Новалис
(Novalis, 1772—1801)
Характерные черты романтического мировоззрения нашли яркое воплощение в творчестве Фридриха Леопольда Гарденберга (Friedrich Leopold von Hardenberg), печатавшегося под псевдонимом Новалис. Гете полушутя, полусерьезно называл его «императором немецкого романтизма». Новалис, как никто другой из членов иенского кружка, верил во всемогущество поэзии, в силу человеческого духа, в их способность пересоздать жизнь на гуманистических основах, спасти ее от разгула индивидуализма, принявшего размеры бедствия в буржуазную эпоху, духовно сплотить народы, объединить мир, распавшийся в результате революционных потрясений и войн. Однако в воззрениях Новалиса есть реакционные черты. Высшим выражением духовности он считал религию, рассматривая ее как основу подлинного искусства. Поэтому будущность человечества Новалис связывал прежде всего с деятельностью католической церкви. Он идеализировал также патриархальные общественные отношения, монархический строй, считал монарха покровителем искусств, выразителем интересов всей нации, защитником идеи национального единства. Но это не мешало писателю относиться критически к отдельным сторонам жизни феодально-монархического общества, питать симпатии к трудовому народу.
Новалис происходил из культурной дворянской семьи и сам получил хорошее образование. Из гимназии и университета он вынес отличное знание классических языков, философии и литературы. Новалис занимался также естественными науками, в частности геологией, и в дальнейшем служил в должности инженера на солеварне близ Иены.
— смерти невесты, 15-летней Софии Кюн. Новалис любил ее возвышенно-романтической любовью, находил в ней проявление божественной «мировой души». Его умиляли ее детская наивность, непосредственность, он считал ее олицетворением поэтического начала жизни.
Под влиянием трагического переживания, вызванного кончиной невесты, Новалис пишет «Гимны к ночи» (Hyrnnen an die Nacht, 1797—1798), опубликованные в «Атенее». Это цикл стихотворений, проникнутых спиритуалистическими мотивами. Поэт выражает в нем свою неприязнь к реальной жизни и рвется в мир теней, который, как ему кажется, освободит его от душевной тоски. Новалис жаждет смерти, рассматривает ее как единственную возможность навеки соединиться с умершей возлюбленной.
«Гимны к ночи» созданы во вдохновенном порыве религиозной экзальтации. Они написаны большей частью ритмической прозой и проникнуты искренним и сильным чувством. Отсюда их эмоциональная выразительность. Новалис пишет о лично пережитом, придавая своим переживаниям широкий обобщающий смысл. Ночь, как символ жизни потусторонней, свободной от мирских волнений и тревог, противостоит у него реальной действительности с ее житейской суетой и непрочностью всего истинно прекрасного.
Антирационалистической направленностью отличается также эстетика Новалиса. Теория искусства в ней строится на интуитивной, религиозно-мистической основе. Творческий процесс рассматривается Новалисом как акт подсознательный. Поэт, по его мнению, «воистину творит в беспамятстве», уподобляясь сомнамбуле. Как эстетик Новалис решительно порывает с традициями Лессинга и других просветителей, отмечавших сознательный характер творчества. В своих эстетических высказываниях он опирается на философию Шеллинга, доказывавшего интуитивную основу поэтической деятельности.
Другой характерной чертой эстетических воззрений Новалиса является их крайний субъективизм. Не принимая современной ему действительности, он меньше всего был заинтересован в объективном ее изображении. Новалис ориентирует писателя прежде всего на выражение своих чувств и идеалов. Романтизм им понимается как искусство, пронизанное пафосом субъективности. «Поэзия, — пишет он, — есть изображение души, настроенности внутреннего мира в его совокупности». «Все поэтическое должно быть сказочным».
«Фрагментах» (Fragmente), затрагивающих широкий круг вопросов. Он развил их и художественно воплотил в неоконченном романе «Генрих фон Офтердинген» (Heinrich von Ofterdingen), вышел посмертно в 1802,. в основе которого лежит религиозно-мистическая концепция действительности.
Новалис полагает, что существует некая «мировая душа», духовное творческое начало, дающее жизнь всему сущему. Только в ней заключен источник всего прекрасного, подлинно человеческого. В зачаточном состоянии она содержится во всех формах неорганической и органической природы, достигая наибольшего расцвета в человеке. В реальной, повседневной жизни духовная, творческая субстанция часто бывает, по мысли Новалиса, погребена под толстым слоем материальных напластований, и задача художника как раз состоит в том, чтобы освободить дух из плена материи, дать ему возможность свободно развиваться, и тогда наступит царство вечной красоты.
Новалис верил в безграничные потенции поэзии, и в этом привлекательность его эстетического учения, несмотря на его мистический характер. Он рассматривает искусство как основную силу, преобразующую не только общество, но и природу. Поэт для него — подлинный волшебник, чародей, который с помощью слов, звуков способен оживить весь мир, придать ему поэтическое очарование.
Чем дальше идет процесс общественного развития, тем больше, как полагает Новалис, материальное порабощает духовное. Эта тенденция достигла своего апогея в условиях буржуазного общества, где красота, поэзия принесены в жертву вещам, денежному расчету и т. д. И немало сил надо потратить художнику, чтобы вдохнуть жизнь в косное буржуазное общество, сделать его соразмерным духовной сущности человека. Не так было в глубокой древности, во времена античности. Мир был тогда иным, восприимчивым к прекрасному. Поэты в ту эпоху «дивными звуками волшебных инструментов пробуждали жизнь лесов», даже «оживляли мертвые семена растений... и создавали цветущие сады, укрощали зверей, смягчали нравы дикарей..., превращали стремительные потоки в тихие воды». Эта счастливая пора отразилась, по мнению Новалиса, в легенде об Орфее, который своим пением завораживал не только людей, но и обитателей морей.
«Генрих фон Офтердинген» —это своеобразный гимн, прославляющий поэзию, красоту и осуждающий жизнь бездуховную, основанную на материальной выгоде. Роман полемически направлен против «Годов учения Вильгельма Мейстера» Гете, который казался Новалису произведением насквозь прозаическим. Его, очевидно, не удовлетворяло намерение автора показать, как главный герой, юноша, мечтающий стать актером, постепенно разочаровывается в поставленной цели, увлекается иными, более прозаическими задачами. Отсюда становится понятным упрек Новалиса Гете, что в его романе «романтическое, а также чудесное... гибнут», речь ведется исключительно об обычных человеческих делах, «природа же и мистицизм совершенно забыты. Это поэтизированная бюргерская и домашняя повесть». В «Генрихе фон Офтердингене» Новалис ведет своего героя совершенно иным путем, чем Гете. Он заставляет его избавиться от бюргерских привычек, раскрыть свою поэтическую сущность. Генрих под влиянием любви постепенно приобретает романтические черты, превращаясь из бюргера в поэта, захваченного мечтой о поэтическом преображении мира.
— личность полулегендарная. Жизнь Генриха фон Офтердингена обросла легендами. В народных преданиях он сохранился как талантливый миннезингер, победитель ряда поэтических состязаний в Вартбурге. Новалис, разумеется, не случайно избрал временем действия XIII столетие. Это эпоха расцвета феодально-монархических отношений, период, с его точки зрения, наиболее благоприятный для развития поэзии.
Роман, по замыслу автора, должен был состоять из двух частей. В первой из них («Ожидание») повествуется о юношеских годах Генриха, о его знакомстве с жизнью, о пробуждении в нем поэтического таланта под влиянием чувства к девушке. Вторая часть («Свершение») не была закончена. Известны только ее главные сюжетные линии в пересказе Л. Тика. Генрих в ней выступает уже как сформировавшийся романтический поэт, находящийся в зените своей славы.
Основное развитие событий предваряет сон Генриха, носящий пророческий, символический характер. Ему привиделся голубой цветок, из лепестков которого выступало лицо прекрасной девушки. Отныне Генрих не находит себе покоя, он во власти любовного томления. Любовь изображается Новалисом, так же как и Ф. Шлегелем, как сила, помогающая познать духовную сущность действительности, ее «мировую душу». Дальнейшее содержание романа связано с рассказом о путешествии Генриха в обществе матери и купцов в город Аугсбург к своему деду. Эти сцены также несут весьма большую идейную нагрузку. В них предстает жизнь средневековой Германии, правда, показанная через восприятие писателя-романтика. Новалис в целом идеализирует средние века.
Влюбленность Новалиса в средневековье объясняется главным образом тем, что тогда высоко ценился поэтический талант. Эту мысль он иллюстрирует рассказом о бедном юноше, который своим пением и стихами покорил сердце королевской дочери и в конце концов добился ее руки, стал правителем страны. Поэтический дар рассматривается Новалисом как самая большая общественная ценность, дающая человеку право на высшие почести и уважение в обществе.
«Генрих фон Офтердинген» — произведение типично романтическое. Каждый образ в нем по существу символичен, отражает в самом обобщенном плане определенные слои феодальной Германии. Человек изображается Новалисом лишь в сфере своего сознания. В романе, собственно, нет конфликта в традиционном смысле этого слова. Перед Генрихом, словно на экране, проходят отдельные люди, символизирующие отдельные классы средневекового общества, взятые в их духовном содержании,
время своего путешествия. Новалис нисколько их не идеализирует. В его изображении — это типичные прожигатели жизни, весело проводящие время в ожидании очередной военной кампании по освобождению гроба господня. Новалис не находит в них черт подлинного рыцарского благородства. Он вообще неодобрительно относится к идее решения религиозных распрей кровавым путем. От имени восточной пленницы Зюлеймы, насильно разлученной с родиной, Новалис выступает против крестовых походов, «страшной ненужной войны, которая всех озлобила, принесла бесконечно много горя и навсегда отделила Восток от Европы». Новалис против межнациональной вражды, его одобрение получают войны, ведущиеся в защиту национальной независимости. Он характеризует их как «настоящие поэмы». «Они создают, — пишет Новалис, — истинных героев». Идея единства человечества, основанного на принципах взаимного уважения всех входящих в него народов,— важнейший пункт политической программы Новалиса.
Новалис настроен весьма критично к паразитизму правящих классов феодальной Германии. В явно контрастном сопоставлении с рыцарями он создает образ трудолюбивого рудокопа, который «родится в бедности и бедным умирает». Добывая золото, он тем не менее не поддается его растлевающему влиянию, оставаясь нравственно незапятнанным. «Металлы,— пишет Новалис, — теряют для него притягательную силу, когда становятся товаром, и он предпочитает искать их в недрах земли, чем следовать их зову в жизни».
Человек-труженик, наделенный физическим и нравственным здоровьем, — неотъемлемая часть эстетического идеала писателя. Это тот критерий, с помощью которого он оценивает все социальные слои феодального общества. «Труд, — пишет Новалис о рудокопе, — сохраняет свежесть его сердца и бодрость духа. Только он и знает прелесть света и покоя, отраду чистого воздуха и широкого горизонта; только он один вкушает еду и питье благоговейно и радостно, как причастие».
придает «мировая душа», духовная творческая субстанция, сцепляющая в единое целое все звенья развития мира — и природу и общество. Более сложные образования содержат все основные свойства низших структур, и в результате возникает непрерывная, взаимосвязанная цепь развития, достигающая своего завершения в человеческой личности. Следовательно, элементы духовного, человеческого, как полагает Новалис, содержатся в тех или иных пропорциях и в камне, и в воде, и в растениях, и в животных. В связи с этим познание действительности понимается Новалисом как самопознание. Человеку достаточно погрузиться в недра своей собственной сущности, и он может «вспомнить» свое прошлое, все фазисы своего инобытия, своего предшествующего существования, и перед ним откроются все тайны истории. Именно такого взгляда придерживается Отшельник. Это провидец, обладатель книги человеческих судеб, где можно узнать и прошлое и будущее всех людей. Генрих прочел в ней о своей прошлой и будущей жизни.
Заключительные эпизоды романа посвящены пребыванию Генриха в Аугсбурге. Здесь он знакомится с Матильдой, дочерью Клингсора. Ее лицо показалось Генриху знакомым. Оказывается, он видел его во сне выглядывающим из чашечки голубого цветка. Так соединяются в повествовании идеальная и реальная жизнь, мечта и действительность. Все материальное, чувственно воспринимаемое трактуется Новалисом , лишь как форма существования духовного, постигаемого в моменты интуитивного видения.
Реальное общество представлено в рассказе Клингсора владениями короля Арктура. Здесь царят холод и мрак, все мертво, не ощущается никакого дыхания жизни. Спасение приходит от детей Арктура —сына Эрота, символизирующего любовь, и дочери Басни, воплощающей поэтическое начало бытия. Главный враг их — Писец, защитник сухого рационализма. Новалис дает понять, что противник Эрота и Басни представляет эпоху Просвещения, столь нелюбимую консервативными немецкими романтиками. Борьба между поэтическими и антипоэтическими силами идет в романе с переменным успехом, но завершается в конце концов победой детей Арктура. Маленькой Басне удается, проникнув в преисподнюю, скормить тарантулам злобных Парок, союзниц Писца. В царстве Арктура снова сияет солнце. Радость переживают не только люди, но и природа. Испытав благотворное влияние любви и поэзии, она также пробудилась от сна. «Цветы и деревья мощно росли и зеленели. Все казалось одушевленным. Все говорило и пело... Звери подходили к проснувшимся людям, радостно приветствуя их. Растения угощали их плодами и ароматами и очаровательно наряжали их. Ни один камень не давил больше человеческой груди...» Таково реальное, по мнению Новалиса, воплощение в жизни «голубого цветка», той мечты, которая воодушевляла и вдохновляла писателя.