4. Стендаль « Расин и Шекспир», « Вальтер Скотт и « Принцесса Клевская».
Стендаль (настоящее имя - Анри-Мари Бейль) родился в Гренобле в 1783 г. В 1800-1802 гг. служил сублейтенантом в итальянской армии Бонапарта; в 1805-1812 гг. - интендантом; сопровождал императорские войска при их вступлении в Берлин, Вену, в походе на Москву. После падения Наполеона уехал в Италию, где соприкоснулся с движением карбонариев, встречался с Байроном, в 1821 г. вернулся во Францию, а в 1831 г. поселился в качестве французского консула в итальянском городке Чивитавеккья.
Стендаль жил в эпоху великого слома и обновления. На его глазах (а в какой-то мере и при его участии) менялся мир. Классовая структура общества открылась ему не в предреволюционной ее статике, а в борьбе, в момент перехода, перераспределения власти. Он понял, что сознание человека так или иначе зависит от его бытия. Поэтому социально зависимы в его представлении и литература, искусство. Они не могут исходить из абсолютного, неизменного идеала красоты; Такие взгляды Стендаля (в целом характерные и для Бальзака и Мериме) определили метод его творчества.
«Знаменитый романист, - писал он, - совершил революцию во французской литературе», «признаюсь, что я многим обязан произведениям Вальтера Скотта». Но в 1830 г. в статье «Вальтер Скотт и «Принцесса Клевская»» Стендаль, отвечая на вопрос: «... описывать ли одежду героев, пейзаж, среди которого они находятся, черты их лица? Или лучше описывать страсти и различные чувства, волнующие их души?», недвусмысленно отдал предпочтение второму. Но не следует думать, будто все разногласия со Скоттом и «его подражателями» сводятся к этому: к манере письма, к изобильности или сдержанности описаний. Расхождения лежали глубже и носили принципиальный характер. Стендаль упрекал Вальтера Скотта в том, что он, в силу своего политического консерватизма, не отдает должного своим мятежным героям и что выражение высокого гражданского пафоса ему не дается. "Персонажам шотландского романиста, - писал он в статье "ВСиПК"", - тем больше не достает отваги и уверенности, чем более возвышенные чувства им приходится выражать. Признаюсь, это больше всего огорчает меня в сэре Вальтере Скотте". Вопрос о правдивости искусства теснейшим образом связан с проблемой прекрасного, с пониманием красоты. С. Убеждён, что идеал красоты исторически обусловлен, он развивается вместе с развитием общества. Он утверждал, давая материалистическое и диалектическое толкование идеала: « Красота – обещание счастья». И расшифровывал свою позицию относительно искусства: « Красота в искусстве – это выражение добродетелей данного общества». Прекрасное и полезное у него объединяются, красота не существует вне нравственного, а если ондной из добродетелей С. Считал разум, то и красоты вне разума не существует, так же, как впрочем, красоты не существует и без духовности. В понятие духовной красоты входит так же энергия, честолюбие, долг, воля и, безусловно, способность испытывать страсти. Считая, что страсти управляют человеком, С. с особенной тщательностью исследовал одну из главнейших – любовь ( см. « О любви»)
« Я беру одного из людей, которых я знал, и говорю себе: этот человек приобрёл определённые привычки, отправляясь каждое утро на охоту за счастьем, а затем придаю ему немного более ума». В основе его искусства лежит опыт. С. Убеждён, что нет « ни совершенно хороших, ни совершенно дурных людей». Человек определяется тем, что он понимает под « счастьем», т. е. целью своей жизни и средствами её достижения. Свой метод отображения действительности он сравнивает с зеркалом, в нём отображается всё многообразие мира со всеми его хорошими и дурными сторонами. Автор осуждал в своих дневниках современных ему писателей, которые из ложно понятого чувства нравственности « не отваживались назвать спальню спальней», « мало говорили о том, что их окружает». В памфлете « Расин и Шекспир» С. Очень чётко выражает своё отношение к двум типам современного искусства, принимая участие в разгоревшейся полемике между « классиками» и « романтиками». Первый его тезис: « Отныне нужно писать трагедии для нас, рассуждающих, серьёзных и завистливых людей», эти современные люди « не похожи на маркизов в расшитых камзолах 1670». « Классицизм …предлагает нам литературу, которая доставляла наибольшее наслаждение…прадедам». « Романтизм – это искусство давать народам такие литературные произведения, которые при современном состоянии их обычаев и верований могут доставить им наибольшее наслаждение». Софокл и Еврипид тоже были романтиками, как и Расин и Шекспир – в своё, ибо писали они для своего времени. . « В сущности, все великие писатели были романтиками. А классики – это те, которые через столетие после их смерти подражают им, вместо того, чтобы раскрыть глаза и подражать природе». Отсюда на первый взгляд, парадоксальный тезис, объединяющий Расина и Шекспира. Шекспиру С. Приписывает то, за что его современники ценили В. Скотта, - соединение политических и исторических ситуаций с историей персонажей, однако Ш. при этом ещё и сумел проникнуть в души своих героев.
«Принцессу Клевскую» - в XVII в. И его творчество в самом деле - нечто вроде моста между прошлым и будущим. Стендаль выступает как реалист, при этом самобытный, ищущий собственные, непроторенные пути.