Соловьева Н. А.: У. М. Теккерей.

У. М. Теккерей

(История зарубежной литературы XIX века: Учебное пособие / Н. А. Соловьева, В. И. Грешных, А. А. Дружинина и др.; Под ред. Н. А. Соловьевой. - М.: Высш. шк„ 2007. - 656 с.)

() относится к тем писате­лям, чья судьба складывалась не так удачно, как у Диккенса, хотя оба жили в одно время, оба были талантливы и тесно связаны с проблема­ми своего времени. Теккерей стоит в ряду с Диккенсом, но популяр­ность его значительно уступает славе его современника. Позднее вре­мя поставит его вместе с Толстым, Филдингом, Шекспиром в число замечательных художников слова. Э. Троллоп, которого всегда счита­ли учеником Теккерея, верно отметил, что Теккерей «всегда шутил и неизменно был серьезен. Чтобы понять его характер, нужно проник­нуться сознанием того, что грусть в нем уживалась с буффонадой, сла­бости — с насмешками. В его душе жил дух бурлеска, тот самый дух, который не считает, что великое себя роняет, если напрашивается на улыбку»[1].

­лийской колониальной службы, человека состоятельного и респекта­бельного. Однако отец скоро умер, и мальчика отправили учиться в Англию. Школьные годы были безрадостными для будущего писате­ля. «Мудрость наших предков (которой с каждым днем все более и бо­лее восхищаюсь), — писал Теккерей позднее в «Книге снобов», — установила, по-видимому, что воспитание молодого поколения — дело столь пустое и маловажное, что за него может взяться почти каж­дый человек, вооруженный розгой и надлежащей ученой степенью и рясой». Обучение в Кембриджском университете также мало удовле­творяло запросы молодого Теккерея, который отличался большим разнообразием духовных интересов и незаурядными способностями живописца. Будучи студентом Кембриджа, он принимал участие в не­официальной студенческой печати. Переписка с матерью, относящая­ся к этому времени, свидетельствует о широком кругозоре Теккерея, его увлечении поэзией и личностью Шелли, о котором он собирался написать трактат. В дальнейшем Теккерея с матерью будет связывать крепкая и нежная дружба, именно ей он будет поверять тайны своего сердца, делиться творческими планами и намерениями. Первые сти­хотворные произведения Теккерея, в том числе и пародийная поэма по поводу конкурса на лучшую поэму «Тимбукту» (премия была присуж­дена А. Теннисону, сверстнику Теккерея), были напечатаны в студен­ческом журнале «Сноб».

­шествие по Германии, а затем, возвратившись в Англию, занимается издательской деятельностью вместе со своим отчимом Кармайклом-Смитом, человеком достойным и порядочным, снискавшим дове­рие и любовь Теккерея.

­терстве в Париже, и его талант рисовальщика был столь значителен, что долгое время он не мог решить, кем же он будет — писателем или художником. Ему принадлежат более 2000 рисунков, в том числе ил­люстрации к произведениям не только своим, но и других писателей.

В творчестве Теккерея можно выделить три периода. Первый — конец 30-х — середина 40-х годов, второй — середина 40-х — 1848 г. и третий — после 1848 г.

­ческие убеждения. В самом начале 30-х годов он писал: «Я считаю нашу систему образования не подходящей для себя и сделаю, что могу, чтобы приобрести знания иным путем». Находясь в Париже во время Июльской революции и внимательно следя за событиями на родине, Теккерей замечает: «Я не чартист, я только республиканец. Я хотел бы видеть всех людей равными, а эту наглую аристократию развеян­ной по всем ветрам» Теккерей У. М. Творчество. Воспоминания. Библиографические разыскания. М., 1989. С. 296.[2] В «Книге парижских очерков» ­рей с негодованием пишет о кровавой расправе с участниками Лион­ского восстания и советует Луи-Филиппу не праздновать годовщину Июльской революции.

В философско-эстетических взглядах писателя на первый план выдвигаются его непримиримость ко всякому украшательству, чрез­мерному преувеличению, ложной патетике и искажению истины. Не­сомненно, Теккерей-художник с острым и наблюдательным видением мира помогает писателю, т. е. помогает ему войти в атмосферу изо­бражаемого, увидеть главное, характерное, добиться для своих героев самостоятельности. В эстетике Теккерея улавливается связь с традицией Просвещения, причем эта традиция столь очевидна и ярка, что порой заслоняет собой все остальные компоненты его мировоззрен­ческой и художнической позиции. XVIIIв. был любимым веком Теккерея. Он часто повторял, что живет в XVIIIв. В очерке «Сочинения Филдинга» (1840) писатель дает высокую оценку автору «Тома Джонса», называет его одним из самых тщательных и взыскательных художников в истории английской литературы. Теккерей рассматри­вал роман как «изумительное создание человеческого гения». В нем, по мнению Теккерея, «нет ни одного, пусть самого незначительного, эпизода, который не способствовал бы развитию действия, не выте­кал бы из предыдущего и не составил бы неотъемлемой части единого целого».

«Лекции мисс Тикльтоби по истории Англии», в которых сатирическое осмысление получает офи­циальное толкование истории. Это произведение Теккерей снабдил великолепными злыми карикатурами, иллюстрациями, не оставивши­ми ни малейшего намека на святость и порядочность законных монар­хов и аристократических особ. Цикл лекций печатался в журнале «Панч», но повествование было доведено лишь до Столетней войны, так как редактор этого сатирического журнала был, очевидно, не­сколько скандализирован слишком вольным обращением молодого автора с устоявшимися авторитетами национальной истории. Ком­ментарии мисс Тикльтоби иногда воспринимаются как откровенные выпады самого Теккерея против коронованных особ, делавших исто­рию: «Это войны, о которых очень приятно читать у Фруассара... но в действительности они не так приятны. Когда мы читаем, что королев­ский сын Черный Принц сжег не менее 500 городов и деревень на юге Франции, опустошив всю округу и изгнав население Бог весть куда, вы можете себе представить, каковы были эти войны и что если они служили хорошей потехой для рыцарей и воинов, то для народа они были вовсе не так приятны».

Обращение к истории означало для Теккерея и более пристальное внимание к современным событиям, которые имели непосредствен­ную связь с прошлым. В данном случае следует сказать, что писатель был великолепно осведомлен в вопросах новейших тенденций в раз­ витии национальной историографии. Эстетика Теккерея имеет боевой публицистический характер, потому что она непосредственно связана и с «Духом времени» Д. С. Милля, и с трактатом Т. Карлайля «Об ис­тории», ставящими вопрос о смысле и значении прогресса в англий­ском обществе, раньше других стран вступившем на путь буржуазного развития. Самостоятельность и принципиальность взглядов Теккерея обусловлены его прекрасным знанием действительности, умением сопоставить свой и чужой общественный опыт. Не случайно Теккерей, наследуя великие идеи Шелли, Байрона в ирландском вопросе, посвя­щает Ирландии «Книгу ирландских очерков» ­ству, своеобразный отчет писателя и публициста, посетившего страну и делящегося своими грустными впечатлениями с современниками, которые плохо знают об истинном положении ирландского народа. Теккерей отмечает вопиющие случаи безработицы, нищеты, социаль­ной несправедливости, которые он наблюдал в Ирландии, и называет причины недовольства ирландского народа объективными, указывая на то, что ирландцы хотят добиться соблюдения элементарных чело­веческих прав. Как и Диккенс, Теккерей составляет для себя полити­ческую программу улучшения состояния дел в стране, предлагая укре­пить положение среднего класса, который станет оплотом демократи­ческих свобод и устранения социального первенства. Развитие поли­тических событий в Англии и на континенте приводит Теккерея к созданию сатирического произведения «История будущей француз­ской революции» ­флет-предсказание, действие которого отнесено к 1884 г., повествует о трех претендентах на французский престол. Два из них — Генрих Бордосский и родственник императора Наполеона Джон Томас Напо­леон — оказываются неудачниками в борьбе с Луи-Филиппом, в то время как третий претендент, пациент сумасшедшего дома, вообра­жающий себя сыном Людовика XVI, добивается успеха. В шуточном изложении событий отчетливо выступают сатирически острые зари­совки характеров претендентов на престол и взгляды автора на важ­нейшие политические и социальные проблемы.

«просвещенного республиканизма», которого придержи­вался Теккерей в эти годы, помогал ему разобраться в сложных поли­тических событиях современности, способствовал развитию в нем живого и активного восприятия того, что истинно, что ложно, что со­ставляет сущность демагогического расчета и фарисейства (весьма показательна, например, оценка Теккереем деятельности Г. Гервега).

Существенную роль в формировании взглядов молодого Теккерея сыграло его сотрудничество во «Фрэзере мэгэзин», где он регулярно печатал очерки об известных романистах («Романы прославленных авторов»). Это своеобразные пародии на романы Бульвера и Дизра-эли. Полемически выступая против политической ориентации «Мо­лодой Англии», главой которой в то время был Дизраэли, Теккерей осуждает ложный принцип возрождения нации через христианство. По-прежнему сатирически остро представляет Теккерей милитарист­скую политику Англии («Похождения майора Гахагана из Н-ского полка»), что явилось своеобразным эскизом к главе о милитаристских снобах в прославленной книге очерков о снобах. Свое отношение к романтизму, точнее, к романтической идеализации и преувеличениям, Теккерей изложил в знаменитой «Рейнской легенде» (1845). Объек­том пародии становятся романы Дюма, в которых действуют герои, совершающие невероятные подвиги, распутывающие огромное коли­чество тайн и участвующие во многих приключениях. Нарочито пре­увеличивая и героизируя похождения героев Дюма, Теккерей вступа­ет в полемику с современной историографией, утверждающей резуль­таты прогресса в разумной и просвещенной стране. Теккерей доказы­вает обратное — современная эпоха негероическая, а подлинных романтических героев не существует.

­нена его эпигонами и посредственными учениками. Среди них были Эйнсуорт, Дизраэли и Бульвер, которые в 40-е годы уже изменили своей приверженности исторической проблематике. В 20 — 30-х го­дах они отдали дань так называемому «дендистскому роману», а также ньюгейтскому и историческому романам, нисколько не заботясь о том, что нельзя было механически переносить в другое время открытия и достижения Скотта. В первый период творчества Теккереем созданы художественные произведения, отразившие его общественно-поли­тические, философские и эстетические взгляды. Это «Катерина» (1839), «Убого благородная» «Карьера Барри Линдона» (1844).

­роев Бульвера и Дизраэли. Это жестокая и корыстная содержатель­ница трактира Катерина Хейс, убившая мужа, чтобы вступить в более выгодный брак. Это Джордж Брандон (пародия на денди и светского льва), соблазнивший наивную и доверчивую Кэрри Ганн, дочь хозяйки меблированных комнат. Это, наконец, обнищавший английский дво­рянин XVIIIв. Барри Линдон, выдающий себя за кавалера дю Барри. Высокомерно-презрительно относящийся к народу, самоуверенный и беспринципный, торгующий своим титулом, оружием, родиной, он на­чисто лишен всяких романтических черт. Но (тоже в отличие от ро­мантического героя) он везде преуспевает.

«обязаны, конечно, показывать жизнь такой, какой она действительно представляется им, а не навязывать публике фигуры, претендующие на верность человеческой природе, — обаятельных весельчаков-головорезов, убийц, надушенных розовым маслом, лю­безных извозчиков, принцев Родольфов, то есть персонажей, которые никогда не существовали и не могли существовать». Теккерей выступает за реалистическую литературу, из которой пытается изгнать «фальшивые характеры и фальшивую мораль».

Разнообразны жанры, в которых творит Теккерей — писатель и художник. «Катерина» — роман, построенный на уголовной хронике XVIIIв., «Убого благородная» — повесть, своеобразно интерпрети­рующая «дендистский роман», «Карьера Барри Линдона» — паро­дия на семейную хронику. Но все эти произведения направлены про­тив беспринципности, ханжества и проникнуты острым пародийным духом, что ведет к развенчанию псевдогероического и ложнороманти-ческого в обыденной прозаической действительности. Ранний этап творчества Теккерея — проба пера, но также и реализация писатель­ских замыслов, подтверждающих правильность его позиции художни­ка-гуманиста.

­ческих эссе «Книга снобов», «Панче» в 1846— 1847 гг. Литературные пародии, нравоописатель­ные очерки, журналистские публикации подготовили писателя к бо­лее глубокому критическому анализу и осмыслению современной дей­ствительности. Теккерей опирается на богатую традицию просвети­тельского эссе, соединяя в нем черты памфлета и журналистского очерка. В серии очерков о снобах изображена английская обществен­но-политическая и частная жизнь. Само слово «сноб» в толковании Теккерея приобретает особое значение. Первоначальный его смысл — «сапожный подмастерье», затем оно стало жаргонным словом, озна­чающим невоспитанного человека; кембриджские студенты употреб­ляли его, когда речь шла о кембриджском жителе, не относящемся к числу студентов, а также о бедном студенте, не принадлежавшем к студенческой элите, т. е. выходцам из богатых и респектабельных се­мей. «Книга снобов, написанная одним из них» — таково полное на­звание этого произведения, и в предварительных замечаниях автор саркастически замечает: «Снобы должны изучаться, как и другие объ­екты естественной истории, и они являют собой часть Прекрасного (с большой буквы). Снобы относятся ко всем классам общества». Таким образом, автор углубляет и конкретизирует это понятие, придает ему социальный смысл. Теккерей был прямым продолжателем демокра­тических традиций XVIIIв., и здесь особенно ощущается связь с «яко­бинской идеологией» конца века, распространяемой кружком Годви­на. В книге английской писательницы XVIIIв., друга Годвина, Э. Инчболд «Природа и искусство» используется слово «сноб» для обозна­чения чванства и высокомерия знати. Теккерей пошел дальше, распространив это понятие и на буржуазию, которая была «угодливой но отношению к стоящим выше и деспотичной по отношению к ниже­стоящим».

«Все английское общество, — пишет Теккерей в последней гла­ве, — заряжено проклятым культом Маммоны, и все мы, снизу до­верху, перед кем-нибудь раболепствуем и пресмыкаемся, а кого-ни­будь сами презираем и топчем». В книге 52 главы и каждая содержит сатиру на определенный тип сноба. Начинается портретная галерея снобов с коронованных снобов, затем речь идет об аристократических снобах, клерикальных университетских, военных, литературных, сно­бах — вигах и консерваторах, деревенских снобах и снобах Сити, ир­ландских снобах и снобах-радикалах. Даже простое перечисление ви­дов снобов дает представление о широте охвата Теккереем материала об этой распространенной болезни века. Но главное то, что автор вы­страивает целую систему воззрений снобов, описывает их привычки, манеры, коды, характеризует отношения между ними. Высмеивается не только слепое копирование буржуазными снобами вкусов и манер аристократов, но осуждаются иерархические взаимосвязи между сно­бами различных категорий и рангов. Нравственное уродство и неле­пость снобизма показаны писателем вместе с системой общественных отношений, которые формируют эту государственную структуру. Анг­лийский буржуа, путешествующий по Европе, нарисован Теккереем безжалостно и зло: «Такого грубого, невежественного, брюзгливого англичанина вы можете увидеть в каждом европейском городе. Одно из самых тупых созданий в мире, он гордо попирает Европу ногами, проталкивается во все соборы, дворцы и картинные галереи. Тысячи восхитительных зрелищ проходят перед его налитыми кровью глазка­ми, но не волнуют его. Бесчисленные красочные сцены быта и нравов развертываются передним, но не интересуют его. Искусство, Приро­да предстают перед ним, не вызывая и искорки восхищения в его бес­смысленном взоре. Ничто не трогает его — пока не появляется ка­кое-нибудь важное лицо — и тут наш чопорный, гордый, самоуверен­ный и невозмутимый британский сноб способен быть угодливым, как лакей, и гибким, как арлекин».

Теккерей не просто словесно описывает снобов, он их живопису­ет. Перед читателем проходят вереницы снобов, гордящихся своей ро­дословной, а также снобов-выскочек. За портретами стоят социаль­ные явления, определенные характеристики быта, нравов, общест­венного и частного мнения. Теккерей доверительно беседует со своим читателем, совсем в духе романа XVIIIстолетия. Он становится в ряд с теми, кого высмеивает, входит из этой толпы, разоблачает демагогию буржуазного парламентаризма, недостатки «замечательной» консти­туции. В облике новоиспеченных аристократов, например, де Могинсов, купивших себе древнюю родословную и герб, угадывается не про­сто поучительный факт и достойный осмеяния феномен общественной жизни, — здесь отчетливо просматривается характер «Молодой Анг­лии», возглавляемой Дизраэли, стремящейся к возрождению нации компромиссными средствами. Аристократы и буржуа весьма недву­смысленно названы в книге Теккерея двумя шарлатанами, делящими власть в стране и идущими на любые сделки с совестью, чтобы отсто­ять свои интересы. Критику индивидуальных недостатков Теккерей связывает с осуждением общественных порядков и главный источник видит в предмете гордости британца — конституции.

Особую ненависть Теккерея вызывают военные снобы. Среди них часто упоминается имя генерала Тафто, который потом появится в романах писателя. Это невежественный человек, никогда не про­читавший ни одной книги, грубый и тупой, неспоосбный ни к какому ремеслу, имеет официальную репутацию «бравого офицера» и не­официальную — игрока на скачках, кутилы, дуэлянта и соблазните­ля женщин.

­личить продажность и беспринципность прессы, ее зависимость от богатых и знатных людей. Семейство Снобки, например, является ис­точником светской информации, и регулярные сообщения о нарядах выезжающей в свет мисс Снобки, леди Снобки, их времяпрепровож­дении помещаются в газетном разделе «Светская хроника». Эпизод с семилетней мисс Снобки, вышедшей погулять в Сент-Джеймский парк в сопровождении гувернантки-француженки и лакея, не выгля­дит так уж безобидно забавным. Эта весьма самоуверенная молодая особа настолько убеждена в своей важности, что не сомневается в том, что столь же юный лорд Лоллипоп узнает об ее отъезде из Лондо­на из столичных газет. Теккерей использует значащие имена для при­дания законченности и убедительности своим характеристикам сно­бов разных рангов. Безупречный вкус рисовальщика помогает писа­телю завершить яркую и сатирическую панораму общественной и ча­стной жизни Англии великолепными иллюстрациями. То, что не удается Теккерею выразить словом, он воссоздает с помощью острого рисунка. Он выдумывает огромное количество гербов (например, «Зо­лотой гриб»), названий колледжей (св. Бонифация, Св. Кристины), полков, изобретает собирательыне понятия и имена (Lordolatry— лордопоклонство), используя богатые возможности английского язы­ка, передает стиль речи различных частных лиц и жаргон обывателей, прибегает к модным словечкам для стилизации речи клубных снобов и примитивным словам и выражениям для характеристики военных снобов. Плакатность и карикатурная условность, гротескность и прямолинейность зарисовок обогащается многочисленными бытовыми деталями, делающими изображенный чудовищный мир реальным, а не фантастическим. Например, Теккерей часто использует слово «жирный», толстый для обозначения не только самих деревенских снобов, но и их лакеев, кучеров, лошадей. В данном случае это прила­гательное обладает двойным значением — деревенские снобы стара­ются изо всех сил подражать снобам, более высоким по классу, по­этому они раздуваются, как лягушки. Древние фамилии воспроизве­дены Теккереем в обидной разоблачительной транскрипции. Так, имя лорда Длинноуха несет в себе остросаркастическое начало. Де Брэй означает: «реветь по ослиному». Под именем миссис Круор легко угады­вается популярная писательница Кэтрин Гор (1799—1861), автор ро­манов о жизни светского общества, под именем миссис Уоллп — миссис Троллоп (1780—1863), мать Э. Троллопа, под именем Тома Маку — Томас Маколей (1800—1859), Бендигоде Минорис — это Бенджамен Дизраэли, глава «Молодой Англии».

Как видно даже из краткого анализа «Книги снобов», это произве­дение представляет собой не только действительно широкую панора­му английского общества первой половины XIXв., но и своеобразную энциклопедию литературной, культурной жизни, великолепную ин­формацию о духовном состоянии английской нации в период процве­тания.

«Книга снобов» является лишь эскизом к развернутой картине, нарисованной в прославленном романе Теккерея «Ярмарка тщеславия». Именно этот роман завершает второй период творчест­ва Теккерея. Произведение создавалось в очень напряженный исто­рический период, обусловленный развитием революционного движе­ния на континенте и чартизма в Англии.

Роман Теккерея начал публиковаться отдельными выпусками с 1847 г. До сих пор читатели «Панча» знали его автора как писате­ля-пародиста, зло и остроумно высмеивающего высокомерных и пре­зрительных снобов. Это произведение закрепило за Теккереем имя замечательного реалиста, воссоздающего нравы и обычаи английско­го общества, анализирующего характеры людей без пристрастия и тенденциозности. Подзаголовок «Ярмарки тщеславия» — «Роман без героя». Замысел писателя — показать негероическую личность, нарисовать современные нравы верхних слоев среднего класса. Одна­ко «романист знает все», — утверждал Теккерей в «Ярмарке тще­славия». В романе показаны события десятилетнего промежутка вре­мени — 10-20-х годов XIXв. Картина общества того времени сим­волически названа «ярмаркой тщеславия», и это объясняется в на­чальной главе романа: «Здесь увидят зрелища самые разнообразные: кровопролитные сражения, величественные и пышные карусели, сце­ны из великосветской жизни, из жизни очень скромных людей, любо­вные эпизоды для чувствительных сердец, а также комические, в лег­ком жанре, — и все это обставлено подходящими декорациями и щедро иллюминировано свечами за счет самого автора».

­мым различным слоям общества. Создается впечатление, что время в романе значительно длиннее отведенного десятилетия. Мы знаем о жизни главных и второстепенных героев все, читатель посвящен во все их семейные тайны. Поражает удивительная естественность и компактность композиции, удачное переключение с одной сцены на другую, с одного действующего лица на другое. Как на большой яр­марке, здесь все продается и покупается — люди обогащаются и за­ключают браки и умирают, гибнут надежды и рождаются новые ил­люзии, возникают глубокие чувства и рассеиваются заблуждения. Следуя традициям просветительского романа, Теккерей в качестве режиссера гигантского спектакля, разыгрываемого на ярмарке, вы­бирает кукольника. Кукольник — это всезнающий автор XVIIIв., он создает сценарий и руководит действием своих артистов. Его выход открывает и закрывает действие романа, обрамляет заключенные в нем события. Но одновременно с кукольником есть автор другого века, путешествующий вместе со своими героями по улицам шумно­го Лондона, следующий за героинями в Брюссель, автор-повество­ватель и рассказчик — умный, наблюдательный, проницательный и объективный, который не забывает ни одной детали, помогающей восстановить истину. Этот всезнающий романист дает характери­стики своим героям, дабы развеять неправильные представления о них, сложившиеся у читателя. Эссеистическая манера раннего Теккерея уступает место мудрому созерцательному опытному романи­сту, который делится с читателем своими горькими наблюдениями над современным обществом.

«Пу­тем паломника» Д. Беньяна. Однако изменилось и значение слова «тщеславие», освободившись от христианского морализаторского смысла и приобретя характер социальной болезни. В этом смысле в романе ощущается более тесная связь с «Книгой снобов», чем с «Путем паломника». Тщеславие в мире героев Беньяна осуждается как человеческий порок. В мире героев Теккерея тщеславие — нор­ма человеческого поведения. Оно необходимо, чтобы выглядеть рес­пектабельным. Культ респектабельности тесно связан со снобиз­мом, так как определяет социальный статус, а следовательно, и человеческое поведение. Честный купец лондонского Сити Осборн про­цветает, в то время как отец Эмили Седли разоряется, поэтому женитьба Осборна-младшего на дочери разорившегося коммерсан­та нежелательна.

— с судьбой Бекки Шарп. На какое-то время их жизни пересекаются, потом расходятся, чтобы вновь сойтись. Сна­чала Эмилия производит впечатление положительной героини. Она приветлива, добра, заботится о своей подруге, желая компенсировать тот недостаток домашнего тепла и уюта, которого та лишена, остав­шись сиротой. Но тот факт, что она забывает о родителях, полностью лишает Эмилию репутации «голубой героини». Даже после смерти мужа она не замечает благородных поступков влюбленного в нее Доббина. Бекки — полная противоположность Эмилии. Она сразу пора­жает своей хищнической цепкой хваткой, честолюбием, ловким и из­воротливым умом.

­щую характеристику своей героине, ибо основным двигателем сюжета является именно Бекки, а не Эмилия. После смерти отца она плачет не от горя, а от сознания, что осталась нищей. «Если раньше ее нельзя было назвать лицемеркой, то теперь одиночество научило ее притво­ряться». Бекки постоянно ощущает свое одиночество, ведь ей в оди­ночку приходится бороться за свое счастье. Вот почему она надевает маску лицемерия и носит ее до конца своих дней, даже когда станет всеми уважаемой почтенной дамой и будет заниматься благотвори­тельностью. Бекки коварна, лжива, лицемерна, но все ее качества обусловлены ее положением в обществе, которое относится к ней враждебно и неприветливо. Она цинично высказывается о банкротст­ве Осборнов и с улыбкой сообщает своему мужу, что Эмилия «это пе­реживет». Бекки стала архетипом для многих литературных образцов, начиная от леди Юстес (роман Троллопа «Бриллианты Юстесов») до героинь И. Во, а также М. Спарк.

Теккерею было близко XVIIIстолетие. Вот и теперь, повествуя о судьбах двух героинь, он имеет перед собой образец романа нравоопи­сательного. Характеры Бекки и Эмилии тесно связаны с той средой, с теми условиями, в которых они живут. Теккерей заботится о том, что­бы характеры его героев при всей их относительной условности не производили впечатления надуманных, неправдоподобных, а были выписаны на мастерски воссозданном фоне социально-исторической действительности первой трети XIXв. Судьба каждого человека неот­делима от истории, от судьбы нации.

Этот основной структурообразующий элемент романа «Ярмарка тщеславия» не просто проходит через две сюжетные линии, он подчи­няет себе различные пласты повествовательных линий. Характер этих повествовательных линий различен. Он окрашен то в лирические, даже сентиментальные тона, то в иронические и даже резко сатириче­ские. При этом автор сохраняет принцип двуплановости действия, не забывая упомянуть о судьбе Бекки и Эмилии: «... разве не жестоко, что столкновение великих империй не может свершиться, не отразившись самым губительным образом на судьбе безобидной маленькой восем­надцатилетней девушки, воркующей или вышивающей кисейные во­ротнички у себя на Рассел-сквер? О нежный простенький цветочек! Неужели грозный рев военной бури настигнет тебя здесь, хоть ты и приютился под защитою Холборна? Да, Наполеон делает свою по­следнюю ставку, и счастье бедной маленькой Эмми Седли каким-то образом вовлечено в общую игру».

­мьи, битва при Ватерлоо уносит жизнь Джорджа Осборна. А для Бек­ки крупная финансовая удача (спекуляция лошадьми) связана со все­общей паникой в Брюсселе во время битвы при Ватерлоо. Повество­вательная линия в этом романе Теккерея играет очень большую роль и несет смысловую нагрузку. Поскольку перед нами разыгрывается кукольная комедия, не всегда действующие лица могут быть понятны зрителю, их поступки и действия нуждаются в пояснении серьезного и всезнающего кукольника-режиссера. После семейной сцены автор не без сочувствия своей героине замечает: «Столько лжи и выдумки, столько эгоизма, изворотливости ума — и такое банкротство!» По­сле смерти матери Эмилия стала нежной и любящей дочерью по отно­шению к своему больному отцу. Оценки влюбленного в нее Доббина и автора здесь как бы совмещаются: «Она входит в комнату тихо, слов­но солнечный луч», — думал об Эмилии Доббин. Кто не видел на ли­цах женщин нежного ангельского света любви и сострадания, когда они сидят у колыбели ребенка или хлопочут у постели боль­ного!» — продолжает автор.

Сатирическое мастерство Теккерея-художника и писателя про­явилось в создании групповых портретов и массовых сцен. Перед нами разные семьи, разные социальные среды — семейство Пита Кроули, аристократические особняки, в которые попадает Бекки, во­енно-чиновничья среда в Брюсселе и Лондоне, буржуазия из Сити, ча­стные пансионы и учебные заведения, Лондон и Брюссель, гостиная Осборнов и Седли, рейнские сады, немецкая опера. К концу книги па­норама жизни героев расширяется и как бы заставляет героев обра­тить внимание на собственные судьбы, что-то изменить в них. Так происходит с Эмилией и Доббином, которые наконец обретают сча­стье после того, как Эмилия узнала от Бекки о неверности горячо лю­бимого ею мужа и рассталась со своим жестоким и неверным идолом.

Обрамляющая композиция (аллегорический символ ярмарочного представленя) подчеркивает значительность и типичность происходя­щего в жизни, где над всем царит ярмарка тщеславия: «Ах, кто из нас счастлив в этом мире? Кто из нас получает то, чего жаждет его сердце, а получив, не жаждет большего? Давайте, дети, сложим кукол и за­кроем ящик, ибо наше представление окончено».

«Ярмарки тщеславия» подчеркивает единство и целост­ность композиции, глубину и значительность авторского замысла, умение Теккерея реализовывать творческие возможности живописца и писателя. Рейнская земля, например, описана глазами живописца, а сцены паники в Брюсселе и быстрый калейдоскоп событий в финале романа созданы пером графика, унаследовавшего традиции Хогарта. Жанровые, батальные, семейные сцены создают удивительное впе­чатление совершенства мастерства писателя, поставившего перед со­бой задачу воспроизвести жизнь с точки зрения умного и наблюда­тельного романиста XVIIIв., сатирика и реалиста, рассказчика и ре­жиссера кукольного представления, сочинителя кукольных и челове­ческих судеб.

«Книга снобов» — прелюдия к «Ярмарке тщеславия», эс­киз к большому живописному полотну, то последующие произведения Теккерея — «Ньюкомы», «История Пенденниса», «История Генри Эсмонда» и «Виргинцы» — различные варианты поисков Теккереем героев-современников. Теккерей часто повторяет о своих книгах: «Это жизнь, как я ее вижу», — и он подробно комментирует события, оценивает поступки своих героев, делает выводы и обобщения, иллю­стрирует их блестящими подробностями, описаниями или диалогами, которые способствуют ускорению темпа повествования, но они и про­ливают свет на характеры действующих лиц. Совершенно справедли­во отметит известный английский историк литературы Уолтер Аллен, что эти свойства натуры художника кисти и слова все время «держат нас наедине с остроумным и живым умом собеседника». «История Пенденниса» —1850 гг. и имела полный заголо­вок: «История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага». В предисловии к роману Теккерей уверяет читате­лей, что сюжет этого произведения лишен занимательности и что он не намерен следовать традициям развлекательного жанра. Довольно осторожно и неторопливо раскрывает автор перед умным читателем свой замысел. В романе много автобиографического, образ матери ге­роя навеян обликом матери Теккерея, его мудрого наставника и друга. Роман искусно сочетает в себе традиции прежних сочинений писателя и вместе с тем то новое, что появляется в его творчестве. Таким обра­зом, знакомая тема снобизма сталкивается здесь с темой утраченных иллюзий и обманутых надежд, роман воспитания превращается в ро­ман саморазоблачения, чрезвычайно тонкий по реализации авторских намерений. Снобизм в «Ярмарке тщеславия» был выставлен напо­каз, разоблачение его лежало на поверхности повествования. В новом романе Теккерея снобизм показан как активная сила в борьбе за лич­ность, которая внутренне ему сопротивляется, но вынуждена в конце концов капитулировать. Вот почему злейшим врагом героя оказыва­ется он сам.

Пенденнис — сын небогатого помещика, который мечтает рас­статься с должностью аптекаря и иметь титул сквайра. По случайному стечению обстоятельств ему удается это сделать, и он прежде всего обзаводится родословной. Главным наставником на жизненном пути героя является его дядя майор Пенденнис, который придерживается морали, основанной на расчете и практицизме и хорошо приспособ­ленной к житейским интересам, поэтому своему племяннику он вну­шает мысль о необходимости сделать карьеру, обеспечить себе со­стояние и принадлежность к порядочному обществу.

в газетах о светских удовольствиях, в которых принимал участие их родственник. Если в «Ярмарке тщеславия» ав­тор и его герои выступали на одном уровне, в этом романе Теккерея рассказ ведется от лица Пена, перед которым зачастую поставлен вы­бор, особенно когда нужно извлечь мораль или нравственный урок из каких-либо жизненных обстоятельств.

­ем: учеба в Оксбридже, занятия юриспруденцией, дружба с сыном пивного короля Гарри Фокером. Пен с горечью отвергает необдуман­ную любовь к актрисе Фотерингей как не соответствующую тем пра­вилам игры, которые он принял от своего дяди.

­нему разладу героя, его борьбе со злейшим врагом — им самим. Сно­бизм, воспитываемый средой и прежде всего майором, иногда уступает его порядочности и честности, бескорыстию и доброте. Одержать побе­ду над самим собой ему помогает искренний друг Джордж Уоррингтон. В нравственном отношении это образец добродетели. Он борется за душу Пена, пытается убедить его в тщетности его иллюзий относитель­но «честных снобов». Пен на какое-то время прислушивается к другу, который является одновременно олицетворением его собственной со­вести и чистоты, но в итоге снобы, его окружающие, одерживают над ним победу. Немалую роль в этом играет и светская красавица Бланш Амори, предназначенная в супруги Пену. Идеальная любовь, сущест­вовавшая в мечтах Пена, в действительности оказывается пустой, хо­рошо организованной игрой, в которую он оказался втянут помимо воли. Пен находит в себе силы отказаться от брака-сделки, но посте­пенно его активность убывает. Он приходит к выводу, что снобизмом заражены даже лучшие люди, поэтому роман Теккерея о положитель­ном герое заканчивается на грустной ноте: подлинных героев нет и быть не может. История Пенденниса подтверждает это.

Герой Теккерея самостоятельно открывает общество снобов, позна­ет его ничтожество, пустоту и цинизм и пытается одержать победу в сво­ей душе над индивидуальным снобизмом, ибо, как явствует из названия, индивидуальный снобизм становится главной темой его произведения.

«История Генри Эсмонда» (1852) многими критиками и истори­ками литературы признается лучшим творением писателя. На то есть свои основания. Более компактно построен роман, стройнее его ком­позиция. В основе сюжета тоже мемуары, записки полковника Эс­монда, переселившегося из Англии в Америку. Полемизируя со Скот­том, точнее, с эпигонами Скотта, Теккерей предлагает свой вариант исторического романа и обращается к своей любимой эпохе — цар­ствованию королевы Анны. Тема снобизма отходит на второй план, а иногда Теккерей забывает о ней вовсе. Герой повествует о днях своего отрочества и юности. Генри Эсмонд — тоже из породы героев. В дан­ном случае речь идет о конкретном рыцарском поступке Эсмонда, от­казавшегося от титула законного наследника поместья Каслвуд в пользу детей горячо любимой им женщины. Однако частная жизнь ге­роя оказывается тесно переплетенной с событиями историческими и политическими. Он — участник войны за испанское наследство, ра­зоблачающий ее антигуманный, бесчеловечный характер. Он выра­жает авторскую позицию о бессмысленности кровавой бойни и крити­кует Аддисона, создававшего в своих красивых стихах величествен­ный образ победы. В «Истории Генри Эсмонда» действуют подлин­ные исторические фигуры, например, претендент на английский престол Карл Эдуард Стюарт, но больше всего в романе литерато­ров — деятелей Просвещения. Среди них Аддисон, Стиль, Свифт и Филдинг. Роман Теккерея передает не только быт, нравы той эпохи, но он наполнен духовной атмосферой XVIIIстолетия. Подлинным дос­тижением Теккерея — сатирика и писателя-реалиста является образ Беатрисы, своей активностью, коварством и лицемерием напоминаю­щей Бекки Шарп.

Исторические романы Теккерея (его дилогия — «Генри Эсмонд» и «Виргинцы») утратили демократический характер романов Скотта, но приобрели замечательное качество, отсутствующее у «шотланд­ского волшебника», — полное и глубокое знание людей вообще и че­ловека в частности. В семейной хронике «Ньюкомы» (1855) этот ин­терес к человеку, к частной жизни приводит писателя к созданию двух нетипичных фигур — старого полковника Ньюкома и его сына Клайва, который становится художником. Клайв Ньюком — родной брат Артура Пенденниса (тот, как известно, занялся журналистикой, а по­том стал писателем). То, что герои Теккерея находят в себе силы, что­бы противостоять нравственным критериям современного общества, занимаясь столь не подходящими для джентльмена профессиями, сви­детельствует о том, что писатель не утратил своей веры в положитель­ных персонажей, не похожих на снобов. Но вместе с тем в облике этих героев появляются черты, не свойственные ранним героям Теккерея. Они не показаны в действии. Так, полковник Ньюком, новый вариант Дон Кихота, отстаивает проект реформ, хотя и гордится английской конституцией, обеспечивающей гражданам большие права. Деятель­ность самого полковника безуспешна. Он практически не знает жизни и, хотя прошел хорошую школу в колониальных британских войсках в Индии, тешит себя какими-то утопическими иллюзиями и надеждами. Известна суровая оценка, данная Чернышевским роману «Ньюко­мы»[3]. Она относится в основном к содержанию романа. Что же каса­ется великолепной композиционной техники и мастерства повество­вателя, то их безусловно следует отметить в этом произведении.

— «Приключения Филиппа» и «Дени Дюваль». ­тезом двух произведений писателя — ранней повести 1840 г. «Ме­щанская история» и «Истории Артура Пенденниса». В этом романе рассказывается история друга Артура, его коллеги журналиста Фи­липпа Фермина. Характер героя здесь оставлен на втором плане, ибо в основе сюжета довольно интригующая и занимательная история карь­еры Бранда Фермина, отца Филиппа, авантюриста и соблазнителя, обманщика и мошенника. Не случайно Филипп постоянно ощущает в доме атмосферу напряженного ожидания какой-то катастрофы. Артур Пенденнис, его жена Лаура, Филипп и его подруга жизни Шарлотта не выглядят типичными представителями мира ярмарки тщеславия. Они больше походят на положительных героев Диккенса того же пе­риода («Крошка Доррит», «Большие ожидания»), чем на прежних ге­роев самого Теккерея. Видимо, на английский роман 60-х годов ока­зал существенное влияние позитивизм.

Незаконченный роман Теккерея «Дени Дюваль» свидетельствует о наличии другой традиции, на которую опирается Теккерей в своем творчестве, — традиции морского приключенческого романа в духе известного писателя-мариниста Ф. Марриата. Сама история обыкно­венного мальчика, воспитанного в среде рыбаков и контрабандистов и ставшего потом адмиралом военно-морского флота, чем-то напоми­нает пафос романов Марриата, где высказываются подобные идеи о привлекательности морской службы, о поэзии и романтике подвига. Показательно, что романы «Мичман Тихий» Ф. Марриата и «Дени Дюваль» Теккерея воспроизводят ту историческую эпоху, когда после блистательной победы англичан при Трафальгаре служба во флоте стала расцениваться как высочайшая патриотическая обязанность. Сказалось, видимо, и увлечение Теккерея романами А. Дюма. Не слу­чаен тот факт, что писатель, который так безжалостно высмеивал из­лишнюю декоративность и красивость романтических подвигов и при­ключений в романах Дюма, совершенно сознательно обратился к те­матике приключенческого романа. Поиски писателя вели и по этому пути — к морскому роману, роману большой дороги, в чем несомнен­но сказалось и постоянное увлечение писателя XVIIIвеком. Хотя в истории английской литературы Теккерей был и остается ав­тором «Ярмарки тщеславия» и «Книги снобов», «Истории Генри Эсмонда», достойны внимания и другие произведения писателя, без кото­рых картина его эволюции как художника и романиста не была бы пол­ной и убедительной. Но значимость вклада Теккерея в развитие роман­ной формы представится еще более убедительной, если сопоставить эти открытия в науке о человеке с аналогичными поисками и достиже­ниями его современников и соотечественников Э. Троллопа и Д. Элиот.