Сцена 1
На сцене убого обставленная комнатка с маленьким оконцем, в которое видна высокая, зубчатая стена, находящаяся всего лишь в полуметре от дома, от чего возникает чувство клаустрофобии. Посередине сцены — сосновый стол и стулья. За столом сидят ДЖОН ДИККЕНС и капитан ПОРТЕР. Капитан Портер — неопрятного вида мужчина с всклокоченной бородой, в пальто и без малейших признаков сорочки. Джон Диккенс тщательно одет, причесан и выбрит. Заключенные Маршалси избрали его своим старейшиной.
КАПИТАН ПОРТЕР (льстиво). Как вы красиво все переписали, мистер Диккенс.
ДЖОН Д. Благодарю, вы очень любезны. Если позволите, я прочитаю вам написанное, а вы мне выскажете свое мнение — открыто и нелицеприятно. (Прочищает горло): «Прошение на имя Его Величества короля Георга IV. Испытывая страстное желание воздать положенные почести своему Государю и поднять заздравный кубок в день Его рождения, обитатели Маршалси, по недостатку средств, не в силах обеспечить себя — э-э, ну, скажем, — необходимой искрометной влагой, и посему просят о соответствующем вспомоществовании щедрейшего из монархов с тем, чтобы заявить себя его почтительными и верными подданными». Ну-с, что скажете?
КАПИТАН ПОРТЕР. Отлично, мистер Диккенс, превосходно. У вас поистине дар красноречия и дар, позволю себе сказать, могучий.
ДЖОН Д. Спасибо, капитан. Теперь, я полагаю, под этим документом следует подписаться всем нашим сотоварищам. Дайте-ка подумать. А не собраться ли нам в три часа пополудни, скажем, в моей ка... комнате? Не затруднит ли вас оповестить всех заинтересованных лиц о времени и месте? Я бы и сам охотно это сделал, но поджидаю своих старших — сына с дочерью, они должны прийти ко мне с визитом.
КАПИТАН ПОРТЕР. Не сомневайтесь, сэр. Я прослежу, чтоб все явились вовремя.
Стук в дверь. Тюремный сторож впускает ЧАРЛЬЗА и грустен, хотя старается бодриться.
ЧАРЛЬЗ и ФАННИ (входя). Здравствуйте, папенька!
ДЖОН Д. Ну, вот и вы! Чарльз! Фанни, милочка! Как поживаете, мои хорошие?
ЧАРЛЬЗ. Благодарю вас, сэр, здоров.
ДЖОН Д. (с чрезмерной учтивостью, словно на рауте в Букингемском дворце, делает широкий приглашающий жест). Входите и располагайтесь. Капитан, это мои старшие. Вам уже приходилось встречаться с капитаном Портером, дети?
ЧАРЛЬЗ. Да, я...
КАПИТАН ПОРТЕР. Как поживаете? По-моему, мы знакомы с юным джентльменом. Он заходил ко мне недели две тому назад за ножом и вилкой, верно?
ЧАРЛЬЗ. Да, сэр, и там еще была ваша семья... (Замолкает, чувствуя, что он сказал что-то не то и капитан не женат.) Там еще были девочка и мальчик.
КАПИТАН ПОРТЕР
(Треплет по плечу Фанни, она старается побороть брезгливость и не отшатнуться.)
ДЖОН Д. Как подвигаются твои занятия, Фанни? Усердно трудишься? Выводишь гаммы?
ФАННИ. Да, папа, учитель говорит, что я продвигаюсь медленно, но верно.
ДЖОН Д. «Медленно, но верно...» Что ж, недурно. А ты, Чарльз, ты тоже подвигаешься на... на избранном тобою поприще?
ЧАРЛЬЗ. Не надо так шутить, отец. Вы знаете, как я ненавижу фабрику
ДЖОН Д. Да, разумеется, мой мальчик, я предпочел бы для тебя иное дело, но нужно терпеть; чего не вытерпишь, когда испытываешь денежные затруднения. Зато ты сам себя содержишь, мой милый, и вправе этим гордиться. Шесть шиллингов в неделю не такая малость в твои годы. Хватает ли тебе на твои нужды?
ЧАРЛЬЗ. Да, сэр, конечно. Я раскладываю заработанное по шести фунтикам и каждый день беру по одному.
ДЖОН Д. Чудесно, превосходно. Нет ничего надежней твердости и даже больше — непреклонности в распределении своих доходов... Это такая мудрость, которую нельзя усвоить слишком рано. О, если б я умел рассчитывать свои доходы, мы не попали бы в такое затруднительное положение.
ЧАРЛЬЗ. Папенька, а нельзя ли... Нельзя ли мне оставить фабрику и возвратиться в школу? Это ужасно... с утра до ночи клеить этикетки на жестянки с ваксой... Подумайте, что я теряю... Мне столько хочется узнать... столькому научиться. (Не в силах справиться с волнением, он замолкает и только смотрит на свои стиснутые кулаки.)
ДЖОН Д. . Ну-ну, мой мальчик, откуда же взять денег? Твоей сестре назначили стипендию... Если б и ты мог получить стипендию...
ЧАРЛЬЗ. Как же мне получить ее? Ведь я не посещаю школу с тех пор, как мы уехали из Чатема.
ДЖОН Д. Ну да, ну да, тут нет твоей вины. Финансовые трудности не позволяют мне дать тебе то образование, какое мне желалось бы. Но это не беда. Зато ты вправе ощущать себя мужчиной, который своим собственным трудом отваживает чудище нужды от семейного очага.
ЧАРЛЬЗ (безнадежно). Да, разумеется.
ДЖОН Д. (оглядывает комнату бегающим взглядом, явно подыскивая повод улизнуть). Вы уж простите меня, мои милые, если я на минуту отлучусь, с тем чтобы оповестить иных из арест... хм-хм... тутошних моих друзей о том, что им надлежит прийти и подписать прошение. (Встает и направляется к двери.) Сюда вскоре прибудет ваша матушка. Она с младшими детьми отправилась в Грин-парк подышать воздухом в сопровождении служанки... Никак не упомню, как ее зовут...
ЧАРЛЬЗ. Салли.
ДЖОН Д. Да, Салли. Такая странная малютка... Этот отсутствующий вид, аристократичные манеры, нимало не согласующиеся с истинным ее по... можно порой вообразить, будто перед тобой переодетая маркиза. (Уже в дверях.) Я не заставлю себя ждать...
(горько, стараясь не расплакаться). Отца не трогает, что я так опускаюсь. Он только говорит, говорит, говорит...
ФАННИ. Ну, что ты, Чарли. И очень трогает, и очень огорчает. А говорит он много только потому, что не умеет иначе переносить несчастья...
ЧАРЛЬЗ. О, ЭТО нестерпимо! Какая трата сил, какое расточительство! Я чувствую, что мог бы сделать очень много. Но все напрасно... Попусту уходит время... Я никто и ничто.
ФАННИ. Ты говоришь «очень многое». Что, например?
ЧАРЛЬЗ. Не знаю. (Отворачивается, подходит к тюремному окну.)
ФАННИ. А что у тебя за товарищи? Жуткие?
ЧАРЛЬЗ. Они малые грубые.
ФАННИ. Но тебя... они... не обижают?
ЧАРЛЬЗ. Да нет, не очень. Порой смеются, дразнят «юным джентльменом ». Весь день кричат, дерутся, сквернословят.
ФАННИ. Тебе, наверное, страшно среди них?
. Один из них довольно славный... Боб Фейджин... у него брат — уотермен.
ФАННИ. Но они не... бьют тебя?
ЧАРЛЬЗ. Не так уж часто... Я, понимаешь ли, держусь от них на расстоянии.
ФАННИ. Да, разумеется...
ЧАРЛЬЗ (посветлев лицом, воодушевленно). Боб Фейджин давеча был добр ко мне. У меня разыгрался один из моих приступов, боль была прямо-таки адская. Он постелил соломы, уложил меня, налил горячей воды в бутылку из-под ваксы и подложил под спину...
ФАННИ. Какой милый!
ЧАРЛЬЗ. А после работы не захотел отпускать меня домой одного, сказал, что я еще недостаточно окреп, и мы проделали часть пути вместе. (Переходя на шепот.) Но ты понимаешь, я не мог показать ему, где я живу...
ФАННИ. Да-да, конечно...
ЧАРЛЬЗ. Ну, я и распростился с ним на крыльце какого-то дома у Саутуортского моста и сделал вид, будто я там живу.
ФАННИ
ЧАРЛЬЗ. ОН подвел меня к двери и пошел себе, но по дороге то и дело оборачивался и махал мне на прощанье, так что в конце концов пришлось мне позвонить.
ФАННИ. Какой ужас!
ЧАРЛЬЗ. Почтенная леди открыла дверь и я спросил, здесь ли живет Роберт Фейджин. (Смеется.)
ФАННИ (тоже смеясь). Ох, Чарли! Такое только ты можешь придумать.
ЧАРЛЬЗ (просияв от похвалы). Как жаль, что мне так редко выпадает счастье побродить по улицам. Как я люблю все эти старые проулки, рыночную сутолоку, смех и разговоры!
ФАННИ. Я побоялась бы отправиться туда одна.
ЧАРЛЬЗ (чувствуя себя мужчиной). Ну, не знаю, я привык рассчитывать только на себя. Мне и у реки нравится бывать, хотя порою в сумерки мурашки по спине бегают. Однажды из кучи грязи блеснули крысиные глазки...
ФАННИ (вскрикивает). Ой, Чарльз!
За дверью слышен голос миссис Диккенс и сторожа.
МИССИС ДИККЕНС
СТОРОЖ. Да, мэм.
Входит МИССИС ДИККЕНС с закутанным в шаль младенцем Алфредом на руках.
МИССИС ДИККЕНС (светски-любезным тоном). Ну как вы, мои милые? (Целует Фанни, склонившуюся над малюткой.) Фанни, Чарльз!
Чарльз целует мать. Она наклоняется, не отрывая взгляда от младенца.
ФАННИ. Как Альфи себя чувствует?
МИССИС ДИККЕНС. Можешь подержать его минутку, пока я не уложила его в колыбельку. (Фанни принимает на руки младенца и, напевая, баюкает его на коленях.) Чарльз, милый мой, ты что-то бледненький. Нужно гулять побольше. Дядя моей бесценной матушки, тот, что служил поверенным, часто говаривал: «Здоровью нужен свежий воздух, его ничем не заменить».
ЧАРЛЬЗ. Я работаю от восьми до восьми.
МИССИС ДИККЕНС. так о тебе позаботиться. (Побелевший от гнева Чарльз хранит молчание. Миссис Диккенс достает из бумажного пакета съестное, выкладывает баночку джема, хлеб, расставляет посуду, готовясь к чаепитию.) Фанни, уложи малютку и помоги мне накрыть на стол.
ФАННИ. Сейчас, мама.
МИССИС ДИККЕНС (не в силах отвлечься от затронутой темы). Я никогда не забываю, какое чудо свежий воздух. Уходя, я велела Салли побыть с детьми еще полчасика на воздухе, это им лишь пойдет на пользу.
Возвращается ДЖОН ДИККЕНС.
ДЖОН Д. А, вы уже здесь, моя любовь? Удалось ли вам обзавестись чем-нибудь вкусным к чаю?
МИССИС ДИККЕНС. Я купила немного креветок, Джон. Я бы купила больше, но...
ДЖОН Д. (наблюдая за тем, как она выкладывает на тарелку две унции креветок). Хм, да. Хотелось бы, конечно, подать к столу что-либо более существенное, когда дети приходят домой в воскресенье.
ЧАРЛЬЗ (быстро отзывается на этот знак отцовского внимания). Не беспокойтесь, папа.
(усаживаясь во главе стола). Надеюсь,Чарльз, ты разумно пользуешься своим жалованием? Где ты обычно подкрепляешься в дневное время?
ЧАРЛЬЗ. Где-нибудь между мостом Ватерлоо и Хангерфордским мостом. Захожу в какую-нибудь лавочку, где продают пудинги, или в кофейню.
ДЖОН Д. Что ты, к примеру, ел вчера?
ЧАРЛЬЗ. Немецкую малую.
ДЖОН Д. Немецкую — что? Такого лакомства мне не случалось пробовать. Что это такое?
ЧАРЛЬЗ. Это сосиска, папа. В витрине я прочел объявление: «Немецкая малая — пенни за штуку»; ну, раз уж я знал, что продается, и за сколько, я вошел и купил.
ДЖОН Д. А что еще ты покупаешь?
ЧАРЛЬЗ. Когда хватает денег, горячий пудинг с коринкой, но чаще — холодный с изюмом, он вполовину дешевле.
ДЖОН Д. Очень поучительно. Я полагал, что пудинг с изюмом ценится выше, чем с коринкой. А что тебе дает на ужин миссис Роуленс?
ЧАРЛЬЗ.
ДЖОН Д. Ну что ж, это питательно... весьма питательно. Как хорошо, что мы сумели подыскать тебе жилье вблизи от службы.
Фанни и миссис Диккенс кипятят на спиртовке и заваривают чай.
ЧАРЛЬЗ. О, папа, я ненавижу эту службу. (Роняет голову на стол и рыдает так, будто у него сейчас разорвется сердце. Джон Д. гладит его по плечу.)
ДЖОН Д. (с искренним сочувствием). Ну-ну, перестань, сынок.
Миссис Диккенс перестает накрывать на стол и озабоченно глядит на сына. Фанни быстро пробирается за стол, садится рядом с Чарльзом, обнимает его.
ДЖОН Д. Что же тебе так не по душе?
ЧАРЛЬЗ (не скрывая отчаяния). Там ужасно. Она только притворяется доброй, а на самом деле она скупая и злая... да и другие мальчики... Там такая грязь, что лечь негде... Как вы могли оставить меня там?
ДЖОН Д. Но я не знал. Я ничего такого не предполагал.
ЧАРЛЬЗ (плачет, не может успокоиться).
ДЖОН Д. Ну что ты, что ты, перестань... Мне пришло в голову...
МИССИС ДИККЕНС. Чарльз, миленький, не надо так преувеличивать. Я думаю, что там не так уж страшно. Джон Лэмберт обещал присматривать за тем, как ты устроишься... Обещал заниматься с тобой во время ленча...
ЧАРЛЬЗ. Он попытался раза два... Но все это уже давно забыто. Он говорит, что очень занят. (Снова плачет.)
ФАННИ. Чарльз, миленький, не плачь, мы все тебя так любим, так хотим помочь.
ЧАРЛЬЗ. Чем вы мне можете помочь?
ФАННИ. Можем, конечно, можем. Что делать, папа?
ДЖОН Д. (встревожен не на шутку). Не знаю, но что-то предпринять необходимо. Я и не знал, что ты так мучишься, мой мальчик. Я проявил преступное отсутствие воображения. Но мои собственные горести были так велики. К несчастью, мы все больше опускаемся на дно. (Рыдания Чарльза стихают понемногу.) Да...
МИССИС ДИККЕНС (подходит к Чарльзу). Выпей-ка лучше чаю, Чарльз. Нам всем необходимо подкрепиться чашкой горячего чая. О боже мой, какие тяготы нам выпали на долю. Боюсь и думать, что нас ждет. Если бы моя дорогая матушка могла нас видеть. (Опускается на стул у дальнего конца стола и плачет.)
ФАННИ. Мама, мамочка, не плачьте.
ДЖОН Д. Ну что вы, успокойтесь, дорогая. Возьмите себя в руки ради нас. (Воцаряется молчание. Медленно говорит, обращаясь к Чарльзу.) У меня появилась мысль. А что если подыскать тебе жилье поближе к зданию тю... словом, поближе к нам, и ты бы ежедневно приходил к нам завтракать и ужинать. Как ты на это смотришь?
ЧАРЛЬЗ. О, это было бы чудесно!
ДЖОН Д. До службы тебе, правда, будет дальше, но может быть, тебя это не слишком затруднит?
ЧАРЛЬЗ. О нет, нисколько.
ДЖОН Д. Тогда обдумаем дальнейшие шаги... Да-да, обдумаем дальнейшие шаги... Дайте-ка поразмыслить. Поблизости, должно быть, многие сдают жилье внаем. Если бы подыскать что- нибудь подходящее, положим, на Лант-стрит, можно сказать, что ты бы отказался под крылышком у родителей...
МИССИС ДИККЕНС Любовь моя! Совсем недавно капитан Портер упоминал семью, которая осталась без жильца из-за того, что этот юноша поступил на корабль, вы помните, мой дорогой?
ДЖОН Д. Да, что-то мне припоминается. Вроде бы там сдают чердак...
ЧАРЛЬЗ. Пойдем тотчас же, узнаем у капитана, как зовут хозяев. (Живо вскакивает на ноги.) Пойдемте поскорее, папа.
ДЖОН Д. Да, он как раз вчера об этом говорил... вроде бы почтенный пожилой джентльмен с женой и, кажется, калекой-сыном.
ЧАРЛЬЗ. Тогда я каждый день смог бы всех вас видеть.
ДЖОН Д. Ну что ж, отправимся скорее к капитану Портеру и спросим, где живут хозяева. Тогда рассудим, как нам быть, не правда ли. (Отец с сыном идут к выходу.)
Занавес