Приглашаем посетить сайт

Тайна Чарльза Диккенса (сборник под редакцией Гениевой E. Ю.)
М. Бич.: Юные годы Чарльза Диккенса. Действие I. Предгорья. Сцена 2

Сцена 2

Гостиная в лондонском доме банкира Биднелла на Ломбард-стрит, 2. На заднике окно, завешенное нарядной кружевной гардиной, рядом пальма в белой кадке и кресло. Сбоку сцены — диван, в центре круглый стол, покрытый обшитой бахромой скатертью. По обе стороны двери стоит по стулу.

Генри Колле — восемнадцатилетний юноша, очень уравновешенный и выдержанный. Чарльзу Диккенсу семнадцать с половиной лет. На нем щеголеватый костюм с чересчур пестрой жилеткой и слишком броской булавкой для галстука. Он еще не обрел умения держаться в обществе и потому чрезмерная непосредственность сменяется у него застенчивостью, но в целом он очень обаятелен и замечательно умен. Мария Биднелл — очень хорошенькая, юная, веселая пустышка; ее сестра Энн старше и рассудительнее; миссис Биднелл — типичная викторианская матрона лет сорока пяти, всецело поглощенная заботами о доме и семье.

ГЕНРИ КОЛЛЕ сидит на диване, ЧАРЛЬЗ — на стуле у дверей, вблизи стола. Они ждут появления хозяев. Чарльз пытается за бойкой манерой скрыть напряжение.

ЧАРЛЬЗ. Что-то их долго нет.

КОЛЛЕ. Должно быть, прихорашиваются.

ЧАРЛЬЗ. А может быть, хотят нас раззадорить.

ГЕНРИ (с горячностью). Только не Энн, она на такое не способна. Это самая славная девушка на свете.

ЧАРЛЬЗ. Вне всякого сомнения, Колле. Я не хотел задеть ваши чувства.

ГЕНРИ. Нимало в том не сомневаюсь. Но вы и сами убедитесь, когда ее увидите. Она вас очарует, покорит.

Хочется верить, что трезвость мне не изменит. Она ведь ваша нареченная.

ГЕНРИ. Я знаю, что говорю. Довольно будет вам услышать, как она играет на лютне.

ЧАРЛЬЗ. Надеюсь, она нам что-нибудь сыграет... а на каких инструментах играют ее сестры?

ГЕНРИ. Маргарет поет, голос у нее небольшой, но приятный.

ЧАРЛЬЗ. А третья сестра, как вы сказали ее зовут... Мэри?

ГЕНРИ. Мария. Она арфистка.

ЧАРЛЬЗ (оживленно). Что ж, значит, мы сможем поглядеть на ее руки.

ГЕНРИ (холодно). Не знаю, не обращал внимания.

Чарльз барабанит по столу пальцами.

ГЕНРИ. Не нужно, не стучите, Чарльз. Не знаю, что с вами такое сегодня, вы как-то взвинчены.

ЧАРЛЬЗ

ГЕНРИ (заметив открывающуюся дверь). Вот и они!

Молодые люди встают при виде МИССИС БИДНЕЛЛ, которую сопровождают ЭНН и МАРИЯ.

ГЕНРИ. Добрый вечер, сударыня. Добрый вечер, мисс Энн, мисс Мария.

ВСЕ ТРИ. Здравствуйте, Генри.

ГЕНРИ. Позвольте вам представить моего друга мистера Чарльза Диккенса, миссис Биднелл.

ЧАРЛЬЗ. Как поживаете, сударыня?

МИССИС БИДНЕЛЛ. Здравствуйте, мистер Дикин.

ЭНН. Мистер Диккенс, маменька.

МИССИС БИДНЕЛЛ. Я так и сказала.

ЧАРЛЬЗ ( Миссис Биднелл, мисс Мария. (Не может отвести глаз от Марии, явно очарованный.)

МАРИЯ (держит на руках собачку). А это Дафни. Поздововайся с мистевом Диккенсом, глупышка.

ЧАРЛЬЗ (старается как можно лучше выйти из положения). Какое прелестное имя — Дафни!

МАРИЯ. Вы находите? Оно ей очень подходит, пвавда?

Миссис Биднелл и Энн беседуют с Генри.

МАРИЯ. А у вас есть собака, мистев Диккенс?

ЧАРЛЬЗ (не сводит с нее глаз). Нет, к сожалению,

МИССИС БИДНЕЛЛ. Присаживайтесь, мистер Дикин. (Указывает на стул.) И вы, Генри.

Генри и Энн садятся на диван, миссис Биднелл располагается в центре сцены на стуле. Чарльз сидит за столом, Мария на пуфе. Затянувшееся молчание.

МИССИС БИДНЕЛЛ.

ЧАРЛЬЗ. Служил прежде, сударыня, сейчас я репортер в Докторс- Коммонс.

МИССИС БИДНЕЛЛ. А что такое Докторс-Коммонс?

ЧАРЛЬЗ. Как бы сказать? Это такое место, где разбираются судебные дела церкви и Адмиралтейства, а также порою разбираются тяжбы, имеющие касательство и к кораблям.

МИССИС БИДНЕЛЛ (явно скучая). Очень занимательно.

ГЕНРИ (спешит Чарльзу на помощь). Чарльз знает стенографию.

МИССИС БИДНЕЛЛ. Вот как?

МАРИЯ. О, мистев Диккенс? Вы в самом деле умеете стеногвафиво вать? И знаете, что значат эти точечки и заковючки? Какой вы умный!

ЧАРЛЬЗ. Для этого необходимо лишь упорство. Я все никак не мог запомнить, что закорючка в виде согнутой мушиной лапки означает «в настоящее время», а если повернуть ее чуть-чуть в другую сторону, получится совсем другое выражение.

МАРИЯ. Это, должно быть, очень твудно. Меня бы это довело до умопомешательства.

ЧАРЛЬЗ . Не думаю, что стенография предназначена для очаровательных юных барышень. (Мария бросает на него лукавый взгляд.)

ГЕНРИ (обращается к Энн). Что вы нам сегодня сыграете?

ЭНН. Что бы вы хотели услышать?

ГЕНРИ. ОДИН ИЗ елизаветинских мадригалов. Вы так чудесно их поете.

МИССИС БИДНЕЛЛ. Вы — школьный друг Генри, мистер Дикин?

ЧАРЛЬЗ. Нет, не совсем. Мы познакомились уже после школы. Через мою сестру, которая учится в Королевской музыкальной академии. На музыкальных вечеринках Генри нередко к нам присоединяется.

МИССИС БИДНЕЛЛ. Как приятно! Вы учились в Лондоне?

ЧАРЛЬЗ (после короткой паузы). Да, сначала в небольшой школе в Чатеме, потом в Веллингтоновской домашней академии.

МИССИС БИДНЕЛЛ. Веллингтоновской академии? Никогда о такой не слышала.

МАРИЯ.

ГЕНРИ. Пожалуй. Ходил я в школу с охотой, но теперь рад, что все уже позади.

ЧАРЛЬЗ. А мне там очень нравилось. (После фабрики по производству ваксы школа, конечно, казалась ему раем. Все смотрят на него с нескрываемым удивлением.)

МАРИЯ. Нвавилось?

ЧАРЛЬЗ. Правда, не столько на уроках, сколько после них. Нам было очень весело всем вместе. Мы издавали свой журнал, устраивали кукольные представления, дрессировали белых мышей.

МАРИЯ. Мышей? Фи! Какая гадость!

ЧАРЛЬЗ. О нет! Ничуть! Они выделывали всяческие штуки и были более ученые, чем мы. (Все смеются, и это его воодушевляет.) У одного учителя всегда торчали беленькие шарики из ушей — луковицы гладиолуса. Кто-то ему сказал, что они излечивают тугоухость.

МАРИЯ. Как пвотивно!

ЭНН. Отвратительно!

МАРИЯ. По-моему, в мужских школах цавит такая гвубость нвавов, пвавда, мистев Диккенс? Все эти дваки, избиения... Вам доставалось там, мистев Диккенс?

ЧАРЛЬЗ(Он улыбается и явно радуется ее интересу к своей особе.) Правда, один юный джентльмен... по имени Глобсон, поставил мне шишку, но, получив известие, что я ожидаю посылки из дома с вареньем из индийской гуавы и консервами из целого выводка куропаток, сменил гнев на милость и заявил, что шишка появилась у меня на лбу вследствие допущенной им логической ошибки. (Все смеются, кроме миссис Биднелл, которая настороженно относится к происходящему.)

ГЕНРИ (обращаясь к Энн). Что Маргарет? Присоединится к нам попозже?

ЭНН. Должно быть, не сумеет, ей нездоровится.

МИССИС БИДНЕЛЛ. Она прихворнула, у нее болит зуб.

ГЕНРИ. Какая жалость!

МИССИС БИДНЕЛЛ (заметив, что Чарльз и Мария легко нашли общий язык). Мария, я очень была бы тебе признательна, если бы ты поднялась ее проведать.

МАРИЯ. Хорошо, маменька. (Уходит. Чарльз смотрит ей вслед.)

МИССИС БИДНЕЛЛ (грозно). Вы тоже поете или играете на каком- нибудь инструменте, мистер Дикин?

ГЕНРИ. Чарльз замечательно поет комические песни.

. Прекрасно. Как-нибудь я попрошу вас спеть одну из них.

ЧАРЛЬЗ. Буду счастлив, сударыня.

МИССИС БИДНЕЛЛ. Пожалуй, вы можете спеть сегодня после ужина. (Приглашение сделано столь холодно, что Чарльз падает духом.)

ГЕНРИ (старается поправить положение). Кроме того, Чарльз превосходно ставит любительские спектакли. Мы ставим сцены из оперетт и музыкальных комедий с участием домашних и друзей. Получается очень забавно.

МИССИС БИДНЕЛЛ. Признаюсь, я не большая охотница до любительских спектаклей. (Не скрывает своего осуждения, будто Генри сказал, что его друг зарезал родную бабушку.)

ЧАРЛЬЗ. Но мы относимся к ним отнюдь не по-любительски, а очень серьезно.

МИССИС БИДНЕЛЛ. Я не ставлю под сомнение ваше искусство, но нахожу, что это малоподходящее занятие для молодых людей. В годы моей юности оно считалось неприличным.

ЭНН. Ах, маменька, что же тут плохого?

МИССИС БИДНЕЛЛ. Не стану сейчас входить в обсуждение.

ГЕНРИ (обращаясь к Энн). Я очень надеюсь, что Маргарет поправится до воскресенья и сможет прийти со всеми вами на завтрак к моим родителям.

ЭНН. Я тоже очень этого хочу. Мы все так ждем этого дня.

Возвращается Мария, уже без песика.

МАРИЯ. Маргарет что-то совсем неможется. Она просит дать ей гвоздичного масла, маменька.

МИССИС БИДНЕЛЛ. Кажется, я видела в аптечке целый пузырек. Прошу меня простить. (Идет к двери.)

ЭНН. Слушаю, мама.

МИССИС БИДНЕЛЛ и ЭНН уходят.

МИССИС БИДНЕЛЛ (из-за двери)

МАРИЯ. Иду, маменька. (Выбегает, послав улыбку Чарльзу.)

ГЕНРИ. Неотразима, правда?

ЧАРЛЬЗ

ГЕНРИ. Не забывайте, что она просватана за меня.

ЧАРЛЬЗ. Я о Марии. Она самая прелестная девушка на свете.

Занавес