Азадовский К. М.: Ещё раз о Ламартине.

К. М. Азадовский

ЕЩЕ РАЗ О ЛАМАРТИНЕ
(из писем и дневников А. И. Тургенева)

ЗАПАДНЫЙ СБОРНИК
В честь 80-летия Петра Романовича Заборова
Институт русской литературы (Пушкинский Дом) РАН
Санкт-Петербург, 2011
http://www.pushkinskijdom.ru/LinkClick. aspx?fileticket=6WaRDqY1ByA%3d&tabid=10441

Более тридцати лет тому назад П. Р. Заборов привлек внимание историков и компаративистов к переписке А. И. Тургенева с деятелями французской культуры, опубликовав, в частности, письма В. Ансело, П. -С. Баланша, Ф. Гизо, Ф. -А. Лёв-Веймара и др.¹ Этими публикациями ученый продолжил изучение обширной и важнейшей темы «А. И. Тургенев и французская культура 1826-1846 годов».

К числу выдающихся французских писателей, с которыми в свое время общался «русский европеец» Александр Тургенев (Бальзак, Гюго, Мармье, Мериме, Стендаль, Шатобриан и др.), принадлежит и Альфонс де Ламартин (Lamartine; 1790—1869), чья поэзия начиная с 1820-х гг. пользовалась в России немалой популярностью². Не случайно тургеневские письма в Россию, публиковавшиеся в петербургском журнале «Современник» под названием «Хроника русского», насыщены упоминаниями о его парижских встречах с Ламартином, отзывами о его произведениях и т. п.

Цель настоящей публикации — осветить обстоятельства очного знакомства Тургенева с Ламартином, которое во многом, как видится в свете изученных материалов, определило дальнейший интерес французского поэта к России, ее истории и литературе.

А. И. Тургенев впервые увидел и услышал Ламартина весной 1830 г.: избранный членом Французской Академии (на место умершего Дарю³), Ламартин готовился произнести свою инаугурационную речь; предстоящее событие широко обсуждалось и в парижских газетах, и в салонах, которые посещал любознательный и неутомимый Тургенев.

Заседание Академии, на котором Ламартин держал свою речь, состоялось 1 апреля 1830 г. О том, как оно протекало, Александр Тургенев рассказал — по обыкновению, красочно и подробно — в письме к брату от 1-5 апреля 1830 г.: «Вся зала покрыта была шляпками, так что и академикам места не было: герцог Рагузский4 был в академич<еском> кафтане, горевшем звездами маршала. Шатобр<иан> не приехал, вероятно, предпочел салон милой вдовы нашей⁵. R. Collard⁶ сидел подле налоя нового академика, коего Cuvier⁷ ввел во святилище, а мы приняли рукоплесканиями. Я в первый раз увидел Ламартина; но кажется, я где-то уже встречал его прежде, не зная, что вижу поэта меланхолии и надежды. Лицо его приятное, умное, но подернуто грустию и задумчивостию: он недавно лишился матери⁸ — и эту священную горесть раскрыл перед ветреною публикою, упомянув о ней в своей речи. Мне это не понравилось: можно ли касаться такого горя академическими фразами! — Речь его имела успех блистательный и почти всеобщий...»⁹

Отчет о заседании Французской Академии занимает в письме Александра к брату несколько страниц. А вскоре, получив брошюру с речами, произнесенными в Академии 1 апреля¹⁰, Тургенев отправляет ее в Петербург П. А. Вяземскому. Переведенная на русский язык, речь Ламарти-на появилась в двух майских номерах «Литературной газеты»¹¹; там же была помещена и ответная речь Кювье¹².

В одном из последующих выпусков «Литературной газеты» содержалась характеристика речи Ламартина и приводились слова из письма Александра Тургенева к Вяземскому¹³ (имя отправителя не было названо — любое упоминание его фамилии могло вызвать нежелательную реакцию, связанную с его опальным братом)¹⁴. И наконец, через два месяца в «Литературной газете» появляется статья Вяземского, отчасти навеянная его тогдашней перепиской с А. И. Тургеневым: «О Ламартине и современной французской поэзии»¹⁵.

Слушая 1 апреля торжественную речь Ламартина, Тургенев не мог, конечно, предположить, что буквально через несколько месяцев ему доведется лично — и весьма близко — познакомиться с новоизбранным академиком.

О первой встрече Тургенева с Ламартином известно из дневниковой записи Александра Ивановича от 14 августа, а также из его многостраничного послания к Николаю Тургеневу от 13—19 августа 1830 г АИ. Тургенев завершал в то время почти двухмесячное путешествие. Объехав юг Франции, северный уголок Испании и Савойю (эта область входила тогда в состав Сардинского королевства), Тургенев 18 августа приезжает в Женеву где проводит более десяти дней. В начале сентября он возвращается во французскую столицу, неузнаваемо изменившуюся после июльских событий.

Сообщая о своем пребывании в городке Экс-ле-Бэн (Савойя), Александр Тургенев описывает брату, как состоялось его знакомство с Ламартином (запись от 15 августа): «... Узнал, что Ламартин был вчера в Шамбери, справился о его квартире и отнес ему карточку и письмо Dubois¹⁶, не дождавшись ответа, ибо не хотел знакомиться на одну минуту и для минутного знакомства переодеваться; а он там был с женою — англичанкою¹⁷»¹⁸.

Ясно, что Тургенев, не желая ограничиться формальным знакомством с Ламартином, надеялся завязать с ним более прочные отношения. Его надежды оправдались: Ламартин проявил внимание к русскому путешественнику и в тот же вечер (14 августа) отыскал его у князя и княгини Щербатовых¹⁹ (встретив Ламартина в местном театре, Щербатовы сообщили ему, что ожидают Тургенева²⁰).

«Ламартин, с коим я провел вчера здесь вечер у княгини Щербатовой, куда он пришел для меня из театра, сказал мне, что он предсказывал, что Шатобр<иан> скажет что-нибудь подобное²¹ <...>. Мы долго, почти до по- луночи, с ним болтали о религии, о философии, о Ша-тобрияне, об императоре Александре²², о Батюшкове, коего он любил и знавал в Неаполе²³ и коего стихи он читал в переводе, самим Батюшковым для него сделанным^24. Ламартин возвратился сюда вчера же из Шамбери и проживет здесь еще несколько дней; обещал со мной часто видаться и прочел мне несколько стихов своих, кои я ему напомнил из последних "Гармоний священных"²⁵»²⁶.

В тот же день вечером — еще одна беседа. «... Был у Ламартина, говорил об Италии, о поэтах — и о моем Жуковском» (контекст позволяет заключить, что «говорил» Тургенев, а Ламартин — слушал). Обсуждались, разумеется, и текущие события²⁷.

— новая встреча (на балу в Экс-ле-Бэн). «... Болтали об Италии и об графе Местере (Xavier⁾²⁸, коего он коротко знает. Мнение его таланте Местера доказывает в Ламартине ум наблюдательный. <...> Он <Ламартин> так поражен был происшествиями Парижа, что продал свой экипаж, распустил людей и поставил свое хозяйство на иную ногу, полагая, что придется быть эмигрантом и что он всего лишится во Франции. Вероятно, теперь думает иначе. Он богат и любит жить хорошо и наслаждаться тем, чем случай одарил его»²⁹.

Переехав из Савойи в Швейцарию, Тургенев проводит время в кругу женевских философов и ученых: встречается с Бонштеттеном30 и Сисмонди31, с которыми завязал отношения во время своего предыдущего пребывания в Швейцарии (1827); знакомится с Кандолем³² и Симоном³³. Но с особой радостью Тургенев навещает русское семейство — Веру Ивановну Хлюстину (1783—1879): сестру графа Ф. И. Толстого («американца»), и ее дочь Анастасию (1808—1863); с ними он видится почти ежедневно. О первых женевских встречах он пишет брату: «На вчерашний вечер приглашали меня Симон, Бонштетен и Кандоль, но я предпочел последнего и поехал к нему с Хлюстиными, отобедав у него с франц<узским> эмигрантом-дипломатом, который был правой рукой Полиньяка³⁴, оставил недавно Париж и свое богатое место и приехал сюда к сыну Хлюстиной, с коим очень дружен. <...> Мы ездили и в Genthoud, на берег Лемана, и гуляли у дачи Боннета³⁵»³⁶.

«Эмигрант-дипломат», упомянутый Тургеневым, — граф Адольф Мари Пьер де Сиркур (Circourt; 1801—1879), французский историк, публицист, очеркист, который через несколько месяцев станет мужем Анастасии Хлюстиной. О его дружбе с отставным поручиком Семеном Хлюстиным (1810—1844), братом Анастасии, ничего не известно; в книге, посвященной жизни и деятельности Адольфа де Сиркура и его жены, сообщается лишь, что знакомство графа с семьей Хлюстиных состоялось в Париже во второй половине 1820-х гг., то есть за несколько лет до Июльской революции (о брате в этой связи не упоминается)³⁷.

Анастасия Хлюстина была яркой и талантливой девушкой. Проживая с середины 1820-х гг. в Западной Европе (Италия, Франция, Швейцария), она потрясала воображение современников своей начитанностью, образованностью, одаренностью. К числу ее поклонников принадлежал Адам Мицкевич. В Швейцарии она сдружилась с Бонштеттеном, которого охотно просвещала по части России и русской культуры; переписывалась со швейцарским писателем и просветителем Г. Цшокке, Кандолем и др. (часть ее переписки с ними опубликована³⁸). Анастасию часто называли «Коринной» — принятое в ту эпоху прозвище для остроумных и талантливых женщин (по имени героини романа Жермены де Сталь «Коринна, или Италия»). «... Умная и милая, но не хороша собою», — первое впечатление Тургенева об Анастасии Хлюстиной³⁹. Через несколько дней (в письме от 21—27 августа) Тургенев выскажется подробнее. Отметив, что Анастасию «здесь» (то есть в Женеве) «все любят и уважают», он пишет: «Она точно необыкновенно умна и не педантка, хотя сведений и в языках, и в науках много имеет. По-английски говорит как англичанка, так же и по-немецки; но здоровье плохое и сбирается в Россию. Я уговаривал мать остаться здесь; оне долго жили в Италии и там, как и здесь, наделали себе приятелей; но более всех любит ее Бонштетен»^40.

Именно к Хлюстиным и повел Тургенев Ламартина, приехавшего в Женеву на один день (27 августа).

«Встретил Ламартина, сейчас приехавшего сюда на один день из Aix. он зазвал к себе, познакомил с женою, показал 10-летнюю дочь свою⁴¹ — и пошел со мною к французскому дипломату, который живет у Хлюстиной⁴²: там встретила нас дочь ее, и я их познакомил; мы просидели с час, болтали о политике. Дипломат рассказал ему все, что с ним и с другими случилось: их политические мнения сходны⁴³ <...>. Теперь едет в Лион, а оттуда в Париж. Он просидел долго у Хлюст<иных>, кои благодарили меня за его визит и подарили ему «Народные песни Италии», кои Висконти издал и посвятил дочери Хлюстиной^44. От таких русских мне не стыдно. Ламартин звал меня гулять с собой ввечеру; пойду после обеда у Хл<юстиных> и потом на бал к англичанам, минуя Бонштетена, коему дал слово быть в 5 час<ов>»⁴⁵.

Письмо Тургенева от 21—27 августа завершается пространной цитатой из письма Вяземского к А. И. Тургеневу от 25 июня / 7 июля 1830 г., где, в частности, сообщалось: «Пушкин женится. (Уже и женился, и писал во Флоренцию, что он огончарован⁴⁶; т<о> е<сть>: он женился на красавице Гончаровой, дочери сумасшедшего. Пушкин — то есть поэт)»^47.

Не исключено, что именно этот отрывок из письма Вяземского Тургенев показал или прочитал Хлюстиным, коим «поэт Пушкин» был достаточно известен, и что предстоящий брак русского поэта живо обсуждался в присутствии Ламартина.

О том, что произошло в тот же день после визита к Хлюстиным, можно узнать из тургеневского дневника (запись от 27 августа 1830 г.). Покинув Хлюстиных, оба отправились «в дом Эйнара⁴⁸⁴⁹: он <Ламартин> звал ввечеру гулять с собою; но Сисмонди с женою засиделись у Хлюстиных, и я опоздал к Ламартину. Вечер у Бонштетена и у Хлюстиных с Бонштетеном»⁵⁰. О том же, более подробно, читаем в следующем письме к брату (запись от 28 августа): «Обедал у Хлюстиных, но к Ламартину опоздал после обеда; ибо у Хл<юстиных> засиделись Сисмонди с женою, а Кандоль рассказывал нам о своих аудиенциях и об обеде у первого консула Бонапарта». И далее: «Вечор зашел поболтать к Бонштетену и кончил до полночи у Хлюстиных; не поехав на английский бал, а послав коляску за Бонштетеном, который приехал к нам. Я читал несколько писем его к Хлюстиной в Италию: много ума, философии, а еще больше его дружбы к ней <...>. Хлюстина написала для него статью о русской словесности, которую издатели de la Revue Universelle напечатали⁵¹. Я гордился ею перед Ламартином: в ней точно много ума, души и знаний; но опасаюсь, чтобы женевцы, и особенно Кандоль, Бонш<теттен>, Сисмонди, ее не избаловали. Они беспрестанно сравнивают ее с Mad<ame> Stahl. По сию пору она только чувствительна к похвалам, но еще не испорчена ими. И в Италии ее также превозносили. Я видел письма от людей, знаменитых ученостию и умом»^52.

Таковы лишь некоторые обстоятельства знакомства и первых встреч Александра Тургенева с Ламартином. Через полтора месяца, рассказывая С. А. Соболевскому (библиофилу и литератору, приятелю Пушкина) о своем летнем путешествии, Тургенев особо отметит знакомство с Ламартином, «с коим почти подружился в Aix en Savoie и в Женеве»⁵³.

Приведенные свидетельства дают возможность очертить круг русских знакомых Ламартина к концу 1830г.: Александр Тургенев, Константин Батюшков, Хлюстины, Щербатовы... Не подлежит сомнению, что Ламартин к тому времени имел представление не только о Батюшкове, но и о других русских поэтах (Вяземском⁵⁴, Жуковском, Пушкине), чьи имена постоянно упоминались его русскими собеседниками. Разумеется, среди всех «собеседников» Александр Тургенев занимает особое место: общение с Тургеневым в августе 1830 г. (и позднее) безусловно стимулировало интерес Ламартина к России, с годами проявившийся более отчетливо.

—1834 гг. в других странах (Англия, Россия, Германия, Австрия, Италия, Швейцария) и вновь появляется в Париже лишь в конце мая 1835 г. Ламартин же пытается после Июльской революции утвердиться на общественно-политическом поприще, терпит неудачу, после чего совершает в 1832—1833 гг. длительное путешествие на Восток. Избранный в 1833 г. в Палату депутатов, он возвращается в Париж; здесь в 1835 г. его и навещает Тургенев (через несколько дней после своего приезда). «К Ламартину: не застал...» — читаем в дневниковой записи от 30 мая 1835 г. 55 «Возобновил знакомство с Ламартином и встречаю у него толпу молодых и старых авторов, вижу и у гр. Ш<увалова>⁵⁶»,— отмечено в одной из опубликованных тургеневских корреспонденции за май—июль 1835 г.⁵⁷

Среди многочисленных упоминаний о Ламартине, рассеянных по письмам и дневникам А. И. Тургенева за вторую половину 1830-х — начало 1840-х гг., следует выделить записи 1836 г.: в этот период Тургенев пытался, как известно, привлечь Ламартина к участию в пушкинском «Современнике», — к сожалению, безуспешно. «Ламартин обещал мне прислать экз<емпляр> своей речи для "Review" Пушкина? — замечает Тургенев в письме к Вяземскому и Жуковскому в письме от 17—29 апреля 1836 г.— Я все еще не мог доставить ему литерального перевода стихов Пушкина. Не пришлете ли вы?»⁵⁸

В своих многостраничных посланиях в Россию Тургенев подробно описывает вечера в салоне Ламартина и его жены, отклики французской печати на новые произведения Ламартина (например, поэму «Жоселен», 1836), мнения о Ламартине, высказанные в том или ином парижском салоне⁵⁹, общественные выступления поэта и т. д.

—29 апреля 1836 г., отправленное в Петербург (Вяземскому и Жуковскому) и предназначенное, по всей видимости, для публикации в «Современнике». О Ламартине в этом письме упоминается неоднократно (см. выше); в частности, выясняется, что Ламартин в 1836 г. намеревался посетить Россию (путешествие не осуществилось).

«Ламартин опять начал сбираться в Россию, потому что холера препятствует ему ехать весною в Италию. Он спрашивал меня о дороговизне петербургской. Я не хотел пугать его и описал П<етер>бург и в сем отношении с выгодной стороны. Если он поедет, то и с женою: милая женщина, которая напрягает душевные силы свои, чтобы менее тужить по дочери, по крайней мере, в присутствии равнодушных, если могут быть равнодушные к такому горю.

Салон Ламартина вмещал вчера точно почти весь пишущий народ Парижа, а на столах разбросаны все новейшие явления в литературе и почти все — с надписями авторов. Я нашел многовато, чего не заметил ни в одной книжной лавке, а я, как вы знаете, слоняюсь везде и более всего читаю — каталоги! — (Нет, я клепаю на себя; давно отстал от этого чтения.) От Ламартина проехал я к Ансело⁶⁰: тут новый литературный роут: писатели и писательницы другой партии...»⁶¹

Среди «писателей и писательниц», которые во второй половине 1830-х гг., бесспорно, предпочитали салон Ламартина, была и чета Сиркуров. Окончательно поселившись в Париже в 1837 г., Анастасия Сиркур заводит собственный салон, который, в свой черед, не раз посещают Ламартин и его супруга. С последней Анастасия Сиркур особенно сближается в эти годы. «Их тесно связывает друг с другом то, что они обе — иностранки. Они вращаются в одном и том же кругу людей, с которыми у них одни те же отношения», — рассказывает биограф Сиркуров^62.

— при посредничестве А. И. Тургенева⁶³. Ламартин явно благоволил к графу де Сиркуру, одному из наиболее образованнвгх людей Франции того времени, неоднократно пользовался его советами и широчайшими познаниями в различнвгх областях. В 1848 г., получив портфельминистра иностраннвгх дел во Временном правителвстве, Ламартин отправляет Сиркура в Пруссию с ответственной дипломатической миссией.

Следует добавить, что в 1835—1836 гг. Сиркуры приезжали в Россию, где встречались с Пушкиным, а также с Вяземским, Жуковским и Чаадаевым. После смерти Пушкина оба писали о нем во французских журналах⁶⁴; вряд ли Ламартин не читал их статей, в частности статью А. де Сиркура о «Борисе Годунове», напечатанную в 1837 г. в парижском «Revue françаise et étrangère». Россия в 1830-е и 1840-е гг. все более привлекает Ламартина-историка, изучающего ее прошлое и настоящее; его русские занятия венчает написанная им двухтомная «История России» (1855).

1 См.: Французские корреспонденты А. И. Тургенева: (М. -А. Жюльен, Э. Эро, П. -С. Баланш, Ф. Экштейн) / Публ. П. Р. Заборова// Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1976 год. Л., 1978. С. 258—275; Французские корреспонденты А. И. Тургенева: (Ш. Ренуар, Ф. Гизо, Ш. Маньен, О. Тьерри, О. и Ф. -А. Лёв-Веймар) / Публ. П. Р. Заборова // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1977 год. Л., 1979. С. 236—249; Виржини Ансело. Письма к А. И. Тургеневу / Публ. П. Р. Заборова // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1978 год. Л., 1980. С. 257-272.

2 См.: Сурина Н. Русский Ламартин // Русская поэзия XIX века: Сб. статей / Под ред. и с предисл. Б. М. Эйхенбаума и Ю. Н. Тынянова. Л., 1929. С. 299-335; Корбе Ш. Ламартин в России // Русско-европейские литературные связи. М.; Л., 1966. С. 276—283; Эткинд Е. 1) Пушкин и Ламартин // Русская литература. 1999. № 2. С. 43—70; 2) Пушкин в споре с Ламартином // Эткинд Е. Божественный глагол: Пушкин, прочитанный в России и во Франции. М., 1999. С. 165-200.

3 Пьер-Антуан-Ноёль-Матьё Брюно Дарю (Dam; 1767—1829) — французский военачальник и политический деятель. Автор стихов и прозаических произведений. Премьер-министр Франции в период Ста дней. Участвовал в походе Наполеона в Россию. Член Французской Академии (1806). Пэр Франции (1819).

4 Огюст Фредерик Луи Виесс де Мармон, герцог Рагузский (Marmont; 1774—1852) — наполеоновский маршал, впоследствии перешедший на сторону Бурбонов; с 1814 г. — пэр Франции.

6 Пьер Поль Ройе (Руайе)-Коллар (Royer-Collard; 1763-1845) — публицист, философ, политический деятель.

7 Жорж (Жорж Леопольд Кристиан Фредерик Дагобер) Кювье (Cuvier; 1769—1832) — ученый-естествоиспытатель, палеонтологи пр. Член Французской Академии (1818), пэр Франции (1831).

8 Франсуаза-Алике де Ламартин (урожд. де Руа; 1766—1829) — мать А. де Ламартина; автор «Дневника», изданного посмертно. 9 РОИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 314, л. 23. Более подробно эта запись цитируется в нашей работе: «С Лагарпом и Ламартином...»: Письмо Александра Тургенева к Николаю Тургеневу / Публ. К. Азадов-ского. Париж, 2004. С. 6 (серия «Библиограф», издаваемая Ассоциацией «Русский Институт в Париже». Вып. 16).

10 Discours pronouncés dans la séeance publique tenue par l'Académie française pour la réception de M. de Lamartine le 1-er avril 1830. Paris. 1830.

12 Там же. № 27. С. 213-217.

13 Письмо опубликовано в кн.: Остафьевский архив князей Вяземских. Т. 3: Переписка князя П. А. Вяземского с А. И. Тургеневым. 1824—1836 / Изд. графа С. Д. Шереметева; Подред. и с примеч. В. И. Саитова. СПб., 1899. С. 184-186 (далее сокращенно: ОА, с указанием тома (римскими цифрами) и страниц (арабскими)).

14 Литературная газета. 1830. Т. 1, № 29. С. 235.

15 Там же. Т. 2, № 47. С. 85-87.

—1889) — юрист, автор исторических трудов; любитель литературы. Знакомый Ламартина. А. И. Тургенев встречался с Дюбуа в Гренобле 9 августа 1830 г. Возможно также, имеется в виду Мишель-Эдуар Дюбуа (1802—1895), знакомый Ламартина с 1828 г., позднее — его приятель и политический сторонник.

17 Ламартин (урожд. Бэрч) Марианна (Мэри-Эн-Элиза; 1790—1863) — жена Ламартина (англичанка, принявшая католичество). Бракосочетание состоялось в Шамбери 6 июня 1820 г.

18 «С Лагарпом и Ламартином...»: Письмо Александра Тургенева к Николаю Тургеневу. С. 12.

19 Софья Степановна Щербатова (урожд. Апраксина: 1798—1886) — статс-дама; жена (с 1817 г.) князя Алексея Григорьевича Щербатова (1777—1848), генерала от инфантерии, участника Отечественной войны 1812 г. В 1829—1830 гг. Щербатовы жили в Париже и часто встречались с А.И.. Тургеневым. К числу знакомых С. С. Щербатовой принадлежали Шатобриан, мадам Рекамье, Ламартин (сохранилось письмо Ламаргина к С. С. Щербатовой от 6 августа 1830 г. — НИОР РГБ, ф. 182, карт. 2, ед. хр. 2). В последние десятилетия своей жизни занималась благотворительностью; основала в Москве несколько приютов для детей, богаделен для престарелых и др.

20 РО ИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 308, л. 120 об.

— от пенсии в двенадцать тысяч франков) и отдалился от общественной и политической деятельности.

22 Ламартин принадлежал к числу поклонников Александра I; в 1824 г. он послал ему свой стихотворный сборник «Поэтические раздумья» («Meditations poetiques», 1820) со стихотворным посвящением.

23 К. Н. Батюшков жил в Неаполе в 1819—1820 гг. в качестве внештатного секретаря русской миссии; Ламартин находился в Неаполе с августа по декабрь 1820 г. Таким образом, его встречи с Батюшковым следует отнести ко второй половине 1820 г.

24 Более точных сведений о личном знакомстве Батюшкова с Ламартином обнаружить не удалось.

25 «Гармонии священные» («Harmonies sacrees») — первоначальное название стихотворного цикла, составившего впоследствии сборник «Harmonies poetiques et religieuses») («Поэтические и религиозные созвучия»; 1-е изд.— июнь 1830 г.), в который вошли стихи Ламартина 1826—1827 гг. Весной 1830 г., находясь в Париже, Тургенев с любопытством ждал выхода в свет этого стихотворного сборника, желая как можно скорее отправить их в Петербург. «"Les harmonies sacrées" Ламартина, — писал он Вяземскому 23 мая 1830 г, —выйдут к Юиюня. Ядаже в типографию посылал за листами, чтобы послать вам их, но и он дописывает...» (ОА. III, 197). Тургенев ознакомится с этой книгой лишь осенью 1830 г., вернувшись в Париж. «Кончил 1-й том Гармоний Ламартина, — помечает он в своем дневнике (запись от 5 октября 1830 г.), — оне монотонны и много погрешностей против вкуса Иногда он грустит искренно и трогает сердце в самой глубине его, возвышается до красот библейских; но редко, и часто <падает?>, ищет и не находит высокое и сильное. Стараясь быть резким, Боссюетом в стихах, — он плоек в выражении обыкновенных мыслей. Кроме тех стихов, кои я уже не раз выписывал, вот еще некоторые из понравившихся мне» (РО ИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 308, л. 133-133 об.; л. 133 об. и л. 134 (частично) заполнены выписками стихов Ламартина). Жак Бенинь Боссюэ (Bossuet; 1627—1704), писатель и епископ, автор произведений с ярко выраженной религиозной окраской.

«СЛагарпом и Ламартином...»: Письмо Александра Тургенева к Николаю Тургеневу. С. 13 (запись от 15 августа).

27 Там же. С. 14.

28 Ксавье Местр, граф де (Maistre; 1763—1852) — французский писатель, родом из Савойи (родился в Шамбери). Брат писателя и философа Жозефа де Местра, сардинского посланника в Петербурге (с 1802 по 1817 г.). Служил в русской армии, принимал участие в кавказской и других военных кампаниях. Автор повестей «Пленники Кавказа» и «Юная сибирячка» (обе — 1815). Умер в Петербурге.

29 «СЛагарпомиЛамартином...»: Письмо Александра Тургенева к Николаю Тургеневу. С. 14.

30 Шарль (Карл)-Виктор Бонштетген, барон де (Bonstetten; 1745—1832) — швейцарский публицист, историк, педагог, философ, государственный деятель. Писал до 1803 г. на немецком языке; затем перешел на французский. А. И. Тургенев лично познакомился с Бонштетгеном в октябре 1827 г. (см.: Письма Александра Ивановича Тургенева к Николаю Ивановичу Тургеневу. Лейпциг, 1872. С. 192-196,206, 221 и др.).

—1842) — швейцарский экономист и историк.

32 Огюстен Пирам де Кавдоль (Candolle; 1778—1841) — ученый- ботаник (с 1816 г. — вЖеневе).

33 Луи Симон (Simon; 1767—1831) — французский путешественник и автор путевых очерков.

34 Огюст Жюль Арман Мари Полиньяк, граф, затем князь де (Polignac; 1780—1847) — политический деятель эпохи Реставрации. В августе 1829 г. был назначен министром иностранных дел, в ноябре — председателем кабинета министров. Подписанные им 25 июля 1830 г. «ордонансы» оказались поводом к революционному взрыву.

35 Имеется в виду Шарль Бонне (Bonnet; 1720—1793), швейцарский философ и ученый-естествоиспытатель; последние двадцать пять лет своей жизни провел в местечке Жанту (близ Женевы), где в конце 1789 г. его навестил Карамзин (см.: Карамзин Н. М. Письма русского путешественника / Изд. подгот. Ю. М. Лотман, Н. А. Марченко, Б. А. Успенский. Л., 1987. С. 167-169).

37 Huber-Saladin <J.> Le comte de Circourt, son temps, ses écrits. Madame de Circourt, son salon, ses correspondances. Paris, 1881. P. 24.

38 См., например: L'Europe de 1830 vue à travers la correspondance de Augustin-Pyramus de Candolle et de Madame de Circourt. Geneve, 1966.

39 «С Лагарпоми Ламартином...»: Письмо Александра Тургенева к Николаю Тургеневу. С. 17 (в письме от 13—19 августа 1830 г.; запись от 19 августа).

40 РО ИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 314, л. 135 (запись от 25 августа).

43 И Ламартин, и граф де Сиркур были тогда убежденными «легитимистами», то есть сторонниками королевской династии Бурбонов; однако в период 1830—1848 гг. Ламартин эволюционировал в сторону республиканцев.

44 Имеется в виду книга «Saggio di canti popolari della provincia di Marittima e Campagna» (Roma, 1830), изданная итальянским археологом и историком искусства Пьетро Эрколе Висконти (Visconti; 1802—1880). Книга открывается обширным посвящением «А Madamigella Anastasia de Klustine». В конце 1832 г. Анастасия Хлюстина познакомит приехавшего в Рим А И. Тургенева с Висконти. «Циркур-Хлюстина написала ко мне о тебе во Флор<енцию> и надеялась тебя видеть,— писал Тургенев 22 декабря 1832 г. В. А. Жуковскому. — Она здесь коринствует, и я обязан ей знакомством с cicerone — Visconti, с коим, вместе с нею, осматривал подземные капеллы Св. Петра, иезуитскую Академию, Ватикан и пр. Но лучший и умнейший указатель Рима — Бель (Стендаль), франц<узский> консул в областях папских и мой парижский знакомый» (РО ИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 4114 а, л. 52 об.).

45 ИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 314, л. 136—136 об. Цитируемый отрывок приведен также (более полно, но без комментария) в нашей публикации: «С Лагарпом и Ламартином...»: Письмо Алексавдра Тургенева к Николаю Тургеневу». С. 8.

«околдован, очарован и огончарован», содержится в письме В. Л. Пушкина к Вяземскому от 27 апреля 1830 г. Принадлежит Л. С. Пушкину, младшему брату поэта; однако и Пушкин, со своей стороны, часто пользовался этим каламбуром (см.: Пушкин. Лермонтов. Гоголь. (Лит. наследство. Т. 58). М., 1952. С. 94-95; примеч. Л. А. Катанской).

47 РО ИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 314, л. 137. Письмо Вяземского опубликовано в: ОА. III, 208. Пассаж, посвященный Пушкину, в печатном издании отсутствует (за исключением слов: «Пушкин женится»). Видимо, текст, заключенный в скобки, — пояснение А. И. Тургенева.

48 Жан-Габриэль Эйнар (Eynard; 1775—1863) — швейцарский финансист. Построил в центре Женевы роскошный дом в неоклассическом стиле (Palais Eynard), в котором ныне размещается женевская мэрия.

49 Читальня (фр.).

50 РО ИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 308, л. 127-127 об.

«Bibliotheque universelle», где в 1829 г. (Т. 42. Р. 247—264) была напечатана (анонимно) статья А. С. Хлюстиной «Lettre sur l'état actuel de la littéerature russe» («О современном состоянии русской литературы»),

52 РОИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 314, л. 138.

53 РГАЛИ, ф. 450, оп. 1, ед. хр. 2, л. 123 (письмо от 11 октября 1830 г.).

54 Вяземский лично познакомится с Ламартином во время своего пребывания в Париже в 1839 г. См. помету в «Записной книжке» от 30 марта: «Я был у Ламартина» (Вяземский П. А. Записные книжки (1813-1848) / Изд. подгот. В. С. Нечаева. М., 1963. С. 264).

55 РО ИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 305, л. 70 об.

—1861), дипломат и поэт; в 1830-е гг.— сотрудник русского посольства в Париже. Писал на русском и французском языках.

57 Тургенев А. И. Хроника русского. Дневники (1825—1826 гг.) / Изд. подгот. М. И. Гиллельсон. М.; Л., 1964. С. 54. Корреспонденция появилась в «Московском наблюдателе» под заголовком «Отрывки из заграничной переписки».

58 РО ИРЛИ, ф. 309, ед. хр. 2460, л. 5. Цитируемый фрагмент, опубликованный в «Литературном наследстве» (Т. 58. С. 120; публ. и комменг. Л. М. Добровольского), содержит неточности. Кроме того, комментатор не указывает, о какой «речи» Ламартина говорится в письме Тургенева, между тем из того же письма явствует, что имеется в виду доклад («отчет») Ламартина о сочинениях на тему «О пользе уничтожения смертной казни», произнесенный 18 апреля 1836 г. на заседании «Общества христианской нравственности» в зале парижской ратуши. Перевод пушкинских стихов на французский Тургенев заказал графу Г. П. Шувалову (см.: ОА. III, 301; о Г. П. Шувалове см. выше примеч. 56). Об этом эпизоде см. также: Максимов М. [Гиллелъ-сон М. И.] По страницам дневников и писем А. И. Тургенева // Прометей. М., 1974. Т. 10. С. 383.

59 См., например, мнения о «Жоселене» Ф. де Шатобриана, А. де Токвиля и других посетителей салона Рекамье в письме А. И. Тургенева от 22 февраля / 5 марта 1836 г. (Азадовский К. Старые европейские комеражи: (Несостоявшаяся «Хроника» А. И. Тургенева) // Звезда. 1999. № 6. С. 106-107).

60 Маргарита Луиза Виржини Ансело (Ancelot; урожд. Шардон; 1792—1875) — писательница, хозяйка литературного салона в Париже, завсегдатаем которого был А. И. Тургенев.

— 2 (запись от 17 апреля).

62 Huber-Saladin <J.> Le comte de Circourt, son temps, ses écrits. Madame de Circourt, son salon, ses correspondances. P. 63.

de Lamartine (1830-1867). Т. 1: 1830-1832 / Textes réunis, classés et annotés par Ch. Croisille avec la collaboration de M. -R. Morin. Paris, 2000. P. 226-227).

64 См.: ЧерейскийЛ. А. Пушкин и его окружение. Л., 1989.

С. 399. Статья Анастасии Сиркур о Пушкине отнесена автором к 1832 г.