Приглашаем посетить сайт

Старшова Е. С.: Жанр физиологического очерка в творчестве Ч. Диккенса и традиции элегии.

Е. С. Старшова


ЖАНР ФИЗИОЛОГИЧЕСКОГО ОЧЕРКА
В ТВОРЧЕСТВЕ Ч. ДИККЕНСА И ТРАДИЦИИ ЭЛЕГИИ

МОДЕЛИ УСПЕХА: развлекатель-ность, популярность, массовость как явления культуры

Сборник материалов XI Ежегодной Международной конференции Российской ассоциации преподавателей английской литературы

(17-21 сентября 2001 года, Тамбов)

http://www.russiandickens.com/sience/model/massart.htm

Мировая литература, начиная с ХIХ века, отказывается от жестко регламентированных жанровых структур. В английской литературе этот процесс протекает динамично: сформировавшийся уже в 20-е годы жанр физиологического очерка в 30-е подвергается трансформации. Примером тому - диккенсовские Sketches by Boz (1836).

В скетчах становление индивидуального стиля писателя совпадает с общей тенденцией развития реалистического искусства, которое осваивает новый жизненный материал посредством переосмысления старых жанровых форм сентиментализма и романтизма.

Благодаря научному методу исследования лондонского пространства в ранних скетчах писателя явственно выделяются черты физиологического очерка (это отмечают Сотникова И. А., Анисимова Т. В. и др.). В то же время его установившаяся форма попадает в поле творческого эксперимента и насыщается жанровыми признаками элегии (Сильман Т. И. называет некоторые очерки Диккенса элегиями в прозе). При этом в неэлегическую эпоху 30-х годов речь идет не столько о жанре, сколько о (the elegiac mode) элегическом типе поэтического мышления (Potts A. F.).

(Лавки и их хозяева) вызывают в герое-повествователе чувства печали, сострадания, побуждают его к раздумьям о закономерностях бытия. Так, физиологическая фактография путешествия по городу становится в диккенсовском повествовании прочувствованной. В текстах очерков соединяются два разных принципа постижения мира - научный (от физиологии) и эмоциональный (от сентиментальной элегии).

Отметим также, что для диффузии жанровых признаков физиологического очерка и элегии, на наш взгляд, существуют объективные основания. Публицистическое начало очерка предполагает непосредственную реакцию его автора на события объективной реальности и, в первую очередь, на факты общественного неблагополучия. Аналогичным образом элегия устанавливает прямую связь действительности и художественного текста. Она не только выражает чувства самого стихотворца, но (и это важно для очерка) создается на случай, который вторгается в жизнь и нарушает присущую ей гармонию (Фризман Л. Г.). Таким случаем, например, может быть смерть конкретного человека - традиционная тема элегии, которая становится типичной для скетчей Диккенса. При этом подобно тому, как смерть в элегии обладает примиряющим началом, смерть героев диккенсовских очерков является для них избавлением от страданий.

В целом же художественная ценность такого жанрового сплава в совмещении планов конкретного и типического, а значит в соединении психологического эффекта сочувствия индивидуального читателя индивидуальному герою (Гердер) и эффекта правдивости изображаемого.