Поиск по материалам сайта
Cлово "ALBUM"
Входимость: 3. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 10кб.
Часть текста: [Пушкин: 900]. "Из упоминаемых в начале статьи Р. Якобсона произведений Пушкина ("Я вас любил...", "Жил на свете рыцарь бедный", "В последний раз твой образ милый" - В. Ш.) с уверенностью к Каролине Собаньской пушкинисты относят только стихотворение "Что в имени тебе моем?", вписанное Пушкиным в ее альбом", добавляет Вяч. Вс. Иванов [Якобсон: 401]. В черновом автографе 1829 г. имеется заглавие "В альбом", позже снятое [Т. 3. - Ч. 2. - С. 805]. Заглавие "В альбом" перекликается с названием интересующего нас стихотворения Байрона "Lines written in an album, at Malta" [Byron-2: 78], но оно было известно и под титулом "Written in an album", как, например, во франкфуртском однотомнике 1826 г. [Byron-1: 631], бывшем в продаже в обеих российских столицах. Байронический эталон альбомного послания был высоко оценен в России: перевод Тютчева "В альбом друзьям (Из Байрона)" был опубликован в "Северной лире на 1827 г.; дважды брался за эту байроновскую тему Лермонтов. Сравнение текстов Пушкина и Байрона позволяет обнаружить диалог, перекличку. Это, во-первых, сравнение автографа в альбоме с надгробной надписью. Во-вторых, это образ сердца, возникающий в размышлениях над альбомной страницей. И множество совпадений в других образах, например: пушкинское "в тишине" перекликается с "alone" в 7-й строке у Байрона; хотя у Пушкина грустит не поэт, похоронивший сердце, а адресат: "Но в день печали, в тишине <...>"; в черновике даже: Но... в день печали в тишине <...> [Т. 3. - Ч. 2. - С. 805]. В целом максимальные переклички со стихотворением Байрона обнаруживаются в четных строфах стихотворения Пушкина. Пушкин [Т. 3. Ч. 2. С. 805], зима 1829/30 Пушкин [Т. 3. Ч. 2. С. 805], зима...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: не поняли и не оценили по достоинству это великое произведение. Вкусы того времени определялись литературой совершенно иного рода, Книжные лавки были наводнены романами и «хрониками», написанными в духе знаменитых исторических романов Вальтера Скотта — кумира читающей публики, вплоть до таких читателей, как Бальзак. Стендаль же выступил с романом, написанным в совсем иной манере. Еще в феврале 1830 года он опубликовал в либеральной газете «National» статью «Вальтер Скотт и «Принцесса Киевская», в которой он противопоставляет психологический роман г-жи де Лафайет (1768), правдиво описывающий чувства, произведениям шотландского писателя, уделяющего основное внимание внешним признакам эпохи, местному колориту. «Эти два имени, — пишет Стендаль, — обозначают два противоположных типа романа. Описывать ли одежду героев, пейзаж, среди которого они находятся, черты их лица? Или лучше описывать страсти и различные чувства, волнующие их души? Мои размышления не будут приняты благосклонно. Огромное количество писателей заинтересовано в том, чтобы превозносить до небес Вальтера Скотта и его манеру. Легче описать одежду и медный ошейник какого-нибудь средневекового раба, чем движения человеческого сердца». 64 В моде были также романы «тайн и ужасов», в духе так называемого готического романа английской писательницы Анны Радклифф: «Лесной...
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: столь противоречивая, неоднозначная, взрывающая общественный порядок идеология (по утверждению радикальной феминистки 1970-х гг. Шейлы Джефферс, цель всех феминистских групп – «развитие революционного гнева»[1] ) и не менее шокирующая консерваторов и традиционалистов практика (как отмечает В. Брайсон, «когда суфражетки начали устраивать марши, демонстрации, беспорядки, атаковать Парламент, они тем самым бросали вызов устоявшимся представлениям о гендерных ролях»[2] ) не могли не обратить на себя внимание представителей интеллектуальных кругов Британии. Вполне символично, что именно в Великобритании накал страстей в женском движении достиг поистине драматического уровня, и, хотя родиной суфражистского движения (от англ. suffrage – право голоса) в исторической науке по праву считаются Соединенные Штаты Америки, однако именно британские суфражистские организации (и, прежде всего, возглавляемый Эммелин и Кристабель Панкхерст Женский социально-политический союз) впервые привлекли всеобщее внимание к проблеме женского равноправия. Именно отношение к суфражистскому этапу в истории женской освободительной борьбы, олицетворением которого как раз являлся Женский социально-политический союз, явилось в начале XX века одной из основных тем, обсуждавшихся явно или завуалированно в британских интеллектуальных кругах. Безусловно, под интеллектуалами можно понимать представителей различных творческих профессий, однако представляется, что наиболее ярко демонстрируют свое отношение к данной...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: научного симпозиума «Восьмые Лафонтеновские чтения». Серия “Symposium”, выпуск 26. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002. С. 104-107 http://anthropology.ru/ru/texts/modina/metatext_32.html Первая версия драмы «Искушение святого Антония» (1849) явилась «продолжением и завершением мистических произведений 30-х годов, в которых Флобер пытался выразить ни что иное, как идею бесконечности человеческой мысли», представив «все формы веры, все догмы, все религии» (Unwin T. Art et infini: l’ouevre de jeunesse de Gustave Flaubert. Amsterdam; Atlanta, 1999. P. 63). С этой точки зрения «Искушение святого Антония» представляет собою «драму человеческой мысли, в столкновении со всей суммой знаний» (Ibid). Неудивительно, что источниками такого художественного явления стали многие философские, религиозные и художественные сочинения. Мишель Фуко в статье, посвященой «Искушению святого Антония», подчеркивает, что смысл этого текста возникает в пространстве книг уже существующих, рождается из слов, уже сказанных (Foucault M. Un “fantastique” de bibliotheque // Flaubert et La Tentation de Saint Antoine. P., 1967. P. 11)...
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: театра, а г-жа Гейберг даже настолько заинтересовалась ей, что взяла на себя исполнение роли героини. Публике пьеска казалась очень забавной, подбор мелодий находили в высшей степени удачным, и я был вполне спокоен за ее участь, как вдруг на одном из зимних представлений ее освистали. Свистели несколько молодых людей, разыгрывавших роль вожаков, когда же их спросили о причине, они отвечали: «Безделка эта пользуется уж чересчур большим успехом. Андерсен может зазнаться!» Сам я в этот вечер не был в театре и не подозревал ни о чем. На другой день мне случилось быть в гостях, У меня болела голова, и я смотрел несколько пасмурно, а хозяйка дома, думая, что мое настроение находится в связи со вчерашним инцидентом, с участием взяла меня за руку и сказала: «Ну, стоит ли горевать, и всего-то было свистка два, а вся остальная публика приняла вашу сторону!» «Свист! Мою сторону! — вскричал я. — Так меня освистали?» И хозяйка пришла в настоящий ужас, что она первая сообщила мне такую новость. На следующем представлении я тоже не присутствовал, и по окончании спектакля у меня в квартире разыгралась комическая сцена. Ко мне зашли выразить свое сочувствие несколько ...
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Часть текста: в безумии пер. с фр. М. Гистер под ред. А. Строева) «НЛО» 2004, №69 http://magazines.russ.ru/nlo/2004/69/be8.html В литературном мире безумие Жерара Лабрюни (более известного как Жерар де Нерваль) не было секретом ни для кого из его современников. У него довольно рано начали проявляться заметные признаки нервного расстройства: в 1841 г., когда Нервалю было тридцать три года, он пережил первый серьезный приступ душевной болезни, за которым последовали долгие скитания по психиатрическим лечебницам, возобновившиеся в 1852 г. и продолжавшиеся вплоть до смерти Нерваля в начале 1855 г. Из страха быть отторгнутым писательским сообществом, поскольку жил он литературным трудом, Нерваль в своих творениях изображает безумие как иную форму разума, противопоставленную обыкновенному здравому смыслу. Он с иронией вспоминает о собственных сомнениях, о том, что считал недостатком отсутствие здравого смысла: теперь он его развенчивает, показывает его ограниченность, его заблуждения. Привычный к проявлениям жалости со стороны окружающих (его постоянно называли “наш добрый” или “наш нежный” Жерар), теперь он оспаривает приставший к нему образ слабого человека и демонстрирует умение жить среди людей, несмотря на свою им чуждость. Персонажи его...