Введение
Даже для тех, кто знал Льюиса Кэрролла близко, он представлял подчас загадку - в нем соединялись стихии, казалось бы, совершенно несовместимые: приверженность, с одной стороны, к таким наукам, как математика и алгебраическая логика (в оксфордском колледже "Крайст-Черч" - "Церковь Христова", все преподаватели которого могли быть только духовными лицами, он являлся едва ли не образцом педагога и ученого), а с другой стороны, нежелание до конца жизни принять священнический сан (он так и оставался диаконом) ввиду беззаветной своей любви к театру, к атмосфере спектаклей и обществу актеров! Наконец, и это, конечно, главное, Льюис Кэрролл был натурой художественной, т. е. и поэтом (без стихов которого давно уже немыслима антология английской поэзии), и прозаиком, и эссеистом. Первое его художественное произведение, увидевшее свет, - поэма "Одиночество" (1856). В ней он ностальгически прощался с детством: "Я готов отдать свои победы, // Не беречь последний уголек, // Только чтобы мальчиком побегать // В солнечный единственный денек" {Цит. по: Падни Дж Льюис Кэрролл и его мир / Пер. с англ. Харитонова В. Сквайрс Е. - М., 1982. - С. 47.}
Редактор ежемесячника Трейн"2), которому поэма {Train: A first-class magazine. - L, 1856-1858. - N 1-5.} понравилась, попросил Автора, двадцати четырехлетнего преподавателя математики, бакалавра Чарлза Лютвиджа Доджсона лишь об одном: заменить инициалы "Б. Б.", коими было подписано сочинение, на нечто более полное и звучное. Поэт предложил несколько вариантов, и выбор редактора пал на "Льюиса Кэрролла". Псевдоним, как выяснилось, был образован посредством словесной игры: данные автору при крещении имена "Charles Lutwidge" он перевел вначале на латынь - "Carolus Ludovicus", а затем англизировал и поменял местами. С той поры все свои художественные произведения Ч. Л. Доджсон подписывал псевдонимом, а научные труды, как и прежде, - собственным именем, изменив этому лишь в двух случаях, когда поставил литературный псевдоним над работами научного характера - "Логическая игра" (1887) и "Символическая логика" (18%). Но тут он, видимо, соблазнился тем, что обе работы адресовал широкой аудитории, включая детей школьного возраста.
"Приключения Алисы в Стране Чудес" и "Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье", поэма "Охота на Снарка", двухтомный роман "Сильви и Бруно" и "Заключение "Сильви и Бруно" - книги, как известно, не только детские, хотя они публиковались при жизни писателя и публикуются сейчас в богато иллюстрированных детских изданиях и читаются детьми с удовольствием. Как остроумно заметила в своем эссе о Льюисе Кэрролле английская писательница Вирджиния Вулф (1882-1941), приключения Алисы нельзя отнести к детской литературе, но это книги, в которых мы становимся детьми. Впрочем, Гилберт Кит Честертон (1874-1936) утверждал в статье, написанной к столетию со дня рождения Льюиса Кэрролла в 1932 г., что интеллектуальные эскапады писателя предназначались для взрослых и что лучшее у Кэрролла написано вовсе не взрослым для детей, а ученым для ученых.
"бессмыслицы" Кэрролла, логические задачи, загадки и головоломки предвосхитили появление таких наук, как математическая логика, семиотика, лингвистический анализ, наконец, - теорию относительности, а влияние его творчества, как явное, так и скрытое, прослеживается в произведениях целого ряда классиков мировой литературы, творивших после него. Достаточно сказать, что в этой связи обычно называют Генри Джеймса, О. Генри, Редьярда Киплинга, Джеймса Джойса, Франца Кафку, американского детского писателя Фрэнка Баума (1856-1919) {Фрэнк Баум - автор много численных книг о волшебной Стране Оз.}, наконец, Владимира Набокова. Герой романа "Лолита" писатель Гумберт Гумберт, "вспоминая нимфетку с длинными волосами Алисы н Стране Чудес", говорит о Льюисе Кэрролле как о своем более счастливом собрате {Набоков В. Лолита. - М , 1989. - С. ЗОО.}. Вообще же, в набоковедении считается, что аллюзии на "Приключения Алисы в Стране Чудес" имеются и в романах "Пнин", "Истинная жизнь. Себастьяна Найта", "Просвечивающие предметы", "Ада, или Страсть" {См. об этом: Милова Т. Другие берега Страны Чудес // Русская мысль. - Париж, 1993. - Сент. 16-22. - э 3996. - С 13.}.
"темных мест". Большинство из них в обширной "кэрроллиане" ныне расшифрованы, причем расшифровка эта началась еще при жизни писателя. Обнаружены прототипы персонажей кэрролловских сказок, прослежены истоки его игры слов, приемы оживления метафор и буквальной интерпретации элементов фразеологических единств, проанализированы многочисленные моменты полисемии и омонимии в кэрролловских текстах, разгаданы лингвистические загадки, математические фокусы и головоломки, объяснены омофоны и каламбуры, прочитаны акростихи и анаграммы, специальная литература посвящена одним только пародиям Кэрролла, и все же загадки в его текстах остаются.
пишет М. Н. Коэн, это был "серьезнейший человек, официальный и ученый, робкий и неловкий, трудолюбивый. утонченный и глубоко религиозный" {Cohen M. N Ргeface to the first edition // Carrol L. The selected letters of Lewis Carroll / Ed. by Cohen М.. - L., 1989. - P. IX.}. Неожиданная слава и всеобщее признание оказались для Кэрролла большим испытанием. Он был человек деликатный и не хотел, чтобы ему поклонялись, "Поэтому он продолжал внушать, даже самому себе, что писатель Льюис Кэрролл и его преподобие Чарлз Лютвидж Доджсон - разные Люди" {Винтерих Дж. Приключения знаменитых книг. - М, 1985. - C. 98.}. Коллега Кэрролла, один оксфордский профессор, объяснял поведение писателя следующим образом: "Он не хочет быть Льюисом Кэрроллом и очень ревниво оберегает свою тайну. Поэтому он живет так замкнуто. Всякую минуту он боится, что кто-нибудь упомянет при нем Алису"{Там же. - С. 10.}.
в двадцать пять лет - получает степень магистра математики, в двадцать девять лет - посвящен в сан диакона (принять сан священника, как уже было сказано выше, он отказался). Сорок семь лет - с 1851 г. и до своей смерти в 1898 г. - Чарлз Лютвидж Доджсон, он же Льюис Кэрролл, жил и трудился в кэмпусе Крайст-Черч, где были написаны его удивительные книги, расшифровкой и истолкованием которых ученые занимаются вот уже более столетия. Соблюдая строгий распорядок жизни обитателей оксфордского колледжа, этот профессор математики, куратор "Клуба профессоров" Крайст-Черч, этот лучший фотограф XIX в., снимавший, главным образом детей, сумел сплести столь загадочные и ни на что не похожие тексты, что они чаруют мир и по сей день.