Приглашаем посетить сайт

Гарин И. И.: Ницше.
Калейдоскоп

КАЛЕЙДОСКОП

Если люди будут читать мои работы, то некоторый процент читателей станет разделять мои желании в отношении организации общества. Эти люди, вдохновленные энергией и решимостью, которые даст им моя философия, могут сохранить и восстановить аристократию, будучи или сами аристократами, или (как я) сикофантами аристократии.

Таким образом, они достигнут более полной жизни, чем они достигли бы, будучи слугами народа.

Ницше

Знаете ли вы, чем является для меня "мир"? Не показать ли вам в зеркале? Этот мир, который является чудовищно сильным, без начала и без конца, крепостью, железной громадой силы, который не увеличивается и не уменьшается, не изнашивается, а только претерпевает превращения, оставаясь в качестве целого неизменно великим, он является бюджетом без расходов и без доходов, "ничто", окружающее его, является его границей, он не является исчезающим, растрачивающим себя, ничем распространенным до бесконечности, а определенной силой, заключенной в определенном пространстве, и не в таком пространстве, которое где-либо было бы пустым, а скорее как вездесущая сила, как игра сил и силовых волн, одновременно одно и многое, как сила, которая, накопляясь в одном месте, одновременно уменьшается в другом, как море постоянно сталкивающихся сил, подобно волнам, вечно изменяющимся и отбрасываемым назад и снова возвращающимся через много лет, с приливом и отливом его форм.

Поэзия, мудрость, самовыражение, вдохновенность. Можно ли говорить: это -истинно, это - ложно? Искать в субъективности, во взгляде нечто иное, кроме личности или самости творца, бесперспективно. Оригинальность, лицо - это то, что или есть, или нет. Первопроходец - всегда экстремист, который ради своей перспективы, своего прорыва готов пренебречь остальным миром. Пусть тяга к исключительности, страсть к необычности, эпатаж - низменны или порочны. Но в таком экстремизме важна зоркость, а не фанатизм. Ведь золото редко встречается в виде самородков, золото вкраплено в породу, важно, чтобы в породе оно было. Собственно, только этим - наличием вкраплений - ценна мудрость. И тогда можно смириться с породой-ложью, с эпатажем, даже с незрелой инфантильностью творца. С годами люди приходят к более серьезному и глубокому пониманию жизни, но не всем даны эти годы...

Вот и я, страстный собиратель крупиц, тоже ведь экстремист, помимо воли тянущийся к тому, что у меня отбирают. Я пытаюсь удержать отбираемое, понять - даже не то, что сказано, а что почувствовано впервые, и не как сказано, а как сообразуется со мной, с моим, нашим бытием. Я не питаю иллюзий - мой калейдоскоп - для меня, мой орнамент, моя свобода сотворения, мое многообразие сочетаний. Я - за право калейдоскопичности, за свободу сометаний, за отсутствие ограничений! В конце концов жизнь безбрежна: одних бренность сущего бросает в объятия пессимизма, другие находят утешение в квиетизме, третьи - в утопии или объятье женщины. И пусть! Дионис, бог зачатия и разрушения, дает им свободу.

Бог на кресте является проклятием жизни, указанием на то, что от него следует избавиться; разрезанный на куски Дионис является обещанием жизни: она вечно вновь будет рождаться и возрождаться из руин.

Ибо такова жизнь. Таковы все калейдоскопы, которые мы строим из кусочков жизни.

(О чем я мечтаю? Я мечтаю, чтобы когда-нибудь моя книга была положена на музыку: мысли - мотивы, настроения - тона, повторы - лейтмотивы, вопли и кличи - новые изобразительные средства...)

Чем привлекательна бессистемность этой философии-экстаза? Даже не вдохновенностью и тем более не безответственной афористичностью - неисчерпаемостью тем и интерпретаций. Это, хотя и бесчеловечная, но подлинно человеческая философия - хотя бы потому, что черпать может каждый. Так же, как сам Ницше черпал из культуры, обостряя до крайности боль и переплавляя орала на мечи.

Философия большей частью безответственна, и почитание Тегуляриусов, этих врагов всяческого порядка, есть свидетельство дальновидности культуры. В Распятом Дионисе интеллигента прельщает не имморальность, а вдохновенная ирреальность, правдоподобная невзаправдашность, игра ума, смыкающая философию с поэзией.

И еще: бездонная бездна жизни (нараспев - шепотом...).

Героическая философия как реакция на повседневность.

Как только повседневная действительность снова вступает в сознание, она отвращает... Редкие состояния экстаза с их подъемом над временем, пространством и индивидуальностью требуют философии, учащей побеждать силой представления неописуемую безотрадность промежуточных состояний.

Ницше не просто искажали и извращали. Как доказал Шлехта, его фальсифицировали. Воля к власти - результат недобросовестной компиляции, подаренной вслед за тростью Ницше "великому фюреру".

Ессе Homo - се человек: таковы, может быть, самые полисемические слова из когда-либо сказанных человеком, слова Понтия Пилата, показывающего связанного Христа толпе. Се человек - восторг эвримена: се человек - удивление - удивление собой; се человек - я, ничтожество, я покажу ему бога; се человек - ничто человеческое; се человек - значит, тля, даже если он Бог, а я - Понтий Пилат...

Что называется жизнью? Жить - это значит беспрестанно отбрасывать от себя то, что желает умереть, жить - это значит быть суровым и неумолимым ко всему, что становится слабым и старым в нас.

Самое близкое к реальности - миф: первая форма истины, воля к стимулу, утешение, надежда...

Когда высшие, низшие, правые, левые, красные, коричневые берутся в одночасье одноцветьем осчастливить все человечество, мне хочется кричать: довольно! довольно: самовосхваление героев свидетельствует: тот же плебс...

Человека нельзя преодолеть - мифом, сказкой, фантазией, утопией. Это даже не волюнтаризм - патология. Может быть, Нищие и заложил основы психологии личности, но уж совсем безусловно - глубже других проник в ее патологию.

Нет, лучше уж мрак повседневности, чем свет волосатой обезьяны, возомнившей себя сверхчеловеком...