После гражданской войны Севера и Юга/1861-1865/освободившаяся от рабства Америка, устранив препятствия на пути развития капитализма, вступила в пору экономического расцвета и колониальных захватов / Гавайские острова, Пуэрто-Рико, Куба, Филиппины/.
В стране шло интенсивное освоение западных территорий /фронтир/, которые заселялись миллионами эмигрантов из. Европы. Соответственно менялся и национальный состав государства. Необходимо отметить, что в этот период большинство жителей США еще сохраняло безоглядную веру в феномен "американской мечты" , гарантировавший каждому гражданину, "новому Адаму", рай на грешной земле. Казалось, коль природные ресурсы бездонны, естественные богатства неисчерпаемы, все сословные и религиозные преграды сломаны, социальные, образовательные, идеологические и прочие ограничения ликвидированы, то человек имеет неограниченные возможности и может в полной мере проявить себя как индивидуум. А значит, шансы добиться успеха равны для всех.
И тем не менее в обществе назревали трагические коллизии, к пониманию которых, как бы на ощупь, первой пришла литература, ибо все, происходившее в США: появление промышленных и финансовых магнатов, головокружительные успехи отдельных личностей, растущий авторитет государства на международной арене, подъем благосостояния среднего американца, - заставляло верить в демократизм независимых штатов.
В 70-е годы на арену выходит новое литературное направление - реализм, хронологически запаздывая по сравнению со своим европейским собратом. Причем, не глядя на сильное влияние романтизма, на рубеже веков художники США [286] не приемлют его эстетической концепции. Опираясь на традиции английского, французского и русского реализма, они весьма достоверны в передаче специфического местного колорита, в создании эпосов национальной жизни. '
Идеалами американского успеха проникнуто творчество представителей так называемого "джентльменского" /"розового", "нежного"/ реализма. Приверженцы метода безоглядно следовали "традициям благопристойно'сти" и "бостонской школы". Это направление связано с именами Т. Олдрича, Э. Стедмена, К. Стоддарда и /1837-1920/, хотя эволюция взглядов последнего на пути к классическому реализму очевидна. Консул в Венеции, главный редактор "Атлантического ежемесячника"/г. Бостон/, он вращался в респектабельном обществе. На первых романах Хоуэллса: "Их свадебное путешествие" /1872/, "Случайное знакомство'71873/, "Современный пример (1882) и "Возвышение Сайласа Лафэма (1884), посвященных конфликту наивности с холодной расчетливостью, лежит налет утонченной "изысканности". Автор уверен, что Америке свойственны "успех" и "счастливая жизнь", а обеспечить их можно и нужно "неэгоистическим поведением". Доказательство тому -судьбы журналиста Хаббарта /"Современный пример"/ и нувориша Лафэма, потерявшего состояние из-за собственной честности. "Романы карьеры", написанные мастерской рукой художника, ставят проблему нравственной цены успеха.
Творчество Л. Толстого оказало огромное влияние на Хоуэллса. Об этом свидетельствует его роман "Энни Килберн" /1888/, созданный под впечатлением первомайской забастовки в Чикаго /1886/ и последовавшей казни рабочих, против которой писатель яростно протестовал. Это произведение -серьезный шаг в становлении реалистического метода писателя, оно наполнено состраданием по отношению к бедным, сатирическим изображением мира собственников и попыткой создания новых героев - Энни и отлученного от церкви священника Пэка.
Проблемам американской прессы и искусства посвящены романы "В поисках нового счастья" /1890/и "В мире случайностей. [287] У 1893/. В них ощущаются иллюзии автора, мечтавшего о переустройстве жизни на социалистических началах. Недаром Хоуэллс считал себя "социалистом в теории, аристократом на практике".
В "Путешественнике из Альтурии"/1894/ он повествует об Аристиде Хомосе /от латинского "Homo"/. Сей гражданин вымышленной страны, где царит мир и порядок, посещает Америку. Его взгляд со стороны приводит автора к мысли о дисгармонии в обществе, о пропасти между богатыми /миссис Мэйкли/ и бедными /семья Кэмпов/. Лекции об Альтурии, прочитанные Хомосом /этому посвящены последние главы книги/, вызывают интерес американских слушателей, живо воспринимающих и впитывающих идеалы справедливости.
"Кептоны" /1902/ и "Сын Роняла Лэнгбрида" /1903/ содержат бытописание современной Хоуэлл-су жизни.
Школа "местного колорита" представляет особый путь развития реализма в литературе США. У ее истоков стояла Г. Бичер-Стоу /1811-1896/, склонная в своем творчестве к реалистической типизации.
Традиции "колористов" ощущаются в произведениях "Дипхэвен"/1877/ и роман "Край островерхих елей"/1896/полны назиданий, но поражают детальным описанием будничной действительности.
Джордж Кейбл /1844-1925/ - бытописатель американского Юга, великолепный рассказчик. Его сборник " Старые креольские времена"/1979/ отмечен сочностью художественных красок и верностью деталей.
Джоэл Чэндотер Харрис Эдвард Эггтон /1837-1902/, Чарльз Уэнделл Чеснат /1858-1932/, /1853-1937/ - целая плеяда "колористов", рисовавших людей такими, "какие они есть на самом деле" и придававших особое внимание влиянию среды на судьбу и характер человека.
К школе "местного колорита" можно отнести и художника разностороннего дарования - Фрэнсиса Брет Гарта /1836-1902/. Профессиональный журналист, он прославился как автор литературных пародий, которые печатались в калифорнийских [288] газетах. Первые рассказы писателя публиковались в его собственном журнале "Оверленд мансли" и были впоследствии объединены в сборник "Счастье ревущего стана"/1870/. Описывая быт и нравы простых американцев, зараженных "золотой лихорадкой", он эффектно, иногда с известной долей авантюризма и даже экзотики изображает отбросы общества: безработных и горняков, проституток и старателей. Однако в трактовке Брет Гарта эти люди скорее способны на высокие чувства, нежели представители респектабельных классов, с которыми он был связан в жизни. В новеллах писатель широко использует национальные фольклорные традиции, гротеск и аллегорию в построении характеров и ситуаций, иронию, сатиру. Их основное содержание - отрицание принципов пуританской морали, а герои награждены самоотверженностью и щедростью души.
"Габриэль Конрой /1876/ и "История одного рудника /1878/, но Брет Гарт- новеллист более пластичен и выразителен.
На рубеже Х1Х-ХХ веков большинство писателей США активно сотрудничало в прессе. Особенно популярным было движение "макрейкеров" /"разгребатели грязи"/, тесно связанное с американским натурализмом /С. Крейн, Ф. Норрис, Х. Фредерик/. "Возглавляемые Линкольном Стеффенсом "разгребатели" нашли не одну сточную яму, - подчеркивает критик ВЛаррингтон, - а множество, под каждой мэрией и под каждым зданием, где размещаются власти штатов, - ямы, тайно вырытые политиканами, находящимися на службе у капиталистов... Это было открытием, потрясшим основы общества..." Действительно, Л. Стеффенс был "великим реформатором", автором книг "Позор городов /1904/, "Борьба засамоуправление /1906/, а его соратники М. Гарбелл, Г. Лоусон, Ч. Рассин, Д. Х. Филлипс и другие сделали многое для того, чтобы их соотечественники воочию увидели язвы на теле американского общества.
В традиции "макрейкерства" складывалось и творчество Эптона Синклера /1878- 1968/, создателя когда-то нашумевшего романа "Джунгли""/1906/, повествующего о деятельности мясного [289] треста. Став достоянием гласности, факты, обобщенные писателем, вызвали скандал. Преступления владельцев чикагских боен, дикие условия труда рабочих ярко обрисованы в книге. Синклер был одним из немногих, кто сказал горькую правду о власть имущих, для которых человеческая жизнь ничего не стоит, а выгодная финансовая афера оправдывает подкупы и коррупцию. В целом же социалистические идеи писателя были весьма "эмоциональны", и это сказалось на романах "Сэмюэль-искатель" /1910/, "Сильвия'71913/ и "Король Уголь"/1915/.
корпорации, банки/, завидная демократизация тем и характеров - вот тенденции, характерные для творчества мастеров пера.
Сказанное относится и к /1871 -1900/, журналисту и писателю, чья повесть "Мэгги, девушка с улицы" /1892/ беспристрастно рассказывает трагическую историю простой девушки, гибнущей под бременем безденежья и невежества. Голодающий бедняк, герой рассказа "По поводу нищеты" /1894/, попадает в похожую на кладбище ночлежку, где до конца познает положение "униженных и оскорбленных".
Крейн плодотворно работал военным корреспондентом. Наблюдения, сделанные во время поездок в Англию, Грецию, на Кубу, были очень противоречивыми, ибо, став свидетелем колонизаторских войн, журналист был вынужден воспевать политику своей державы. Повесть "Алый знак доблести" /1895/ пронизана идеей пацифизма, к которой приходит доброволец Генри Флеминг,. он же - дезертир войны Севера и Юга. Рассказы, вошедшие в сборник "Раны под до ждем" /1900/, объединены темой покорения Кубы. В них раскрыта суть конфликта высших и низших армейских чинов, ибо последние являются лишь пушечным мясом в несправедливой захватнической войне /рассказы "Цена сражения", "Военные воспоминания" и др./.
/1870-1902/ совмещал профессии репортера, [290] лигатурного консультанта в издательствах и писателя. Его романы "Мак Тиг" /1899/ и "Вандовер и зверь" /1898, опубликован посмертно в 1914 г./ проникнуты ощущением мрачного трагизма повседневной жизни. В первой книге выигрышный лотерейный билет разрушает человеческие отношения, делает Мака убийцей жены, которую он прежде любил, а его друга Шолера - преследователем. Застигнув Тига в пустыне, он и себя обрекает на гибель от жажды, так как прикован к своей жертве кандалами. Бессмысленная трагедия. Второй роман повествует о бесцельно прожитой жизни талантливого человека, утратившего нравственность, а затем и свое дарование. Как результат наступает безумие, в такие моменты герой Норриса ощущает себя волком. Другой персонаж книги - Гиэри избирает путь мошенничества и превращает своего обманутого друга Вандовера в уборщика коттеджей.
Романы Норриса "Спрут" /1901/ и "Омут71903/ - две части трилогии "Эпос о пшенице", которая так и не была завершена. В центре первой - описание негативных сторон американской жизни, где власть придержащие представлены образами Шельгрима, Джерарда, Берм а на, Деррика. Это они разоряют фермерские хозяйства, превращают крестьян, например' семью Гуверов, в изгоев, приводят их к гибели. Трагична судьба рабочего Дейка, не уверен в будущем анархист Карахер.
В романе "Омут" повествуется о чикагской хлебной бирже, это произведение несет на себе отпечаток мировоззренческих, колебаний писателя. Норрис широко известен и как литературный критик. Сборники "Награда романиста"/1902/ и "Ответственность романиста" /1903/ проникнуты идеями Э. Золя, стремлением сорвать неприглядную маску с действительности, показать трагизм человеческих судеб, дать оценку изображаемому.
Судьба /псевдоним Сиднея Портера/ /1862-1910/ - писателя тонкого ироничного дарования - сложилась трудно. Он сменил множество профессий, болел туберкулезом, был осужден на пять лет за растрату в банке, потерял любимую жену. В историю литературы О. Генри вошел как создатель [291] трагикомических новелл, пронизанных сочувствием к обиженным и отверженным, "маленьким" людям, которых общество толкает либо на самоубийство /"Третий ингредиент"/, либо на преступление /"Настоящий виновник"/. Такие герои, по словам автора, "гибнут... вокруг нас каждый день".
Рассказы О. Генри собраны в сборники "Шестерки и семерки" /1903/, "Катящиеся камни" /1906/, "Четыре миллиона" /1906/, "Сердце Запада"/1907/, "Горящий светильник" /1907/, "Благородный жулик"/1908/, "Голос большого города"/1908/, "Коловращение"/1910/ и др.
Они полны горькой правды /"Дары волхвов", "Последний лист", "Пурпурное платье"/, боли за гибнущие души /"Без вымысла", "Погребок и роза"/, осуждения произвола властей/"Фараон и хорал", "Элси в Нью-Йорке"/. Писатель был во многом связан с "традицией благопристойности". Этому научила его жизнь. Печатаясь в популярных газетах и журналах, ему приходилось угождать вкусам публики, увлекать ее "неожиданными" счастливыми концовками или писать о захватывающих авантюрных приключениях, но и такие рассказы несут на себе отпечаток удивительного таланта О. Генри. Примером тому - знаменитая новелла "Вождь краснокожих".
Джек /Джон Гриффит/ Лондон астролога У. Г. Чейни.
Из-за бедности родители часто переезжали с места на место. Уже мальчиком будущий писатель разносил вечерние газеты, стараясь помочь близким. В 13 лет он прекратил учебу и устроился на консервную фабрику, где рабочий день продолжался 18-20 часов в сутки. /Впоследствии впечатления отрочества легли в основу рассказа "Отступник"./
Взбунтовавшись против немыслимых условий жизни, Джек Лондон примкнул к "устричным пиратам" и на одолженные деньги приобрел шлюп "Ослепительный". Поначалу промысел приносил значительный доход, но распри с теми, кто искал легкой наживы, заставили Лондона наняться матросом [292] на шхуну "Софи Сазерленд", которая отправлялась на ловлю котиков. Месяцы, проведенные в трудном плавании, не прошли даром. Он приобрел определенный опыт общения с людьми, читал Мелвилла, Флобера, Толстого.
Возвратившись в Окленд в 1893 году, Лондон обнаружил, что семья в долгах, и вынужден был поступить на джутовую фабрику, где платили мизер. Выбора не было: в стране началась депрессия, резко возросла безработица.
В это время газета "Морнинг колл" объявила конкурс на лучший очерк. По настоянию матери Джек написал "Тайфун у японских берегов" и неожиданно в 17 лет завоевал первую премию. Критики так оценили эту работу: "Самое поразительное - масштабность, глубина проникновения и выразительность, которые отличают молодого художника".
событие. В знак протеста против растущего в стране экономического кризиса был организован марш армии безработных на Вашингтон. К ней и примкнул начинающий писатель. В результате он впервые столкнулся с социалистическими идеями и был осужден на тридцать суток за бродяжничество. Впечатления юных лет нашли воплощение в циклах "Дорога" /1907-1908/ и "Рассказы рыбачьего патруля" /1905/. Художник документально запечатлел рукоприкладство надзирателей, смерть юноши, сброшенного с тюремной лестницы, нравы друзей-пиратов, целую гатерею образов безработных, способных на доброту и искренность, но склонных к воровству, попрошайничеству, потасовкам.
Вернувшись домой в канун своего девятнадцатилетия, Лондон становится учеником Оклендской школы. Жадно впитывая знания, приобщается к политической деятельности и даже вступает в Социалистическую партию/1896/. Проявив завидное упорство, он поступает в университет. Однако надежды на высшее образование быстро рассеялись: Лондон проучился лишь один семестр. Позднее писатель объяснит это тем, [293] что преподаватели были консервативны, а лекции поверхностны. В "Мартине Идене" мы прочтем: "Они учат меня медленнее, чем я мог научиться сам".
Именно в это время началась пора печально знаменитой "золотой лихорадки", которой заразился и муж сестры Лондона Шепард. Вместе они отплыли на пароходе в Клондайк. По состоянию здоровья деверь не смог продолжить путешествие. Будущему писателю год скитаний по северу подарил не богатство, а сюжеты знаменитых рассказов. Здесь он познакомился с Эламом Харнишем, по прозвищу "Время-не-ждет", узнал о подвигах Смока Белью, наблюдал за поведением собак, столь достоверно описанном в "Зове предков", героем Лондона стал индивидуалист, оберегающий личную свободу от оков западной цивилизации, человек стойкий, выносливый. На диком севере жизнь трудна и опасна, но здесь, как считает автор, ничто не сковывает людские порывы и мечты.
"За тех, кто в пути", следом "Ценой тысячи смертей", "Белое безмолвие" и "Сын Волка". Очерк "Что теряет общество при господстве свободной конкуренции" получил первую премию в престижном журнале "Космополитэн".
Северные рассказы объединены в несколько сборников: "Сын Волка" /1900/, "Бог его отцов" /1901/, "Дети мороза'71902/, "Зов предков" /1903/, "Мужская верность" /1904/, "Белый клык" /1906/, "Любовь к жизни" /1907/, "Потерявший лицо" /1910/, "Смок Белью" /1912/. Примечателен издательский опыв о них:" Лондон слишком вольно пользуется сленгом приисков, но стиль его обладает силой, свежестью и энергией. Он рисует впечатляющую картину жестоких морозов, тьмы, голодной смерти, счастья иметь друга в трудную минуту; описывает лучшие человеческие качества, которые выявляются в суровой борьбе с природой. Читатель верит, что автор сам испытал все это".
"В далеком [294] краю"/, а смелость и гуманизм обогащают духовно /"История Джис-Ук", "Смок Белью"/. Один из любимых героев Лондона- Мейлмюд Кид /"На сороковой миле", "Белое безмолвие", "Северная Одиссея", "Мужество женщины"/. Писатель, создавая этот образ, воспевал романтику борьбы с суровой северной стихией, в которой побеждает только сильная личность. Подобные люди не останавливались перед трудностями и не страшились опасностей. Без сомнения, теория "естественного отбора" в обществе, созданная Г. Спенсером, и ницшеанские идеи оказали на автора огромное влияние. Таковы герой рассказа "Косте!)" /причиной его гибели стали дерзость и бесшабашность/, изувер Джекоб Кент /"Человек со шрамом"/, бесстыдный эксплуататор Расмунсен /"Тысяча дюжин"/, пират Ансель Гундерсон /"Северная Одиссея"/.
Описывая жизнь коренных жителей Америки - индейцев, Лондон, с одной стороны, осознает их трагическую судьбу /"Лига стариков", "Смерть Лигуна", "Киш, сын Киша", "Великий кудесник", "Потерявший лицо"/, а с другой - часто оправдывает подлые поступки белого человека / "Сын Волка"/. Эти произведения скорее всего написаны под влиянием Р. Киплинга. Традиции английского неоромантика проявились в четко выстроенном повествовании, в журналистском стиле, манере письма, тяготеющей к репортажу, в использовании повторов некоторых фраз, при помощи чего достигается особая выразительность, в великолепном описании пейзажей.
В циклах рассказов Лондон создал своеобразный эпос севера. В них человек и природа находятся в состоянии вечного поединка. Авторский герой "не покорился смерти. Возможно, что это было чистое безумие, но в когтях смерти он бросал ей вызов и боролся с ней "/"Любовь к жизни"/.
В 1902 году писателю была предложена должность военного корреспондента в Южной Африке, где шла англо-бурская война. К месту боев он опоздал, а посему решил остаться в Лондоне, дабы присутствовать на коронации Эдуарда VII. С Ист-Эндом, беднейшим кварталом английской столицы, Джека Лондона познакомили члены Социалистической федерации. Переодевшись в лохмотья, он поселился на [295] Флауэр-энд-Дин-стрит, спал в ночлежках, бродил по городу днем и ночью. "Людей бездны"/1902/ автор завершил еще в Англии и послал в агентство "Пресс эссосиэйшн", которое приняло произведение в печать как серию документальных репортажей об "экономической деградации бедняков". К этой книге примыкают и многочисленные статьи Лондона на социалистические мотивы.
В 1902 году был опубликован его первый роман "Дочь снегов", продолживший размышления автора о сильной личности; еще отчетливее идеи Ницше воплотились в "Морском волке", герой которого капитан Вульф Ларсен терпит крах из-за собственных необоснованных амбиций. Рассуждениями о "власти-идоле" пронизана довольно мрачная книга "Железная пята"/1908/.
"Спарк", построенной на деньги, авансированные в счет издания новых произведений. Долги, споры с кредиторами, строительство огромного ранчо, утопические проекты перевоспитания преступников - все это отбирало у писателя силы. Уйдя в море, он на время сбежал от бремени долговых обязательств и посвятил себя работе над романом "Мартин Иден", финал которого оказался пророческим.
Герой /его образ во многом автобиографичен/ - выходец из низов, прошедший суровую жизненную школу, бывший моряк, человек неотесанный, но, несомненно, глубоко одаренный, стремится стать писателем. Он знакомится с богатой семьей Морзов и влюбляется в их дочь Руфь, которая с удовольствием играет роль интеллектуальной наставницы. Год титанического труда, полуголодное существование, груды прочитанных книг и написанных рассказов. Свои произведения Мартин приносит на суд любимой, но ее шокирует "грубый" реализм повествования. Морзы не верят, что подобные опусы могут принести деньги.
Конечно, талант мог погибнуть, так и не найдя признания. Но волей судьбы и благодаря собственному упорству Мартин становится знаменитым. Теперь издатели готовы печатать рассказы, которые ранее сами отвергали. Спрос на них растет, а это [296] важнее таланта: "Книги его читала буржуазия, Мартин не понимал, что может ее привлечь в его произведениях. Для тех сотен тысяч, которые прославляли его и нарасхват покупали его книги, их красота и смысл не имели решительно никакой ценности. Он был просто баловнем судьбы, выскочкой, который вторгся на Парнас, воспользовавшись тем, что боги зазевались".
История, рассказанная Лондоном, завдэшается трагически: Мартин утрачивает иллюзии, терпит духовную катастрофу и совершает самоубийство.
Годы морского путешествия были плодотворными в творческом отношении. Однако тяжелая болезнь почек, злоупотребление алкоголем, долги и кредиты, которые было необходимо оплачивать, заставили писателя вернуться в Амч>ику и титанически трудиться, чтобы заработать деньги. В связи с этим весьма примечательно его замечание о книге "Приключение"/1911/: "Если роман получится, я подпишу его и отправлю в печать. Если не получится, я подпишу его и тоже отправлю в печать". Пожалуй, можно сказать, что после "Мартина Идена" только рассказ "Мексиканец", пьеса "Крыша" и немногие из южных новелл отмечены талантом Лондона, хотя за письменным столом он проводитпо 19 часов в сутки, ежедневно выдавая 10000 слов, часто весьма небрежных. Это относится и к роману "День пламенеет" /"Время-не-ждет",1910/, и к "Лунной долине" /1911/, и к "Маленькой хозяйке большого дома" /1916/. Трагическим мироощущением пронизаны последние произведения: книга "Джон Ячменное зерно" /1913/, роман "Межзвездный скиталец"/915/, повесть "Алаячума" /1915/.
"Я понимаю, - писал А. Трюдон, - что с творчеством Лондона что-то случилось. Его лексика оскудела, воображение как бы покинуло его, он откровенно повторяется, его рассказы стали столь же благополучны, как и у любого популярного беллетриста".
Когда началась первая мировая война, Лондон собирался уехать в Европу, но по воле газетного концерна Херста попал [297] в Мексику. В 1916 году он вышел из Социалистической партии, а 20 ноября 1917 года, измученный болезнью почек, умч> от большой дозы морфия. Трудно определенно сказать, была ли она принята умышленно...
Три произведения Лондона были опубликованы посмертно: "Джерри островитянин", "Майкл, брат Джерри" /повести о собаках, 1917/ и роман "Сердца трех" /1919/ о поиске индейских сокровищ. Они мало отличаются от тех последних книг писателя, которые указывали на очевидную спешку в работе, на то, что свой незаурядный талант он в конце жизни превратил в откровенное ремесло.
Однако лучшее из созданного Лондоном позволило А. Куприну так оценить его творения: "В них чувствуется живая настоящая кровь, громадный личный опыт, следы перенесенных в действительности страданий, трудов и наблюдений. Потому-то экзотические повести Лондона, отмеченные веянием искренности и естественного правдоподобия, производят такое чарующее, неотразимое впечатление".
Наряду с активными поисками писателей-романистов /крупных драматургов время не выдвинуло/, рубеж веков в литературе США ознаменован яркими именами поэтов. Можно сказать, что этот период - своеобразное Возрождение американской лирики, ознаменованное отказом от изысканной "благопристойности"; у истоков этого движения стояли Эмили Дикинсон и Уолт Уитмен, внесшие живую струю в развитие поэтической мысли.
Эдгар Ли Мастерс /1869-1950/ - бунтарь "против провинциализма". Он вошел в историю литературы как автор "Антологии Спун Ривер" /1915/. Все остальное, написанное им, не может сравниться с этой книгой, состоящей из 250 эпитафий жителям маленького городка. Умершие люди, с разными судьбами, трагическими и счастливыми, мещане и обыватели, несправедливые судьи и колониальные солдаты, преуспевающие бизнесмены и воришки, - все они населяли мир американского захолустья, и каждый оставил после себя добрую или недобрую память. Миниатюры, созданные, поэтом отличаются [298] особой ироничностью стиля, острой критикой ханжеских устоев и ортодоксальных моральных норм.
Вэчел Линдз "голосовавший за доброту", оставил оригинальное поэтическое наследие, собранное в сборниках "Генерал Бутс идет на небо" /1913/, "Конго" /1914/ и др. Используя фольклор американских и африканских негров, он существенно обогатил тематику современной ему поэзии, внес в стихи особую музыкальность, присущую французскому импрессионизму.
/1869-1935/ - активный участник "поэтического ренессанса". Его первые сборники "Потом и за ночь до этого"/1896/и "Дети ночи"/1897/славы не принесли, но две последующие книги : "Город вниз по реке" /1910/ и "Человек на фоне неба" /1916/ еще при жизни сделали его классиком американской поэзии. Подтверждение тому - три высшие награды - Пулитцеровские премии /1922,1925,1928/. Впитав лучшие традиции Вордсворта и Киплинга, он отдавал предпочтение бытописанию провинции, раскрывая в лирике острые драматические конфликты. От английского классика Робинсон перенял интерес к жанру баллады, в котором проявил себя как великолепный мастер, тонко трактующий психологическое состояние лирического строя, сложные движения души. Написанные пятистопным ямбом, его стихи говорят о чувствительной натуре автора, об увлечении мистикой и медитацией.
Карл Стэнберг /1878-1967/ - продолжатель уитменовской традиции. Поэтика народных песен, фольклора пронизывает все, созданное им. Он перепробовал разные профессии, много путешествовал и поэтому избрал своим героем американца-труженика. Его произведения необычайно музыкальны, ибо автор часто пел их, аккомпанируя себе на гитаре. Как и у Уитмена, верлибр стал основным стихотворным размером в творчестве Стэнберга. Из ранних сборников особенно выделяется "Чикаго" /1916/.
Патриарх американской поэзии /1874-1963/, лауреат Пулитцеровской премии, всегда выступал против расплывчатости в искусстве. Его стихам присуща "горацианская '[299] ясность", логичность мысли, особая афористичность. Фроста прежде всего интересуют духовные коллизии лирического героя, отчужденность человека, "любовная размолвка с бытием". Как и многие его современники, поэт начинал с естественной для всех американцев веры в великую историческую миссию Соединенных Штатов:
Владели мы страной, ей неподвластны...
Пока не поняли того, что сами
В стране своей не обрели отчизны,
Ей отдали себя раз навсегда
/Наш дар скреплен был жертвой многих жизней/,
Стране огромной, звавшей нас на Запад,
Еще не вспаханной, не заселенной.
(Пер. В. Иванова)
Р. Фрост навсегда остался певцом Новой Англии, живые картины которой воплотились в его сборниках "К северу от Бостона" /1914/и "Между горами"/1916/.
Наряду с реалистической поэзией на рубеже веков особо выделяется школа имажистов, которые считали себя наследниками Э. Дикинсон. Эзра Паунд "Угасший свет" /1908/, вышедшем в Лондоне, подражает французским символистам. В антологии "Имажисты" /1915/ он четко излагает принципы этой школы: отказ от риторики, ритмики, признанных стихотворных размеров, использование разговорной лексики, возврат к традициям трубадуров, Данте, Лиона. Его сборник "Светоносный" /1916/ несет на себе отпечаток подобных воззрений. Стихи-"маски" имитируют различных поэтов античности и средневековья, открывают склонность к стилизации, эксперименту.
Поэтесса Эми Лоуэлл /1874-1925/возглавляла группу американских имажистов и подготовила к выходу в свет три антологии единомышленников /1915,1916,1917/. Ее сборники "Стальные клинки и маковые зернышки" /1914/, "Баллады на продажу"/1916/, "Мужчины, женщины и духи"/1916/ пропагандировали [300] "новую" поэзию, однако успеха не имели. Особо известны ее литературно-критические работы "Шесть французских поэтов" /1915/, "Тенденции развития современной американской поэзии" /1917-1928/. Лоуэлл - лауреат Пулитце-ровской премии 1925 года.
Таким образом, в американской прозе рубежа веков главенствовал реалистический метод, наиболее значительными его представителями являются М. Твен, Г. Джеймс и Т. Драйзер. В поэзии же шел упорный поиск новых форм, который начала непревзойденная Э. Дикинсон.
Выдающаяся американская поэтесса / 1830- 1886/родилась, жила и умерла в городке Амхерст, штат Массачузетс. К несчастью для ее современников, при жизни были опубликованы только 8 или 10 /спор между критиками до сих пор не завершен/ из ее коротких стихотворений. Хотя, когда в 1890 году в печати вышел сборник Э. Дикинсон, заслуженная слава не пришла. Поэтесса стала воистину знаменитой лишь в веке XX. Видимо, сквозной мотив одиночества, свойственный всему ее творчеству, оказался близок и понятен человеку, оторванному от общества и потерявшему себя в жестоком мире. Недаром современный американский писатель Уильям Стайрон в "Выборе Софи" /1979/- романе о фашистских злодеяниях и трагедии личности, использовал поэзию Эмили Дикинсон не только в качестве эпитафии своим героям, но и возвел ее в ранг траурной мелодии, рефреном звучащей во всем произведении.
Исследователи до сих пор не могут точно описать биографию поэтессы, в ней много белых пятен. Внешне ее жизнь похожа на судьбу другой знаменитой английской писательницы XIX столетия - Джейн Остин. Однообразные будни, домашние заботы, отсутствие любви. Дочь адвоката, Э. Дикинсон, получила образование, которое готовило женщину к роли хозяйки дома; [301] даже в амхерстском колледже, где она провела год, основные занятия касались домоводства. Затем последовала учеба в духовной семинарии, которая, безусловно, углубила знания Библии и теологии. Родственники долго не догадывались, что Эмили пишет стихи. Она была очень замкнутой, необщительной и записывала свои короткие шедевры без названий на небольших клочках бумаги, которые потом туго перевязывала ниткой и тщательно прятала в разных ящиках комода. Перед смертью она молила близких сжечь все ее работы /около 1500 стихов/, но, к счастью потомков, они уцелели.
Можно сказать, что Дикинсон в жизни доверяла лишь трем людям: другу отца, который интеллектуально просвещал девушку, познакомив ее с лучшими творениями английской литературы XIX века, священнику и Хиггинсону. Она много читала, но наиболее близко восприняла сестер Бронте. К сожалению, девушке не было знакомо творчество Уолта Уитмена, с которым ее связывает очень многое. Независимо друг от друга они стремились к эксперименту в поэзии, столь свойственному европейской традиции рубежа веков /Верлен, Рембо, Верхарн/, осознанно воспринимали суть символа в лирике, по-своему толковали рифму, ритм и поэтическую строфу, осваивали космическую образность.
Платоническая влюбленность связала поэтессу со священником, женатым человеком /скорее всего любовная лирика посвящена именно ему/. Бостонский издатель и литератор Т. Хигтинсон, с которым Эмили познакомилась по пдэеписке, приняв участие в литературном конкурсе, стал не только ее доверенным лицом, но и сделал многое для того, чтобы неординарные и весьма непривычные для читателей того времени стихотворения увидели свет.
короткими, разорванными предложениями, пульсирующим ритмом, ритмические сегментами внутри строки, аллегориями, метафорами, олицетворением. [302]
Погибла я во имя Красоты - но под Землей
Не долго провела одна,
Когда в соседнюю могилу опущен был
Тот мученик, что пал во славу Истины -
"Ты почему сюда попала?"
"Во имя. Красоты," - ответила ему -
"А я пал жертвой, славя Истину, - они одно и то же, -
"- он сказал -
Ночь проговорили меж могил -
Пока мох не прикрыл наши уста -
И не упрятал на века - наши имена -
Дружба с Хиггинсоном оказалась во многом роковой для Эмили, не умевшей отстаивать свои интересы. Он произвольно правил ее произведения, внося изменения не в лучшую сторону, а издавая посмертный сборник, не включил туда настоящие шедевры. Хваля свою подопечную за "глубину мысли", издатель в пись-махругал ее за "незнание грамматики", не улавливая новаторского [303] эксперимента Эмили и не осознавая его значимости.
Стремясь понять "каждой муки причину", Дикинсон в своей поэзии рассуждала о том, что ее окружало: о религии, грехе, вине, искуплении, окружающей природе, бытовых мелочах, о предназначении женщины /кстати, сегодня о феминистской направленности ее творчества написано множество монографий, например, профессор Паула Беннетт в 1990 г. опубликовала труд "Эмили Дикинсон. Женщина. Поэт"/.
Все темы ее лирики продиктованы средой, в которой жила и воспитывалась поэтесса, пуританскими нравами, строгой пресвитерианской моралью. Но увлечение библейскими мотивами, преклонение перед "Учителем" - создателем вселенной,-придает даже самым обыденным стихам глубокую философскую окраску. Эмили Дикинсон всегда воспринимала свое творчество как "письмо мое Миру", который не откликается на зов мечущейся и по-своему мятежной романтической души.
Поэзии Дикинсон свойственно метафизическое видение вселенной, в ней звучат мотивы предчувствия, страха, катастрофы, одиночества, непонимания. И это неудивительно, ибо она почитала своим учителем Эмерсона, разделяла его пристрастие к символике и вольной рифме:
1862
Когда скорбящих череда
Все шла - и шла - пока [304]
мне показалось.
Потом они уселись
И служба, словно барабан,
Стучала - била до тех пор - пока
мне показалось,
-
(Перевод Т. Кирилловой)
нашей отечественной критики прошло незамеченным. Произведения, написанные не на злобу дня и не содержавшие социальных мотивов, считались тогда бесполезными.
Признаем, что ни одно из исторических событий, происходивших во время жизни Э. Дикинсон и потрясших Соединенные Штаты / вспомним войну Севера и Юга/, не отражено в ее творениях. Начитавшись метафизиков Блейка и Китса, переняв у них специфическое пейзажное мышление, поэтесса создала особый художественный мир, полный страстных противоречий, которыми отмечены лишь особо одаренные натуры, вопреки всему стремящиеся к несбыточному идеалу. Одиночество только подталкивало к этому:
И комар бы умер от голодной смерти...
-
Если бы питался тем, чем я -
Хотя живым ребенком рождена -
И пища мне нужна
Вот жажда, словно когти, впивается в меня,
Как пьявку с тела прочь -
И дракона-дьявола с пути мне- не свернуть -
Не могу я, как комар,
Взять и полететь,
Значит, он - сильней -
(Пер. Т. Кирилловой)
Эмили Дикинсон всегда верила и сомневалась, мучительно двоилось ее восприятие жизни; эта дисгармония и составила суть поэтического наследия удивительной поэтессы, нашедшей единомышленников среди наших современников, осознающих мир как "не завершенье".
"mark twain" - морской термин для измерения уровня воды/- псевдоним Самюэля Ленгхорна Кле-менса, сына провинциального юриста из округа Миссури, что был расположен на западном фронтире США. Его детство прошло в городке Ганнибале/впоследствии в произведениях Твена он будет назван Сент-Питерсбергом/ на берегу знаменитой Миссисипи, любовь к которой великий писатель сохранил на [306] всю жизнь. После смерти отца /1847/ подросток был вынужден поступить наборщиком в типографию, а в двадцатилетнем возрасте плавал лоцманом на пароходе.
Война Севера и Юга, в которой Твен две недели сражался на стороне южан, сделала его дезертиром и заставила переехать в Неваду - край "золотых и серебряных миражей". Именно здесь он начал свою литературную деятельность в качестве журналиста, публикуя статьи и юморески в местной газете.
Аболиционистское движение, разбудившее общественное сознание, способствовало рождению и укреплению позиций американского критического реализма. Представителем этого направления в искусстве и стал Марк Твен. Рожденный в эпоху "классической демократии", писатель с молоком матери впитал безоглядную веру в прекрасное будущее страны "неограниченных возможностей". Его ранние произведения, безусловно, отражают именно эти идеи. Однако обладая зорким взглядом художника, трезво оценивая перемены, происходившие на "земле обетованной", Твен пришел к осуждению сути "американизма" и тем самым отразил на страницах своих произведений крах собственных идеалов и идеалов нации в целом.
"Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса" /1867/ переносит читателя в особый мир радости. Здесь раздается раскатистый смех и ценится грубоватый юмор. Специфическое мышление, гротеск, шарж, колоритная - метафора, бурлеск, гипербола, пародийные установки, "небылицы в лицах", национальный фольклор помогают автору рассказать о быте фронтирсменов - "самоотверженных сукиных детей", которые так нравились "непосредственному гению, пришедшему с речного причала". Эти бесхитростные рассказы принесли писателю славу блестящего юмориста.
Книга очерков "Простаки за границей" /1869/, созданная после путешествия в Европу, Палестину и Россию, которое Твен совершил в качестве корреспондента, сопровождавшего американских туристов, содержит красочные впечатления о Старом Свете. Она ознаменовала триумф автора в глазах читателей и кринки, ибо декларировала его патриотические настроения и чувство превосходства американцев над другими народами. [307] Феодальная Европа со всеми культурными и историческими ценностями казалась писателю парадоксально убогой: Твен вспоминал о "надоедале" Микеланджело, равнодушно взирал на красоты Нот])- Дама и Лувра, зевая, проходил мимо Джоконды, не желал слушать о Лауре и Петрарке. По его мнению, Старый Свет - "усыпальница" прошлого, своего рода склеп, населенный тенями. Насмешливый и самоуверенный взгляд янки многое подмечает и пронизан ненавистью "ко всем видам деспотизма и произвола". Его "американизм" исходит прежде всего из того, что молодая, демократичная и лихорадочно идущая к прогрессу страна никогда не увидит такого "заката", ибо она - "земное святилище".
"Новые и старые зарисовки" /1875/, "Правдивая история и новая'71877/, "Толкайте, братцы, толкайте" /1878/, "Налегке" /1872/, "Огрубевшие" /1872/, присущ пафос "сотворения мира", населенного новыми людьми, создающими и покоряющими все препятствия. Осваивая богатства Запада, фронтирсмены были выносливы и трудолюбивы, обладали особым грубоватым чувством юмора. Автор рассказывает о них, нанизывая "несуразицы и нелепости в беспорядке и зачастую без всякого смысла и цели". Так построены многое из его рассказов, наполненных алогизмом деталей и ситуаций. Однако все эти люди живут в согласии с природой /вспомним верблюда, полакомившегося авторским пальто, трудолюбивого койота, слона, бизона, забравшегося на дчкво/, воспринимая все трудности иронически, ибо впереди у всех одна цель - реализация неограниченных возможностей личности в построении нового общества, в котором все зависит лишь от способности и умения каждого стать счастливым. Этот растущий и процветающий мир создает свою историю и культуру, впитавшую мифы индейцев и многонациональный фольклор переселенцев. В оч^жаx и юморесках писателя - "минимум описаний и отвлеченных рассуждений, максимум действия, динамизм повествования, мягкость языка, использование диалекта".
Опыт репортера помог Твену сохранить особую хроникаль-ность в рассказах, разоблачающих собратьев по перу /"Журналистика в Тенесси'У, бизнесменов всех сортов и мастей /"Дело о [308] поставке мяса", "Подлинная история великого говяжьего контракта", "Важная переписка"/. Повествование в этих произведениях ведется от первого лица, эдакого "простака", который часто "по глупости" выбалтывает весьма горькие истины. Он запросто рассуждает о продажности прессы /"Как я редактировал сельскохозяйственную газету"/, служителей искусства /"Венера Капитолийская"/, полицейских /"Чем занимается полиция"/ и даже о судьбе Бенджамина Фрэнклина - не президента, а автора "пошлых трюизмов" /"Покойный Бенджамин Фрэнклин"/. Речевая "маска" рассказчика помогает писателю говорить о вещах весьма неприятных, при этом не утрачивая доброго расположения духа.
Роман "Позолоченный век" /1873/, созданный в содружестве с Ч. Д. Уорниром /1829-1900/, обнаружил свифтовские традиции в художественной манере Твена. Прежде всего, авторам удалось передать состояние всеобщей одержимости в погоне за деньгами. Бизнес - "гниль, замутившая американскую жизнь". Он губит и калечит людей, доводит их до гибели. Не для каждого из героев "Позолоченного века" гонка за "золотыми миражами" оканчивается столь же благополучно, сколь для Филиппа Стерлинга. Многие становятся жертвами таких, как сенатор Дило-урти, широта делового размаха которого охватывает все сферы общественной жизни: политику, религию, образование, прессу. Авторы сетуют на то, что их соотечественники добровольно отдают власть мошенникам и карьеристам, а поэтому в книге очевидна тоска по старым добрым временам /образ романтика полковника Селлерса/, четко прослеживается сатирическое отношение к тому, что происходит со страной и людьми, вооруженными фальшивой идеей. Метафора "позолоченный век1' с легкой руки Твена стала расхожей фразой, характеризующей целый период развития а^>иканского общества.
Марк Твен понимал, что для того, чтобы вновь почувствовать очарование современной ему Америки, "нужно было снова стать ребенком". Так появился "роман о старине" - "Приключения Тома Сонера'71876/, полный полемического задора, критического отношения к постулатам и морали "респектабельного" общества. И вместе с тем это удивительно "лучезарная книга", в которой ощущается ностальгия писателя по золотой поре [309] своего детства. Читатели всего мира и сегодня воспринимают ее как "очаровательный эпос юности".
Однако поэзия чистых чувств и мальчишеского бунтарства имеет для Марка Твена прежде всего социальный смысл. Сознательно или подсознательно, но дети упорно борются с религией, которая наводит на них одуряющую скуку, с мертвящей системой школьного обучения, где царят зубрежка, порки, рутина, тупой формализм, против суеверий и предрассудков, против пуританства в семье и общественной жизни. Игра, выдумка, осознанная алогичность поступков писателя - средство защиты от действительности, где все слишком грустно и уныло, поэтому и мир далекого детства выглядит у него одновременно солнечным и печальным.
"идиллическое" прошлое, Твен подчеркивает, что многое связывает его с настоящим. Особенно привлекателен образ сорванца Тома Сойера, которому достаются оплеухи тетушки и учительские розги. Он бунтует против всякого насилия над своей личностью, будь то скучная учеба в воскресной школе или лечение болеутолителем Полли, столь "удачно" испытанным на коте Питере. Романтическое мировосприятие Тома сочетается с желанием стать активным участником жизни. Остроиронически показывает автор столкновение взрослых и детей, "задерганных и замученных мальчиков из приличных семей".
В романе три сюжетные линии: кладбищенское убийство, поиски клада и любовь Тома к Бекки. Они сливаются воедино и образуют целостный образ захолустного Сент-Питд)сберга и провинциальной Америки в целом. Через наивное сознание мальчика проходят впечатления окружающего мира, а выводы, сделанные им, таят острую критику и даже некоторую взрыво-опасность, которой во многом способствует его дружба с беспризорником Геком Финном, борьба против злодея - индейца Джо, спасение Меффа Поттерса от виселицы, а вдовы Дуглас -от насильственной смерти.
В этом романе оттачивается реалистическое мастерство [310] Твена, его умение раскрыть психологию и внутренний мир героев, еще не испорченных цивилизацией. И хотя тоска писателя "об исчезнувшем прошлом... неотделима от сознания его-пол-ной невозвратимости", светлый мир еще торжествует, как бы не замечая тех противоречий, которые в нем присутствуют.
Это и побудило Марка Твена к более широким обобщениям в исторической сказке "Принц и нищий" /1882/, контуры сюжета которой были намечены им в "Записных книжках": 'Эдуард У1 и нищий мальчик случайно поменялись местами накануне кончины Генриха VIII. Принц, в лохмотьях, бедствует, а нищий, ставший принцем, терпит муки дворцовой жизни вплоть до самого дня коронации в Вестминстерском аббатстве, когда все разъясняется". Подчиняя историю своей фантазии, писатель утверждает, что во все времена были "принцы" и "нищие", богатые и бедные. Как и в средневековье, в современном Твену обществе существует четкая классовая иерархия. Автор рисует ее начиная с Генриха VIII, в котором монарх и тиран победили человека, герцога Норфолского, хранителя королевских чулок, полицейского-вымогателя, безумного отшельника, и выстраивает целую галерею реалистических типов, многие из которых скорее принадлежат веку XIX. Вполне очевидно, что за дворцовыми стенами, внутри которых строго соблюдается непонятный Тому Кетти этикет, идут пиршества и кишат интриги, царят разруха и нищета. Дикие нравы и дикие законы отправляют на костер иновчщев и не прощают голодному украденный кусок хлеба, могут уничтожить женщину с девятилетним ребенком по малейшему подозрению в колдовстве. В книге созданы страшные картины народного горя. Принц, очутившийся в этом мире, проходит школу воспитания, когда сама жизнь учит, как должен поступать Человек.
В этот период Твен пишет трилогию "Жизнь на Миссисипи" /1883/, в которой уже ощущается потеря присущей автору жизнерадостности. Вольная стихия реки соответствует внутреннему состоянию героя, и создается впечатление, что человек существует в единстве с природой и цивилизацией. Но борьба за успех, приход хищников-завоевателей нарушают эту гармонию.
"Приключения Гекльберри Финна" /1884/, действие которого опять уходит в [311] прошлое - в 50-е годы XIX века. Герой книги рожден для воли и свободы, а столкновение с реалиями окружающего мира таит в себе не столько приключения, дорогие детскому сердцу, сколько опасности, подстерегающие бедняка повсюду, хотя Гек сам выбирает такую дорогу, уйдя от вдовы Дуглас и заявив Тому Сойеру, что "богатство - это тоска и забота...".
На своем пути мальчик встречает множество людей, жизненные истории которых сами могли бы составить сюжетную канву нескольких романов, и они вплетаются в повествование в качестве новелл. Например, об американских Ромео и Джульетте /Шеперсон и Софи Грэн Джерфорд/, об убийстве полковником Шерборном переводчика Боггса, о сказочном наследстве Уилл-са и об охотниках за ним.
Образ Миссисипи - символ свободной и вольной жизни, к которой стремится Гек, проходит чд>ез весь роман. Герой Твена борется за свободу в широком понимании этого слова и вступает в конфликт с "демократической" Америкой. Так возникает противоречие с системой жестокости, лжи и эксплуатации, чуждой мальчишеской душе. И хотя мысли и суждения Гека бесхитростны и подчас весьма наивны, в них все чаще слышится голос автора, который восстает против "цивилизованных" законов, обрекающих человека на внутреннее рабство. Также неприемлема для Твена и идея порабощения человека человеком. Дружба Гека Финна с беглым негром Джимом приобретает символический смысл: оковы, мешающие личности в любых ее проявлениях, должны быть разорваны. Геку трудно преодолеть себя, стереотипы мировосприятия довлеют над мальчиком: южанин, скрывающий чджокожего, всегда угодит в тюрьму. Однако природная доброта побеждает, и он проявляет элементарную человечность, из-за которой становится врагом государства и буржуазной законности. Героизм Гека заключается именно в том, что мальчик вступает в борьбу с ними, а не защищает несправедливые порядки. Маленький плот, на котором уплывают два изгоя, два обездоленных американца, черный и белый, становится единственным островком гуманных человеческих отношений.
"Янки из Коннектикута при дворе короля Артура" [312]n /1889/ возвращает читателей в средневековье. Простой американский мастеровой Янки /Хэнк Морган/ попадает в Англию У1 века и, используя свою смекалку, трудолюбие и талант, строит там истинно демократическое государство. Он верит в то, что "человек всегда останется человеком. Века притеснения и гнета не могут лишить его человечности!". Однако сатирическая картина эпохи Рыцарей Круглого Стола, нарисованная Твеном, позволила писателю У. Д. Хоуэллсу сделать следующий вывод: "В книге есть места, где мы видим, что аристократ времен Артура, жиреющий на поте и крови своих вассалов, по сути дела, ничем не отличается от капиталиста времен мистера Га-риссона, богатеющего за счет рабочих, которым он не доплачивает".
Воспитанный на народном американском юморе, органически впитывающий его спецфические черты - эксцентричность характеров, гиперболу, дух социального критизма, Марк Твен поднял на щит воинствующую сатиру, разоблачающую "Соединенные линчующие штаты", психологию обывателей /"Человек, который совратил Гедлиберг"/, военщины /"В защиту генерала Фанстона"/, мораль буржуазии /"Плимутский камень и отцы пилигримы"/, церковь /"Военная молитва", "Письмо ангела-хранителя""/, идеал национального флага США /"Человек, ходящий во тьме"/, саму "американскую мечту" /"Банковский билет в 1 000 000 фунтов стерлингов"/и современную цивилизацию , представленную автором как парад призраков - "метафора карнавала теней" /"Необычайная международная процессия"/.
Разочарование Твена в идее "неограниченных возможностей" повлияло и на содержание романа "Американский претендент" /1891/. Рудокоп Брэди и столяр Бэрроу противопоставлены в нем миру собственников, подобныхкапи-талисту Селлерсу, вынашивающему планы межзвездных завоеваний, и содержателю ночлежки Маршу.
"Личные воспоминания о Жанне д/Арк Сч>а Луи де Конта, ее пажа и секретаря" /1895/ - любимое произведение писателя. Оно проникнуто демократическими идеалами автора и одновременно свидетельствуют об их обреченное™. Вера в ^оичес- [313]кие силы народа у Твена сочетаются с осознанием его трагической судьбы в истории. В образ Жанны автор вкладывает свою мечту о величии человеческой личности, ее целостности и чистоте. В предисловии к книге Твен писал: "Жанна была правдива, когда ложь не сходила у людей с языка, она была честна, когда понятие о честности было утрачено... Она была стойкой там, где стойкость была неизвестна, и дорожила честью, когда честь была позабыта. Она соблюдала достоинство в эпоху низкрго раболепства". За долгий творческий путь Марк Твен прошел от безоглядной веры в "американскую мечту", которая по словам У. Фолкнера "обладала и владела" умами миллионов с момента провозглашения Соединенных Штатов, до полного разочарования, выразившегося в философском трактате "Что такое человек?" /1906/.
", 1897/, обличение эксплуатации /рассказ "Таинственный незнакомец", 1899/, догматизма церкви /"Письма с Земли", опубл. в 1962 г./ являются самой сильной стороной таланта писателя, который ввел в американскую литературы магистральные темы, ставшие главенствующими в искусстве XX века.
"Твен, безусловно, подвергает осмеянию не некую го-начальную нелепость, а то, что в этом мире творится". Это и сделало его "Линкольном американской литературы".
Родоначальник психологической прозы в литературе США /1843-1916/родился в Новой Англии в весьма обеспеченной и просвещенной нью-йоркской семье. Его отец отошел от бизнеса, чтобы посвятить себя науке и искусству, а брат Уильям стал выдающимся философом, психологом, основоположником прагматизма. Дом Джеймсов был весьма популярен, и в нем бывали многие знаменитости: Эмерсон, В. Ирвинг, Д. Рипли и другие. Такое общение благодатно влияло на будущего писателя. [314] Родители много раз ездили в Европу, там, в Швейцарии, он окончил среднюю школу, а позднее имел возможность познакомиться с Тургеневым и Теккереем. Высшее образование получил в США.
Во время очередной поездки /1869/ цивилизация Старого Света показалась молодому человеку более привлекательной, нежели кипучая деловая жизнь на американском континенте. Страна развивалась бешеными темпами, в политике правительства были просчеты и перегибы, а это не устраивало склонного к философствованию человека, с презрительной миной превосходства взиравшего на кричащие противоречия в обществе, взяточников и нуворишей, бюрократов и чиновников, безграмотных пролетариев и нищих, сетовавшего на "пустоту" в жизни Штатов, отсутствие элементарной культуры.
Американец по происхождению, он всю сознательную жизнь /с 1875 г./ прожил в Англии, обрек себя на добровольную ссылку и смотрел на родину как бы со стороны, глазами объективного наблюдателя. Начинал Джеймс как литературный критик и его творчество можно условно разделить на три периода. Первый - с 1865 по 1890 год, когда он работал в стиле традиционного викторианского романа и создал целую серию подобных произведений: "Родрик Хадсон71875/, "Дез^ Миллер" /1878/, "Вашингтонская площадь'71880/, "Европейцы" /1878/, "Американец" /1877/, "Женский портрет"/1881/, "Бостон-цы"/1886/, " Княгиня Казамассимо'71886/, "Письма Аспер-на"/1888/, "Трагическая муза"/1890/.
"средний период" или пора смелых экспериментов в жанрах "короткой повести" и "длинного рассказа": "Пойнтонская добыча'71897/, "Что знала Мейзи" /1897/, "Поворотвинта'71898/, "В клетке", "Урокмастера'71892/, "В следующий раз"/1895/, "Смерть льва"/1894/и др. 1900-1916 годы - время зрелости, когда были созданы лучшие произведения: "Крылья голубки"/ 1902/, "Послы71898/, "Золотая чаша" /1904/, наметились новые горизонты поисков в незавершенных романах " Башня из слоновой кости" и "Чувство прошлого".
Джеймс писал романы о взаимоотношениях Старого и Нового Света /сказывалась ностальгическая тоска по родине/, о художественно [315] одаренных субъектах /тенденция создания романов о творческих личностях характерна не только для европейской, но и для американской литературы рубежа веков/, рисовал самобытные женские характчэы. Безусловно, эти темы г^эеплетались в его произведениях.
Творческий метод писателя формировался под влиянием наследия Бальзака, которого он называл "нашим общим отцом'Устатья "Урок Бальзака", 1915/, в личных контактах с Флобером и Тургеневым. С последним его связывали не только схожие взгляды на искусство, но и добровольная эмиграция. Некоторые критики склонны заявлять, что жизнь вдали от родины пагубно сказалась на Джеймсе-художнике. Мы же полагаем, что жертва сторицей окупилась творческими победами: в литературе США никто, кроме него, не испытывал мораль американцев с точки зрения европейских этических норм, богатейшего многовекового культурного наследия Старого Света. Конфликт между растущей, еще не создавшей ценностей духа Амч>икой и аристократической Англией, верной патриархальным и консервативным традициям, занимал Джеймса писателя и человека.
Бальзаковские мотивы трагедии таланта составляют содержание первого романа "Родрик Хадсон". Судьба одаренной личности, ее неизбежный конфликт с обществом, неприятие искусства необразованной публикой, личный эгоцентризм описаны Джеймсом в морально-этическом плане в лучших традициях великого мастера. Не понятый в Америке, молодой скульптор мечтает, что его искусство станет нужным на европейском континенте. Однако терпит крах, утрачивает веру в собственные силы и кончает жизнь самоубийством /этот способ расчета с жизнью типичен для многих героев Джеймса/. Любовная трагедия только ускоряет его конец - богатая наследница Кристина выходит замуж за князя Казамассимо, так как бес-сребреник Родрик не способен обеспечить ей будущее.
Повесть "Дэзи Миллер" пронизана тургеневским пониманием сложности человеческого характера. Джеймс считал русского писателя непревзойденным знатоком чистой женской души, обреченной на трагедию в жестоком мире. Героиня повести [316] весьма наивная девушка из американской провинции, но в силу искренности харакщэа и естественности поведения, не умеет вести себя так, как положено в "хорошем" обществе. Все в ней, казалось бы, выглядит неуклюже, даже смерть от простуды после ночной экскурсии в римский Колизей. Однако характер Дэзи нарисован настолько психологически достоверно, что некоторые критики /например, Я. Засурский/ считают его "одним из самых удачных женских образов в американской литерату-ре".
"Вашингтонская площадь" - серьезный шаг в становлении Джеймса -художника. На первый взгляд, этот роман написан на сугубо камерную тему. Жалкий повеса Таунсенд вознамеривается жениться на богачке Кэтрин, которая трагически ошибается в своем выборе, и даже добивается тайной помолвки с весьма некрасивой девушкой. Только вмешательство отца ставит все на свои места. Проходят годы, и незадачливый жених узнает, что наследница уже десять лет владеет состоянием. Запоздалое предложение руки и сердца ни к чему не приводит: Кэтрин разочарованно выпроваживает потасканного хлыста. Меру правды в этом произведении определяет не обилие достоверных деталей, а достоверность развития характера особенного человека, способного на искреннее, глубокое чувство /мисс Слопер/.
Этой проблеме посвящен и "Женский портрет", один из лучших романов Джеймса. Изабель, главная героиня повествования, познает прелести брака с никчемным человеком. Ее судьба - стечение роковых обстоятельств. Будучи бесприданницей и оказавшись в Европе, она отказывает вполне достойным претендентам на руку, а получив состояние, связывает жизнь с проходимцем Осмондом, женившимся на ней только для того, чтобы обеспечить внебрачной дочери Пэнси, рожденной от куртизанки, приличное существование. Иллюзии рушатся, надежды на счастье никакой, но Изабель со стоическим мужеством переносит все выпавшие на ее долю беды. Несмотря на то, что ее супруг внешне воспитан и благопристоен, она оказывается по своей сути во сто крат благороднее Джильберта.
Можно с уверенностью утверждатъ, что в "Женском портрете" автор выступает как мастер психологического анализа, [317] передавая гамму переживаний героини, раскрывая ее внутренний мир как бы изнутри. Для американской литературы того времени прием "потока сознания" был новаторским, и первенство в его разработке, без сомнения, принадлежит Г. Джеймсу, который предвосхищает поэтику модернизма.
"Бостонцы" - роман об американской жизни после войны Севера и Юга /его главный герой - бывший офицер-конфедерат/ и, пожалуй, самое обличительное произведение Джеймса, в котором у писателя проявился талант сатирика. Художник высмеивает бостонское общество, показывает его духовную низость, потуги на благотворительность, рисует образы бездушных дельцов и светских дам. Отечественные критики часто упрекали автора за создание карикатурного образа аболиционистки и радикалки мисс Бердсай и воспринимали этот шаг как отход от демократических традиций, однако с высоты сегодняшнего понимания сути революционных движений о неприятие Джеймсом нигилистически настроенных граждан вполне оправдано.
В "Княгине Казамассимо", довольно мрачном романе-предчувствии грядущих социальных катастроф, он продолжает свои размышления над темой насильственного переустройства общества, не приемлет террористов, заговорщиков и создает впечатляющий образ рабочего-переплетчика Робинсона, который уверен, что рожден от аристократа. Но как это доказать? Чрезмерные претензии и желание отомстить светскому обществу толкают его на путь анархизма. Используя прием гротеска, Джеймс рисует соратников Гиацинта Робинсона и развенчивает их мечту о "казарменном" равенстве, убеждая читателей, что при социализме искусство деградирует. Недаром несостоявшийся революционер добровольно уходит из жизни.
"Трагическая муза" посвящена конфликту художника с обществом. Живописец Ник Дормер страдает, так как не находит признания, актриса Мириам Рут во имя успеха идет на компромиссы с совестью, понимая, чего от нее ждет богатая публика. Однако самой крупной удачей этого произведения стал образ Габриэля Нэша. Современникам не стоило труда догадаться, с кого списан этот портрет декадента, сноба и эпикурейца. Конечно, с Оскара Уайльда, эстетику которого Джеймс всегда отрицал. [318]
Проблеме творческой личности посвящены повести "Смерть льва", "Урок мастера", "В следующийраз". Художник не может быть свободен от общества. Искусство, красота вступаютв противоречие с социальными организмами и редко одерживают победу.
Жизнь экспатриантов стала темой "Послов", "Крыльев голубки", "Золотой чаши" и многих других произведений Джеймса, в которых трагедия личности, оторванной от родины, решается по-разному, но все герои ощущают "одиночество ссылки", "отрезанность" от Америки. Вступают в противоречие разные типы цивилизации, значит, драма неизбежна, как в романе "Американец", когда нувориш Ньюмен, заработай баснословное состояние, все же не может преодолеть сословных предрассудков и жениться на аристократке Клэр де Сантэ.
"призванием". Его экспериментальная проза представляет огромный интерес, ибо в ней показано состояние одинокой личности, подавленной нарушением ценностей, т. е. автор обращается к основной теме искусства века XX - проблеме отчужденного сознания. Он часто изображает группу людей в момент назревающего кризиса, чреватого взрывом /черта, которая будет присуща литературе экзистенциалистской ориентации/. Небольшое количество характеров, строгая ограниченность во времени /за исключением повести "Что знала Мейзи'У, незначительность действия делают поздние произведения Джеймса статичными и позволяют ему перейти от показа картины нравов к показу состояния души.
Открытием Джеймса явилось устранение образа автора-рассказчика и замена его одним из героев. Это позволило писателю расширить психологические характеристики. Структурной основой произведений последнего периода служило либо центральное сознание третьего лица, через которое к читателю приходит опыт /"Пойнтонская добыча", "Что знала Мейзи'У, либо центральное сознание первого лица, описывающего ситуацию и свои впечатления о ней /"Священный источник", "Поворот винта"/, либо полный отказ от познающего сознания и максимальное приближение жанра романа к пьесе /"Другой [319] дом", "Пч>еходный возраст"/. В этих произведениях изменилась роль диалога, на который легла основная нагрузка в создании драматизма. В основе экспериментальной прозы Джеймса лежит принцип диалектики, основанный на обострении конфликта между характером и средой, сковывающей его.
"Портреты любимых писателей" /1888/, "Классики мировой литературы" /1892/ и др./. Его рассуждения и сегодня имеют непреходящую ценность. Искусство "питается соками опыта, -говорил он, -а главный смысл опыта заключен в свободе. Единственная обязанность, Которую мы можем заранее вменить искусству, не рискуя быть обвиненными в произволе, - это тот интерес, который оно должно возбуждать у читателя... Способы, которыми искусство может достичь этой цели / т. е. возбудить наш интерес/, бесконечно многообразны, и разного рода предписания, ограничения и исключения тут могут только навредить. Эти способы столь же многоразличны, сколь и темпераменты людей, и успешность их применения зависит от того, насколько полно они выражают особенности сознания именно данного автора. В самом широком контуре роман может быть определен как выражение личного и непосредственного впечатления от жизни: этим прежде всего определяется его ценность, которая может понижаться или повышаться в зависимости от полноты впечатлений. Но никакая полнота и, следовательно, никакая ценность невозможны, если не будет обеспечена свобода чувств и выражения. Предначертание пути, которым следует двигаться, тона, который должен быть взят, форм, в которые следует облечь повествование, - это и есть ограничение свободы и подавление того, что вызывает наш наибольший интерес. Форму, мне кажется, следует оценивать после того, как она состоялась: авторский выбор сделан, принципы его определились, и теперь мы можем прослеживать ходы и направления его мысли, судить о тоне и искать соответствия".
Эстетические взгляды и экспериментальная психологическая проза Джеймса по праву считаются достоянием нынешнего столетия. Он давно уже перестал быть "писателем для писателей" /Кашкин/, а превратился в Учителя для грядущих поколений художников. [320]
уголь на железнодорожной станции, готовили еду, разносили заказчикам выстиранное белье. Однако в 1881 году с возвращением старшего сына Поля материальное положение несколько поправилось. Он стал популярным бардом и мог снабжать деньгами семью.
"Эти книги... раскрыли передо мной новые жизненные перспективы и в известной степени помогли мне лучше понять и выразить самого себя!" В 1887 году после окончания школы Драйзер уехал в Чикаго, где два года прошли в изнурительном труде. На средства бывшей учительницы он в 1888 году поступил в университет, но из-за недостатка денег уже через год оставил его и служил клерком в конторе.
После смерти матери Драйзер потерял и эту работу, развозил белье из прачечной, перебивался случайными заработками в Чикаго. Так он узнал жизнь большого города с черного хода. Много времениЧоноша посвящал чтению, его особенно привлекала проза Л. Толстого. После долгих мытарств Драйзер получил место ученика репортера в газете "Дейли глоб" и принялся осваивать профессию журналиста. Вскоре ему доверили пост театрального критика. Публикации Драйзера выгодно отличались от материалов его коллег. С самого начала карьеры ему была присуща особая независимость суждений, отточенность мыслей и простота стиля.
В 1894 году он переехал в Нью-Йорк, где вместе с компаньонами брат Поль организовал ежемесячный журнал, в котором начинающий автор получил место редактора. Издание существовало прежде всего благодаря рекламе, но публиковало также рассказы, статьи, рецензии, репортажи, очерки. Очевидно, что Драйзер имел неограниченную возможность печатать собственные [321] публицистические мат^жалы, а в 1896 году на страницах "Эври Мане" появился его первый рассказ "Позабытый". Позже он оставил журнал /1897/ и начал печататься в престижных американских изданиях.
Под влиянием друга писателя Артура Генри Драйзер принялся за работу над новеллами, а в 1900 году создал первый роман
"Сестра Кэрри". Современники утверждали, что он поведал в нем историю жизни одной из своих сеете]). Буржуазные критики встретили это произведение с негодованием, и издательство напечатало только 127 экземпляров книги. И только в 1904 году "Сестра Кэрри" была опубликована в Англии.
Судьба Кэрри весьма бесхитростна и типична. Всеми поступками этой девушки движет одно - мечта о деньгах и славе. А поскольку она родилась в стране "неограниченных возможностей", то необходима лишь настойчивость, чтобы все сокровенные надежды осуществились. Дочь мелких фермеров, Каролина Мибер не останавливается ни пд)ед чем, чтобы добиться своей цели. Она уезжает из провинции в большой город, поступает на обувную фабрику, что, естественно, не может удовлетворить ее честолюбия. Став содержанкой коммивояжера Друэ, она делает первый робкий шаг, приближающий ее к моральному падению - и к миру денег. Когда Герствуд, управляющий фешенебельным баром, предлагает ей свою любовь и... украденные деньги, Кэрри без раздумий уезжает с ним в Монреаль, а потом в Нью-Йорк.
За преступление Герствуд жестоко наказан: из преуспевающего богача он превращается в жалкого нищего, который не видит смысла в дальнейшем существовании. Кэрри такой человек не нужен, хотя жертва, принесенная им, казалось бы обязывает героиню Драйзера если не к любви, то, во всяком случае, к милосердию и состраданию. Но, достигнув определенного успеха, она уже не способна мыслить подобными категориями. Писатель, развенчивая идею "великих возможностей", отмечает, что "Кэрри не была счастлива среди всей мишуры и блеска, которые окружали ее". Повествуя о Каролине Мибер, Драйзер типизирует, изображая тех простых американцев, кто был втянут в бешеную гонку за призрачным богатством и счастьем. [322]
Успех Кэрри на театральной сцене достигнут ценой сделок с собственной совестью. Прельстившись ложной роскошью, героиня Драйзера проигрывает как личность, став безымянным борцом за осуществление ложной мечты. Путь художественно одаренной личности к славе всегда сложен, но для Кэрри он достаточно "прямолинеен": за успех она платит по самому дорогому счету, утрачивая чистоту души.
"образецфилософии человеческого существования". Она написана художником, который знает, что такое жизнь беднейших слоев общества. Именно поэтому реакционная критика обвинила автора в "безнравственности" и "подражании натуралистам".
"Дженни Герхардт" /1911/ закрепил общественное мнение о Драйзере как о серьезном-художнике и по-новому раскрыл его недюжинное литературное дарование. По сути своей содержание этого произведения на первый взгляд мало чем отличается от многих сказок об американской Золушке, хотя финал его действительно печален. Автор отлично видит трагедийное начало в том, что бедная горничная Дженни и сын миллионера Кейн принадлежат к разным социальным лагерям, между которыми стоит непреодолимая преграда - железная решетка, отделяющая Дженни не только от живого возлюбленного, но и от мертвого человека, с которым она не имеет права проститься, даже провожая его в последний путь. Образ-символ железной решетки используется Драйзером для того, чтобы показать несовместимость интересов Герхардтов и Кейнов. Типизация в описании представителей этих двух семей достигает в романе высочайшего мастерства.
Измученная мать семейства, которая трудится не покладая рук, чтобы прокормить и обстирать семью, дети, ворующие уголь на станции /картинка из детства самого Драйзера/, тяжкий труд отца - рабочего , человека строгих патриархальных нравов, который не может простить дочери рождения внебрачного ребенка и вместе с тем любит внучку. Убогость и нищета унижают Герхардтов, но их высокий дух импонирует автору. Он с особой симпатией рисует Дженни - жертвенную, благородную женщину, неспособную на лицемерие и ложь. Вся ее судьба [323] цепь страшных разочарований. Трагическое звучание этого характера усиливается и тем, что потеряв всех, кого она любила: дочь, Лестера, мать, отца, - Дженни находит в себе силы отдать нерастраченную душевную теплоту детям- сиротам, которых она воспитывает.
На фоне семьи Герхардтов внешне благопристойный и богатый клан Кейнов выглядит жалким и ничтожным. Постыдно, с человеческой точки зрения, поступает его глава Арчибальд, заставив сына жениться на нелюбимой, но богатой женщине из своего круга. Он признает лишь брак-сделку, способную принести дополнительный капитал. Жениться на бесприданнице в его глазах - губительный шаг, порочащий интересы собственников.
"Мрачно-жестокий" старший сын Кейнов Роберт откровенно презирает Лестера за слабость, за восемь лет, проведенных с Дженни, за отсутствие деловой хватки. На проверку человек, которого любит героиня ,Драйзера, действительно оказывается беспомощным и неспособным на жертву во имя любви. Уступив домоганиям отца, он сам подписывает себе приговор. Его смерть -избавление от мучительного существования в одиночестве. Ни Дженни, ни Лестеру не удалось сломать железную решетку, изначально разделявшую их. Это определяет трагическую тему, которая в романе принимает очертания не личной, а социальной трагедии. В ее раскрытии Драйзер показывает себя как мастер реалистической детали /быт Герхардтов, их плохая одежда, убогая пища контрастируют с описанием богатой обстановки отелей, дома Кейнов, их приемов и т. д./, психологических характеристик, через частную судьбу. раскрывая суть той пропасти, которая разделяет имущие и неимущие классы Амч>ики.
"Трилогия желания", состоящая из романов "Финансист" /1912/, "Титан" /1914/ и "Стоик" /1947 - издан посмертно/, -огромное эпическое полотно, обобщившее процессы, которые происходили в обществе. Фрэнк Каупервуд - ее главный герой - образ, ставший в мировой литературе хрестоматийным. Поначалу он воплощает то, что многие соотечественники писателя вкладывали в понятие реализованной "американской мечты". Путь превращения Каупервуда в "титана без души и сердца", то есть путь наверх, показан ДраГ^юм во всех мелочах и подробностях [324] так, чтобы у читателя не осталось иллюзий.
возможность основать собственное дело. Биржа, изображенная автором романа как единый социальный организм, живет по собственным неписаным законам, которые диктуют воротилы бизнеса и, в частности, сам Каупервуд, ставший транспортным королем.
талантливого человека, уничтожает его как личность. Хотя, впитав идеал "ам^ш-канскон мечты", Каупервуд полагает, что жизнь его "священна и целиком принадлежит семье и деловым интересам", на деле же он не брезгует ничем, чтобы сколотить состояние. Приносит свои дивиденды война Севера и Юга, затем выгодное использование тех, кто "мог диктовать свою волю городскому самоуправлению" в Филадельфии. Углепромышленник Молленхауэр, сенатор Симплон, делец Батлер и иже с ними заправляли судом, полицией и городской казной, которую Каупервуд незаконно использовал для покупки акций.
Чикагский пожар, вызвавший панику на бирже разоряет героя Драйзера, а финансовые воротилы отправляют его в тюрьму: им не нужны столь ловкие конкуренты. Однако фортуна не отворачивается от Каупервуда: во время очередной бир-жевой паники он вновь богатеет и пд>еезжает в Чикаго. Здесь олигархия власти та же, что и в родной Филадельфии: от Шрай-ертов, Мериллов и Эдиссонов до продажных клерков и судей. Используя политические интриги партийных лидеров, Каупервуд поднимается на вершину благосостояния и власти. Так путем подкупа, воровства, мошенничества, жестокой эксплуатации герой Драйзера превращается в "титана", в воплощение [325] идеала "нового американского Адама" - человека, который сделал сам себя.
Но судьба распоряжается по-своему: Каупервуд теряет не только свое состояние, но и жизнь. Тщеславное стремление увековечить свое имя заставило собственника завещать собранные произведения искусства Нью-Йоркской галерее и мечтать о строительстве больницы для бедняков. Но все идет в уплату за долги. Рассеялись капиталы и мечты, несостоятельной оказалась вся прожитая жизнь. Каупервуд, личность сильная и, несомненно, неординарная, уходит из этого мира, не оставив после себя ничего. Он не принес счастья ни своей жене Эйлин, ни женщинам, которых любил, в частности Беренис.
"Трилогии желания" следующее: "Вы изобразили, объяснили и описали Каупервуда почти блестяще. Вы создали его настолько реальным, насколько может быть реальным человек. Его окружение - и люди, и обстановка - тоже совершенно правдивы. Никогда еще не была создана более впечатляющая картина тайного политико-финансового сообщества. Она полностью точная и абсолютно американская". Реалистическое мастерство Драйзера действительно велико, и именно оно позволило ему обобщить в этом образе черты многих финансовых и политических воротил того времени. Идея вседозволенности, йогда народ ограблен, а единицы процветают за его счет, основной закон их существования.
выборами, а по сути, человеческими жизнями. Философия "органического общества" Г. Спенсера и идея сверхчеловека Ф. Ницше оказали на писателя определенное влияние. Эти увлечения и делают толкование образа Ф. Каупервуда неоднозначным. Драматизм его судьбы как раз и обусловлен тем, что он ощущает себя сильной личностью, наделенной "особыми полномочиями", свободной от моральных обязательств. Приводя героя к трагическому финалу, Драйзер [326] тем самым разделывается со многими собственными иллюзиями. Сказалось и то, что последняя часть трилогии была написана в конце его творческого пути.
История вершилась на глазах писателя и вносила свои акценты в мировосприятие "социальной и психологической реальности". По словам американского критика А. Кейзина, Драйзер измерил "шагами улицы Чикаго, динамичного и символичного города, который содержал в себе все, что было агрессивного и опьяняющего в новом мире, живущем ради сумасшедшего темпа биржевых операций и бесконечных радостей накоплений". Он действительно сумел показать суть процессов, происходивших на его глазах, и осудил то, что считал антигуманным. Эпопея жизни Ф. Каупервуда, как и его реального прототипа миллионера Ч. Т. Йеркса, скрупулезно и детально обрисована автором. Коррупция, взяточничество, подкуп правосудия, финансовые аферы составляли суть жизни большого капитала, столь ненавистного писателю. Масштабность в описании событий, точность социально-психологических характеристик, многолинейность сюжета, широкий охват общественных проблем делают "Трилогию желания" одним из значительных явлений в истории американской литературы.
Тема таланта и его места в обществе, начатая в "Сестре Кэрри", была продолжена Драйзером в романе "Гений" /1915/. Драйзер по-своему подходит к рассмотрению проблемы взаи-моотнЪшений творца и общества, зависимости гения от денежного мешка, свободы творчества, этики и эстетики, искусства и ремесленничества. Судьба Юджина Витлы в целом типична для Америки. Его первые полотна были с восторгом восприняты демократической критикой. Очевидно, что прототипом героя романа послужил Эверетт Шинн из группы "Восьмерка", которая шокировала публику своими реалистическими полотнами, изображавшими простых людей в нехитром одеянии, обитателей трущоб и дешевых баров, продажных женщин и безработных.
Ранние работы "Шесть часов" и "Паровозы, возвращающиеся в депо" так и остались лучшими из созданного Витлой, его "симфонией в серых тонах". Вся последующая судьба художника [327] - работа в рекламном агентстве, погоня за богатством - путь медленной гибели таланта, растраченного попусту. В обществе, где власть денег всесильна, искусство добросовестно служит тем, кто платит. Именно поэтому трагедия Витлы имеет две причины. С одной стороны, он сам не сумел выстоять, сохранить те позиции, которые ему подсказывал талант. Недаром слово "гений" автор берет в заглавии романа в кавычки, ибо его герой так и не сумел реализовать свои способности. С другой стороны, общество наложило губительный отпечаток на его достойный жалости удел. Одиночество, на которое обречен Юджин Витла, творческое и личное, еще более усугубило трагедию одаренного человека.
"Пьесы естественные и сверхъестественные" /1919/ и автобиографическая книга "Каникулы гусака" /гусак - выходец из штата Индиана, 1916/ сочетают реалистическое видение мира с увлечением идеями Г. Спенсера. Однако в целом творчество Драйзера отмечено ростом художественного мастерства. Жизнь, по мнению писателя, "изменчива, печальна, трагична и прекрасна", а книги "ведут сквозь джунгли лжи". Сделав объектом исследования трагическую Америку, он последовательно и правдиво описал ее в своих произведениях. Выражаясь словами Питера, героя его одноименного рассказа /1919/, Драйзер "понимал жизнь. Он знал людей... Он сострадал невежеству и нищете, презирал тщеславие, бессмысленную жестокость, скупость, в чем бы она ни проявлялась".