Фридрих Шпильгаген
(Friedrich Splelhagen, 1829—1911)
Во второй половине XIX в. большой популярностью пользовалось творчество Шпильгагена. Особенно широкую известность его романы получили в России, где у него было немало почитателей в передовых слоях русского общества.
Шпильгаген принадлежал к левым, радикальным кругам интеллигенции, оппозиционно настроенным к господствующему общественно-политическому строю. Его известность в литературе началась с романа «Проблематические натуры» (Problematische Naturen, 1860). Герой романа Освальд Штейн и есть эта проблематическая натура, раздираемся внутренними противоречиями, долго не находящая своего места в жизни. Вначале читатель видит его в процессе избавления от романтических иллюзий, которые были ему свойственны. Затем он увлекается великими деятелями прошлого, героикой революционных сражений. В конце концов Штейн оказывается на баррикадах, среди участников революции 1848 г.
Шпильгаген стремился в этом романе дать правдивую картину описываемой эпохи, изобразить широкие слои немецкого общества — народ, буржуазию, дворянство.
Как уже отмечалось в критике, в «Проблематических натурах» намечаются основные контуры шпильгагеновского романа, в котором политическая тема переплетается с семейно-бытовой1 Острый политический материал сочетается со сложной приключенческой интригой. Здесь и мотивы незаконнорожденных детей, неравных браков, всевозможных тайн, недоразумений, дуэлей, пропавших документов и т. п.
Большим успехом в свое время пользовался политический роман Шпильгагена «Семья Гогенштейн» (Die von Hohenstein, 1864). Писатель явился основоположником жанра политического романа в немецкой литературе. В основе «Семьи Гогенштейн»— изображение революционных событий на юге Германии в 1849 г. Автор обстоятельно показывал картины революционного брожения, охватившего широкие круги среднего сословия, армию, изображал политические собрания, разрозненные выступления народа, выборы в парламент.
Обычно композиция романов Шпильгагена строится вокруг судьбы главного героя. Его глазами автор смотрит на окружающий мир. То или иное событие показывается в связи с тем, какое отношение к нему имеет герой. Символично, что своему герою автор дает имя Мюнцер (один из вождей Крестьянской войны XVI в.). Он — личность выдающаяся. Это талантливый журналист, блестящий оратор, поборник прав народа, настроенный весьма радикально.
индивидуалистом и эстетом. По своему складу, по вкусам Мюнцер — натура аристократическая. Он не стал ренегатом, но запутался в противоречиях. И в данном случае дело объяснялось не только личной неполедовательностью Мюнцера.
Перед Шпильгагеном стояла трудная задача создания образа героя-революционера, с которой автору трудно было справиться. В обрисовке Мюнцера кое в чем чувствуются романтические приемы. Писатель наделяет Мюнцера, подобно романтическим героям, чертами исключительности, титанизма, индивидуализма, что мало соответствовало облику настоящего революционера. Политическая деятельность Мюнцера осложнена тем, что он запутался в личной жизни: Мюнцер увлекся красавицей Антонией фон Гогенштейн, изменил скромной, глубоко преданной ему жене.
Роман носит ярко выраженный антидворянский характер. Образы юнкерства даны, как правило, в резко отрицательном, сатирическом освещении. Это относится прежде всего к главе семьи Гогенштейнов, старому генералу, человеку деспотичному, наполовину выжившему из ума. Ему ничего не стоит запустить табуреткой в своего слугу, если тот в чем-то не угодил ему. В конце концов он даже совершает убийство и его сажают в тюрьму, но дело замяли и генерала освобождают.
Другой представитель Гогенштейнов обкрадывает городскую казну, не найдя другого способа уплатить долги. Такова знать, ничтожная, морально разложившаяся. Поэтому наиболее честные выходцы из ее среды, такие, как майор Дегенфельд и Вольфганг Гогеиштейн, соединяют свою судьбу с судьбой восставшего народа.
При всем стремлении автора к объективному изображению революционных событий эта задача выполнена им лишь отчасти, так как у него было свое, либерально-буржуазное понимание революции. Однако свободолюбивый пафос романа звучал достаточно сильно и находил широкий отклик среди передовых читателей.
«In Reih und Glied» (1866), который не совсем точно переведен на русский язык как «Один в поле не воин». По своему содержанию, образу главного героя роман напоминает «Семейство Гогенштейн», но по широте и глубине охвата жизненного материала превосходит его. И в этом романе все сюжетные линии ведут к образу главного героя Лео Гутмана. Он тоже личность необыкновенная — политический деятель и народный трибун. В некоторых отношениях образ Лео больше удался автору, чем образ Мюнцера который был во многом статичен. Лео же показан в развитии, в становлении, изменении своего характера, взглядов.
Живым прообразом Лео явился Фердинанд Лассаль, деятельность которого носила чрезвычайно противоречивый, а порой и авантюристический характер. Автор же рассматривал Лассаля как подлинного героя и революционера.
То, что Шпильгаген наделяет образы главных героев чертами исключительности, было характерно для мелкобуржуазных радикалов середины XIX в., не веривших в творческие силы народа и связывавших дело его освобождения с деятельностью выдающихся политических и государственных деятелей, которым отводилась решающая роль. После первых неудачных попыток повести за собой народ, воодушевив его для революционной борьбы, Лео в дальнейшем совершенно отказывается действовать, опираясь на народ. Он вращается в свете, своими выдающимися дарованиями обращает на себя внимание короля, которого думает использовать в благородных освободительных целях. Словом, он выступает в роли шиллеровского маркиза Позы.
Но милостивое внимание короля было недолгим. Отсюда неизбежно новое разочарование Лео, крах его надежд и гибель.
Однако у автора вовсе не было намерения развенчать Лео Гутмана. Он по-прежнему надеялся, что освобождение Германии принесут выдающиеся политические деятели типа Лео.
«Молот и наковальня» (Hammer und Amboß, 1869) социально-политические проблемы подменяются нравственными, классовые конфликты труда и капитала трактуются в утопическом плане. Все это вело к ослаблению реализма творчества Шпильгагена, которое постепенно утрачивало актуальное значение. Шпильгаген явно пережил свою славу. Но глубоко прав был Ф. Меринг, сказавший: «Из-за бесплодия его последних десятилетий не следует забывать тот сев, который он посеял сорок лет назад; все, кто был тогда молод и живо интересовался великими вопросами жизни народа, —не только в Германии, но и в других странах, особенно в России, — на всю жизнь сохранят в себе частичку Шпильгагена... и вспомнят о нем с благодарностью»2.
Примечания.
1. См.: Тронская М. Л. :Шпильгаген. — В кн.: История немецкой литературы, т. 4, с. 164
2. Меринг Ф. :Литературно-критические статьи, т. 2, с. 211