Н. Таманцев о Викторе Гюго
"Великий французский поэт, публицист и писатель"
http://www.tverlib.ru/gugo/tamantsev.htm
мальчиком побывал в этих странах, оставивших в его памяти яркое впечатление. В 1812 году семья Гюго поселилась в Париже, где Виктора определили в лицей. Мальчик с ранних лет испытывал сильное влечение к литературе и еще во время пребывания в лицее начал писать стихи, а в 1822 году уже выпустил свой первый поэтический сборник.
Гюго начал литературную деятельность в 20-х годах XIX века. Сначала Гюго восторгался монархической властью и слагал в ее честь хвалебные оды. Поняв позднее, что династия Бурбонов враждебна народу, он отказался от своих монархических симпатий и вступил в решительную и непримиримую борьбу с феодальной реакцией.
В 1827 году Гюго написал драму „Кромвель" и „Предисловие" к ней, в котором отвергал устаревший литературный стиль классицизма и, обосновывая принципы новой романтической литературы, призывал писателей изображать в литературе простых людей и реальную жизнь.
) Наш читатель очень хорошо знает и любит замечательные романы Виктора Гюго: „Собор Парижской богоматери", „Отверженные", „Труженики моря", „Человек, который смеется", „93-й год". Однако Гюго был не только выдающимся романистом, но и великим поэтом, которым по праву гордится французский народ.
В своем поэтическом творчестве Гюго обновил обветшавший стих; он освободил язык французской поэзии от аристократической вылощенности и приблизил поэзию к ее источнику — народной жизни и народному творчеству.
„Я революцию направил самовластно,
На ветошь словаря колпак надвинул красный...
Я даровал словам свободу на земле", —
писал поэт в своем программном стихотворении — „Ответ на обвинение".
Стихотворения Гюго (некоторые из них печатаются с сокращениями) составляют значительную часть его наследии. Уже в раннем поэтическом творчестве Гюго воплотились лучшие традиции французской национальной поэзии — ее высокая гражданственность, глубокий лиризм, изумительная ясность и чистота поэтического языка.
„Оды и баллады" (1826) Гюго изображал жизнь французского народа („Невеста литаврщика"), воспроизводил картины родной природы („Летний дождь"), живописные сцены охоты („Охота бургграфа"), оживлял поэтические сказания своего народа („Фея").
В новом сборнике стихотворений „Восточные мотивы" (1829) поэт изображал жизнь и нравы восточных народностей („Ожидание", „Ладзара"), которые привлекали его своей самобытностью и свободолюбием. В этом сборнике Гюго выступил как страстный защитник народов Греции и Испании, подвергавшихся жестокому угнетению со стороны реакционных правительств Турции и Франции. Он широко использовал темы и образы народной поэзии стран Ближнего Востока, Испании и Италии.
В феврале 1830 года Гюго ставит на сцене историческую драму „Эрнани", написанную на основе принципов, выдвинутых в „Предисловии к „Кромвелю". С этого момента Гюго становится общепризнанным вождем прогрессивного романтизма.
В июле 1830 года во Франции произошла революция, свергнувшая династию Бурбонов. Гюго страстно приветствует революцию („Писано после июля 1830 года"), слагает в честь павших ва нее борцов вдохновенный гимн:
„Мы славу пропоем отчизне
Самоотверженным борцам,
В ком вольности пылает пламя..."
(„Гимн")
„Род человеческий, что изнывал веками,
В железных кандалах,
Разгневанный восстал и мощными руками
Разбил оковы в прах.
Сражаться в этот час на баррикаде стоя,
А хочешь птичкой быть — беги от шума боя:
Здесь место только льву!"
(„О,сладкогласные певцы...")
Плодами революции воспользовался, однако, не народ, сражавшийся на баррикадах, а финансовая буржуазия — банкиры и ростовщики. По стране прокатилась волна народных восстаний. Опасаясь новой революции, буржуазия сохранила старый монархический строй, чтобы с его помощью подавить народное возмущение. Во Франции наступила жестокая реакция, вызвавшая бурное негодование Гюго. В стихах Гюго тех лет выражено глубокое недовольство существующим режимом.
„Собор Парижской богоматери" (1831) Гюго рисует Париж XV века эпоху феодальных насилий, религиозного фанатизма и жестокого угнетения народа. Не король и не ученый монах, но торговец и не судья оказываются в романе носителями высших нравственных качеств, а уличная плясунья и глухой звонарь. Трагическая судьба Эсмеральды и Квазимодо символизировала, по замыслу Гюго, судьбу всего французского народа; это и сообщило историческому роману Гюго глубоки современное звучание.
Не менее актуально звучали и повести, опубликованные Гюго в те же годы. Такова повесть „Последний день осужденного" (1829), в которой писатель призывал к отмени смертной казни. „Гюго никогда не был осужден на смертную казнь, но какая ужасная, раздирающая истина в его „Последнем дне осужденного"! — восклицал Белинский. Такова и повесть „Клод Ге" (1834), где Гюго обличал лицемерную сущность и жестокость буржуазного „правосудия", приговорившего к каторге безработного за то, что тот совершил кражу. чтобы накормить свою голодающую семью. Защите и прославлению моральных качеств народа посвятил Гюго и свои драмы: „Король забавляется" (1832) и „Рюи Блаз" (1838), в которых он клеймил монархию и феодальную знать, стоящую у трона. Тогда же он выпускает новые сборники стихотворений — „Внутренние голоса" (1837) и „Лучи и тени" (1840).
В 30—40-е годы Гюго еще думал, что правящая феодально-буржуазная верхушка способна облегчить участь народа; он надеялся, что своими призывами к „истине, добру, красоте, величию и справедливости" и в самом деле сумеет пробудить у буржуазии чувство справедливости. Исторические события убедили Гюго в ошибочности этих надежд. Когда в феврале 1848 года во Франции произошла революция и была провозглашена республика, Гюго стал на ее сторону. Он участвовал в работе Учредительного и Законодательного собраний республики, председательствовал и выступал с речами на первом Международном конгрессе мира, собравшемся в Париже в 1849 году.
В декабре 1852 года президент республики Луи Бонапарт, опираясь на реакционную буржуазию, задушил республику и установил диктаторский режим Второй империи, провозгласив себя императором Наполеоном III. В стране была восстановлена монархия „в особенно гнусной форме", как выразился Ленин. Страстный республиканец, Гюго был изгнан за пределы Франции. Тогда же он начал смелую борьбу против ненавистного ему режима Второй империи.
В изгнании Гюго провел около двадцати лет. Он жил на островах Ламаншского архипелага Джерсей и Гернеей (Англия). Там он написал свои лучшие стихи, романы и памфлеты.
„Возмездие" (1853) — книга, которую, по свидетельству Н. К. Крупской, с удовольствием читал Владимир Ильич Ленин. В этом сборнике, являющемся образцом подлинно гражданской и патриотической поэзии, Гюго обличает новоявленного императора Луи Бонапарта, его окружение из попов, лавочников и прочих трусливых прислужников трона („Те deum". 1 января 1852 года", „Басня или быль" и другие стихотворения). В самые тяжелые для Франции времена Гюго не теряет мужества и веры в конечное торжество социальной справедливости. Он гордо принимает изгнание („С тех пор как справедливость пала") и с презрением отказывается от амнистии, поклявшись вернуться на родину только вместе со свободой („Ultima verba"). Поэт остается до конца верен своим высоким освободительным принципам:
„Когда иду к высокой цели,
Я над угрозами смеюсь
И, в правом убеждаясь деле,
К нему бестрепетно стремлюсь".
„Когда иду к высокой цели")
Именно в эти годы творчество поэта достигает своего совершенства. Голос Гюго звучит как яростный набат, призывающий народ к борьбе за свободу родины („Императорская мантия", „Черный стрелок"). Гюго становится „совестью мира"; его с восторгом читают во всех уголках земного шара простые люди мира и злобно преследуют враги — представители эксплуататорского строя. Произведения Гюго были запрещены в императорской Франции, но народная Франция вдохновлялась его стихами, памфлетами и романами, которые, несмотря на строжайший запрет, проникали на родину поэта.
Характерной особенностью поэзии Гюго является ее публицистичность, общественно-политическая страстность. Но еще в большей степени эта черта свойственна его статьям, речам и памфлетам, лучшие из которых написаны поэтом в годы изгнания.
— таким живым, острым и ярким языком они написаны. „Дела и речи", — так озаглавил Гюго свою публицистику, подчеркнув этим названием неразрывное единство своей деятельности и творчества. Пишет ли Гюго о выдающемся французском философе и публицисте Вольтере, обращается ли он к Америке с требованием отменить смертную казнь Джона Брауна, клеймит ли турецких поработителей Греции, французских насильников в Мексике, обличает ли он англо-французских захватчиков в Китае, — всюду Гюго выступает не только как писатель, но и как активный защитник угнетенных народов, как поборник национальной свободы и социальной справедливости, который знает, что слово — это непобедимое оружие в борьбе за свободу и справедливость.
Но особенное значение и интерес представляют речи, произнесенные великим писателем в защиту мира. В наши дни гуманные, острые и пламенные слова этих речей находят горячий отклик в сердцах миллионов простых людей, объединенных и могучем движении за мир.
„Голос Виктора Гюго, — сказал писатель-коммунист Луи Арагон,—становится грозой, когда он сливается с великой человеческой бурей, где утопия превращается н жизнь, где мысль н слово становятся силой и действием". Вот почему Всемирный Совет Мира на своей Венской сессии в 1951 году принял решение широко и торжественно отметить во всех странах 150-летнюю годовщину со дня рождения замечательного французского писателя-гуманиста.
Наряду с памфлетами и политическими стихотворениями Гюго написал много великолепных и красочных стихотворений о любви и природе, о жизни и быте французского народа и народов других стран. Значительная часть этих стихотворений вошла в сборники, опубликованные в годы изгнания; таковы глубокие и лирические „Созерцания" (1856), в которых поэт рассказывает о своей жизни и борьбе французского народа; таковы задушевные „Песни улиц и лесов" (18йо), тесно связанные с народно-песенной традицией. И в этих стихотворениях, собранных во втором разделе нашего сборника, с не меньшей силой звучит голос Гюго, — свободолюбца, восторженного поклонника духовной красоты и силы людей из народа. Всякий раз, когда поэт говорит о людях из народа, об их страданиях и радостях, гневные тона уступают в его стихах место задушевно-лирическим интонациям, то печальным и задумчивым, то светлым и ликующим. Глубокой человечностью веет от этих стихотворений, образы и язык которых почерпнуты Гюго в поэтическом творчестве его талантливого народа.
Гюго любил детей и много писал о детях. В детях он видел будущих граждан своей родины и поэтому относился к ним с глубокой нежностью. Стихотворения Гюго о детях собраны в третьем разделе настоящего сборника. Каждая строчка этих стихотворений дышит большой человеческой любовью к детям.
Поэт постоянно противопоставляет чистоту и не испорченность детей закоренелой извращенности своих политических врагов, и это придает его самым, казалось бы, далеким от политической жизни стихотворениям обличительный смысл. Пишет ли Гюго о голубоглазом мальчике-греке, требующем пули и пороха, чтобы отомстить врагу („Дитя"), или о семилетнем мальчугане, убитом в дни декабрьского переворота („Воспоминание о ночи 4 декабря"), говорит ли он о маленьком герое баррикадных боев („На баррикаде"), пли об ужасающей детской нищете („Встреча", „Melancholia"), записывает ли он песенку Гавроша или рассказывает о том, как наказали маленькую Жанну („Попала Жанна раз за некую вину"),—всегда в стихах Гюго-поэта звучит голос Гюго-гражданина.
Поэт неоднократно выступал в защиту маленьких граждан своей родины; ему принадлежат замечательные слова: „Кто говорит ребенок — говорит будущее".
„Легенда веков" (первая книга цикла вышла в 1859 году, последняя — в 1883 году). В этом огромном произведении, в замечательных по образности и энергии стихотворениях Гюго показал, что все достижения материальной и духовной культуры человечества — дело рук народа. Тогда же появляются и крупнейшие, всемирно известные социальные романы Гюго — „Отверженные" (1862), „Труженики моря" (1866), „Человек, который смеется" (1869).
„Отверженные" — выдающееся произведение французской литературы. Герои романа — простые люди Франции — „отверженные" буржуазного общества, рабочие Жан-Вальжан и Фантпна. дети бедняков — Козетта и Гаврош. Всё произведение пронизано пафосом революционной борьбы за лучшее будущее человечества, любовью к простым людям и ненавистью к их угнетателям.
Роман „Отверженные" вошел в золотой фонд мировой литературы. Другой роман этого периода — „Труженики моря" — могучий гимн трудовой деятельности человека, гимн воле, отваге и самоотверженности простого рыбака, вступившего в единоборство с природой, победившего ее и великодушно пожертвовавшего собой ради счастья любимой девушки. Беспощадным обличением дворянской знати и ее антинародной сущности прозвучал роман “Человек, который смеется”. Герой романа Гуинплен с гневом обличает лицемерную английскую аристократию. „Знайте, — восклицает он, — человечество существует."
После национальной катастрофы при Седане (1870), когда прусские войска разгромили французскую армию и Вторая империя рухнула. Гюго возвращается на родину:
„Когда насильники идут на нас походом
Не власти я хочу, но быть с моим народом
В опасный час".
("Перед возвращением во Францию")
Поэт становится в ряды защитников Франции от оккупантов, клеймит позором и захватчиков, поправших его родину, и правительство Соединенных штатов Америки, науськивающее прусские войска на Париж („Послание президента Гранта").
„Епископу, назвавшему меня атеистом"), но он открыто приветствует Парижскую Коммуну. Гюго восхищался героическими коммунарами, хотя и не мог понять до конца исторического значения Парижской Коммуны. Когда Коммуна пала, Гюго объявил свой дом в Брюсселе прибежищем преследуемых коммунаров. Он разоблачал версальских палачей, за что подвергся преследованиям и был выслан на Бельгии.
После падения Коммуны во Франции начался кровавый террор, однако поэт не падает духом и продолжает твердо верить во всемогущество очищающей бури революции.
„Пятнадцать сотен лет во мраке жил народ.
И старый мир, над ним свой утверждая гнет,
Стоял средневековой башней.
Железный сжав кулак, народ-титан восстал;
— и рухнул мир вчерашний!"
(„Пятнадцать сотен лет. ..")
Гюго убежден в неизбежном крушении старого порядка („Во мраке") и в прогрессе человечества. Величественным и грозным событиям (1870—1871 гг.) он посвятил сборник стихотворений „Грозный год" (1872).
1874 году он написал в защиту республики свой последний роман — „Девяносто третий год", где изобразил самый замечательный период французской революции XVIII столетия. В этом романе Гюго воссоздал картины героической борьбы революционной Франции с реакцией. С большой симпатией изображает писатель народных вождей и скромных героев революции, хотя его ужасает революционный террор. Несмотря на это, роман, появившийся в период свирепой реакции, прозвучал как прославление революционного подвига коммунаров.
22 мая 1885 "года великий гуманист и трибун умер. Около миллиона человек — тех простых людей, кого защищал Гюго-гражданин и чью жизнь озарял Гюго-поэт — провожали его в последний путь. Похороны Гюго вылились в могучую демонстрацию любви французского народа к своему великому национальному поэту, чье творчество и имя живут в памяти всего прогрессивного человечества.