ДОН РИЧАРД КОКС
Бернард Шоу об «Эдвине Друде».
Перевод Т. Казавчинской
Бернард Шоу, неоднократно выражавший свое восторженное отношение к творчеству Диккенса, считал «Тайну Эдвина Друда» неудачей писателя. Рассуждая о творческом пути Диккенса, он всегда обходил молчанием этот роман, вследствие чего у читателей создавалось впечатление, что «Друд» лишен серьезных достоинств и даже более того — что после «Нашего общего друга» Диккенс ничего не написал и, следовательно, «Друда» как бы и вовсе не существует. В статье о значении Диккенса, напечатанной в 1914 году в журнале «Диккенсиан», Шоу осторожно советует не включать «Тайну Эдвина Друда» в «послужной список» Диккенса: «Романы второго периода, начавшегося „Тяжелыми временами" и кончившегося „Нашим общим другом", представляются мне несравненно более важными, нежели его ранние книги». В предисловии к «Большим надеждам» Шоу откровенно заявляет: «С тех пор, как он описал Итенсуилские выборы и вплоть до выборов в парламент Вениринга в „Нашем общем друге", его последней книге („Эдвин Друд" — жест человека, на три четверти мертвого), Диккенс никогда не изменял своему яростному презрению к палате общин».
Это последнее утверждение, как эхо, повторяет во всеуслышанье то, что он сказал келейно, по крайней мере, однажды: «В „Эдвине Друде" нет ничего хорошего, кроме швыряющего камнями сорванца, Баззарда и Сластигроха. Диккенс был уже мертв, когда взялся за этот роман», — это строки из письма Шоу к Г. К. Честертону. В своем мнении о «Друде» Шоу был последователен, а его приговор — «жест человека, на три четверти мертвого», — был широко подхвачен и стал одним из самых известных и цитируемых отзывов о книге, на который ссылаются и те, кто с ним согласен, и те, кто решительно отвергает его.
Свое отрицательное отношение к «Друду» Шоу впервые высказал во время «суда», которому Диккенсовское общество подвергло Джона Джаспера в 1914 году. Современным исследователям трудно понять серьезность, с которой отнеслись к «процессу» диккенсоведы того времени, но, ознакомившись с их письмами и критическими отзывами, посыпавшимися после суда в журнал «Диккенсиан», можно в какой-то мере осознать причины их горького разочарования.
Посадив Джаспера на скамью подсудимых и заставив его и других героев давать показания в «настоящем» суде, литературоведы надеялись, что жюри сумеет разрешить загадку романа «законным» путем. Целые группы исследователей возмечтали о том, что их версии исчезновения Друда и доказательства того, кто такой Дэчери, найдут подтверждение в выводах суда. В мероприятии, задуманном как однодневная забава, кое-кто увидел возможность доказать свою правоту в литературном споре, не утихавшем на протяжении десятилетий.
Такова была расстановка сил, когда на поле боя ступил Шоу, принявший на себя обязанности старшины присяжных. Судебное разбирательство, в котором участвовали наряженные в костюмы актеры, изображавшие героев романа, длилось более четырех часов и окончилось неожиданно быстро, когда тотчас после напутственного слова судьи (главой присяжных был Г. К. Честертон) — Шоу вдруг поднялся с места и без всякого совещания с жюри объявил, что приговор уже обсужден и все члены жюри сошлись во мнении, что «Джаспер виновен в преднамеренном убийстве». Д. У. Т. Ли, автор газетного репортажа о процессе, пишет, что это было совершенно в духе Шоу, которого присущее ему озорство часто толкало на подобные выходки. Но Ли ничуть не позабавил «этот нелепый приговор», в котором он усмотрел лишь насмешку над судом и над немалыми трудами, ему предшествовавшими.
Заметим, что Шоу был включен в состав присяжных последним. В списке участников процесса, напечатанном в афишах суда, отсутствует его имя, нет его и в информационных объявлениях о готовящемся «заседании», которые помещал «Диккенсиан». Но в рукописном отделе Дома Диккенса обнаружены два доныне не публиковавшихся письма Дж. Б. Шоу главному редактору «Диккенсиан » Матцу. Одно из них подтверждает, что Шоу получил приглашение участвовать в процессе еще за несколько месяцев до суда. Письма Шоу Матцу хранил в большой папке с вырезками, куда он складывал материалы о процессе. При всей своей краткости эти письма представляют значительный интерес благодаря содержащейся в них оценке романа, которому Шоу обычно отказывал в праве на внимание, и потому даже столь беглый отзыв важен.
Адельфи-Террас, 10
28 ноября 1913 года
«Если я войду в состав присяжных, это, надо думать, плохо скажется на процессе, ибо единственный приговор, который я способен вынести от чистого сердца, — оправдательный, по той причине, что если Джаспер не убивал Эдвина Друда, то он, само собой, не повинен в убийстве, а если все же убил, то нет и не может быть никакой вины на человеке, который убивает столь ужасного скучнягу, даже если и сам он скучняга немногим лучше убитого. Надеюсь, вы сообщите этот неопровержимый довод мистеру Сесилу Честертону 1.
Если Джаспера признают виновным — на мой взгляд, несправедливо, — я предлагаю приговорить его к женитьбе на Агнес Уикфилд, муж которой, надо полагать, давным-давно сбежал и добился развода.
».
Однако в начале января 1914 года, а может быть, в конце декабря 1913 года — то есть в то время, когда январский номер «Диккенсиан» ушел в печать, — Шоу переменил свои намерения. Из второго его письма к Матцу становится понятно, что в истекший промежуток времени он выразил согласие участвовать в процессе:
Адельфи-Террас, 10
6 января 1914 года
«Дорогой сэр, я уехал на несколько недель из Лондона, но предполагаю вскоре возвратиться и успеть к сроку, чтобы исполнить возложенные на меня обязанности. Только сейчас мне стало известно — к сожалению, слишком поздно для приготовлений, — что участники должны быть в костюмах. Но поскольку никогда, ни прежде, ни теперь, я не одевался модно, надеюсь, что не буду выглядеть пугающе модным, если появлюсь в своем обычном виде. Я только что получил душераздирающую записку от мистера Д. С. Шоу и его дочери мисс Ады Шоу — отца и сестры покойного Джека Шоу, молодого человека, много сделавшего для вашего общества в Дублине, и, кстати сказать, моего кузена, — в которой они умоляют похлопотать за них перед вами.
на суд. Я их не обнадеживал, но если в ваших силах выполнить их просьбу, не будете ли вы добры прислать им билеты по адресу: С. -З., Сент- Олбани, Парк Вилледж, 8.
Разрешено ли присяжным брать с собою жен, буде они о том попросят? Думаю, что моя жена попросит непременно, но никоим образом не будет настаивать, если это против правил или если зал и без того переполнен.
Позаботились ли вы о хорошем репортере, который застенографирует заседание? Это должен быть профессиональный судебный репортер, газетному не справиться с такой работой. Лучше всего для этой цели подошел бы мистер X. С. Норман, проживающий на Чэнсери-Лейн, 87. Если судебный отчет будет напечатан, это будет иметь важные последствия для Общества.
Я только что внимательно перечитал „Эдвина Друда". (Баззард) Дэчери вовсе не переодетый герой, а сыщик вроде Бэкита или сержанта Каффа (Уилки Коллинза).
Преданный вам Дж. Б. Шоу.
».
Остается неясным, было ли решение Общества стенографировать судебное заседание подсказано письмом Бернарда Шоу или принято ранее. Хотя «Диккенсиан» пунктуально приводил все сведения, касавшиеся процесса, вплоть до цены самых дешевых мест, никаких упоминаний о стенограмме там нет. Д. У. Т. Ли застенографировал процесс, и в том же году стенограмма вышла в издательстве «Чэпмен и Холл».
Примечания.
1. Сесил Честертон выступал на суде в роли адвоката Джаспера.