии" я сам был Святым Антонием» [22, c. 41], «" Искушение" относилось ко мне» [22, c. 127]. Образ христианского отшельника...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: / 2008 / №5 2008 – Филология http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/2008/5/Kirichuk/ Одним из ярких явлений современной культуры на рубеже ХIХ–ХХ веков стал театр французского символизма, созданный творчеством П. Фора и О. -М. Люнье-По, драматургией М. Метерлинка, Ш. Ван Лерберга, П. Верлена и других представителей поэтического и театрального символизма. Теоретиком и вдохновителем этого театра несомненно является Стефан Малларме. Его знаменитые «вторники» объединили имена А. Жида, А. де Ренье, М. Швоба с именем английского писателя Оскара Уайльда. Судьба Уайльда, как и многих поэтов-символистов, оказалась трагичной и непредсказуемой. Неудивительно, что писатель получил признание в среде французских символистов и свою поистине «символистскую» драму «Саломея» (1892) писал для Сары Бернар на французском языке, а позже, в годы его опалы, пьеса увидела свет на сцене Театра Творчества О. -М. Люнье-По. С. Малларме и О. Уайльд, каждый своеобразно, но значительно, определяют состояние «fin de ...
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Часть текста: обладает такой способностью вызывать во мне меланхолию. Я привыкла почти ни к чему не прислушиваться и сама почти не говорить, когда раздается этот голос; отвечал ему другой, не мне принадлежащий, - тот, чьи звуки угасли. Альбе умолкает - и я жду, что прозвучит тот, другой голос... но Шелли безмолвствует, чувство такое, словно бы за раскатом грома не начинается дождь, или ослепительно сияет, никого не согревая и не рассеивая тьмы, солнце - все вокруг знакомо, привычно, но предметы вдруг лишились своих выразительных свойств... С кем угодно другим я могу беседовать, ни на миг не возвращаясь мыслью к Шелли (пока он был жив, так происходило все время) или, по меньшей мере, не испытывая при этом ощущения самой живой его близости, обычного, когда я одна; но стоит появиться Альбе, и тут же Шелли завладевает и сердцем моим, и разумом, возникая передо мной с отчетливостью, какая недоступна в реальной жизни, словно заставляя задуматься, что же мы называем истинной реальностью - ведь он стоит передо мною совершенно живой, он здесь, рядом, во всей полноте своего существования; и это ощущение не проходит до тех пор, пока не нахлынут слезы, ставшие моим спасением, и не начнется тот приступ болезненного возбуждения, какие со мной случаются на берегу моря, чей шум давит на меня и вызывает во мне боль...» Белая лебедь, потерявшая друга, легенде вопреки не ударится грудью о землю - но она еще долго с горестным криком будет кружить над местом гибели своего любимого... Так и Мэри не смогла сразу покинуть Италию: здесь была могила Перси, здесь были Хант, Байрон и Трелони. Пизу пришлось оставить - Байрон был вынужден уехать из-за высылки семьи Гамба - и для самой Мэри это было к лучшему: оставаться в городе, где все было связано с Перси, для нее было бы слишком тяжело. Вся компания перебралась в Альбано,...
Входимость: 1. Размер: 118кб.
Часть текста: при закрытых дверях, панихидой по усопшему другу в кругу ближайших друзей. Пусть же сегодня, в десятую годовщину того скорбного дня, созданный втайне образ глубоко чтимого нами и по-прежнему горячо любимого поэта открыто предстанет точь-в-точь таким, каким он был запечатлен мною тогда. Пусть все, кто любит Верхарна, поэта, заглянув в его жизнь. получат новое подтверждение своей любви! СТЕФАН ЦВЕЙГ. Памяти дp. Ами Кэммерера в знак его большой доброты и дружбы к Верхарну. На третьем году войны тысячеликая смерть вырвала из жизни Эмиля Верхарна; подобно растерзанному менадами Орфею, он погиб под колесами одной из тех машин, которые он воспевал. Судьба держала меня тогда, как и в другой скорбный час, в час погребения поэта, вдали от него; злая, нелепая судьба нашей эпохи, по милости которой национальные языки вдруг превратились в рубежи между народами, родина стала тюрьмой, дружеское участие - преступлением, и люди, связанные узами духовного родства и дружбы, были вынуждены называть друг друга врагами. Все чувства, кроме ненависти, были запрещены и карались законом. Но скорбь - кто может изгнать это чувство, живущее в глубочайших, недоступных тайниках души! А воспоминания! Кто преградит путь этому священному потоку, теплыми волнами омывающему сердце! И если наш неразумный век может разрушить настоящее или омрачить будущее, то прошедшее не подвластно этой разрушительной силе; лучшие дни его, словно яркие свечи, сияют во мраке наших дней, и свет их падает на эти страницы, которые я пишу в память о Верхарне и себе в утешение. Я пишу их для себя и для тех из друзей поэта, которые лично знали его и любили. О Верхарне как поэте, о значении его творчества для мировой литературы я уже пытался...
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Часть текста: selon nous. C'est le roman, a la fois drame et epopee, pittoresque mais poetique, reel mais ideal, vrai mais grand, qui enchassera Walter Scott dans Homere.[1] Виктор Гюго о «Квентине Дорварде». Романы Виктора Гюго занимают видное место в истории литературы; многие новшества, робко появлявшиеся в других книгах, доведены у него до совершенства, многое смутное в литературных тенденциях обрело четкую зрелость, многое стало завершенным и обособленным; ярче всего это проявляется в его последнем романе «Девяносто третий год». Что вполне в природе вещей. Людей, каким-то образом символизирующих определенную стадию прогресса, справедливее сравнивать со стрелкой часов, продолжающей двигаться вперед, чем с вехой, служащей лишь пределом прошлого. Движение не прекращается. То существенное нечто, которым книги такого человека отличаются от писаний его предшественников, продолжает обретать раскованность, становиться все более отчетливым и узнаваемым. Тот же принцип развития, какой отличил его первую книгу от книг предшественников, отличает его последнюю книгу от первой. И подобно тому, как самые скверные произведения некоей литературной эпохи подчас дают нам тот самый ключ к ее...
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Часть текста: мифа. По сути, словесное искусство, особенно поэзия, тоже во многом ориентировано на подобное первозданное понимание действительности, обращено к так называемым мифопоэтическим пластам человеческого сознания. Причем очень важно, что некоторые образы созданные в произведении не являются мифологическими сами по себе, но становятся своеобразными мифологемами в тесном взаимодействии с культурным опытом человечества. Данная статья посвящена рассмотрению подобной проблематики на материале творчества знаменитого французского поэта Стефана Малларме. Мы попытаемся выявить, насколько значимым был миф для самого Малларме и как он создавался и воспринимался современниками поэта. Творчество Стефана Малларме (1842–1898) во многом определило и обозначило основные пути развития литературы в конце XIX–XX веках. В этой связи примечателен непреходящий интерес писателей и литературоведов к наследию знаменитого французского поэта. Писатель и критик, ученик Малларме Реми де Гурмон проницательно заметил, что «рядом с Верленом Стефан Малларме тоже оказал непосредственное влияние на современных поэтов»[2]. В восприятии Малларме-поэта еще при его жизни можно четко выделить два периода, до и после 1884 года. Этот год имеет большое значение для истории французской и мировой литературы во всем ее многообразии. 1884 год ознаменован выходом в свет сборника Поля Верлена «Проклятые...