Ф. М. СКЛЯР
Р. КИПЛИНГ - НОВЕЛЛИСТ: ОТ РЕПОРТАЖА К РАССКАЗУ
Вопросы зарубежной литературы. Сб. научных трудов № 603. Ташкент, 1979. С. 53-63.
Изучая газетные статьи, очерки, рассказа Киплинга, напечатанные в "Civil and Military Gazette" за 1882-1806 гг., можно проследить путь от репортажа к новелле. Новеллы вырастали у него из репортерской работы, требовавшей скорейшего отклика на события или явления. Киплинг не отделял журналистскую практику от литературного творчества. Разумеется, у репортажа есть свои специфические слабости - отрывочность, малый охват действительности, неизбежная сжатость, локальность. Однако есть и свои преимущества. Репортаж - это почти всегда сюжетный рассказ иди сценка, это одна из самых разносторонних и свободных литературных форм. Документальное содержание репортажа никогда не отталкивало Киплинга от этого жанра, а, наоборот, необычайно привлекало его, т. к. давало ему возможность, с одной стороны, проявить свой энциклопедизм, неистощимое стремления к исследованию фактов и явлений окружающей жизни, с другой, - подтвердить свою всегдашнюю привязанность к документальной пунктуальности описания увиденного в действительности.
В самом творческом процессе Киплинга от исходного момента есть соединение журналистики с художественной литературой и в завершенной работе сохраняется то, что появилось в начале: проницательность, сжатость, сила наблюдения, умение выбрать самое существенное, типичное из гущи события, точный стиль.
Д. Мирский справедливо пишет о Киплинге: "Он - не творец живых, трехмерных типичных человеческих образов: он лирик и очеркист. Мастерство Киплинга сказывается в его удивительном умении создавать видимость сонетного движения, где его в действительности нет. Приемами интонации новеллиста он создает иллюзию новеллы, где есть только анекдот или беллетризированный очерк" 1.
Каждый помещенный Киплингом в газете материал, будь то очерк, зарисовка или новелла - это корреспонденция с места события. Почти каждый рассказ вырастал из корреспондентского и документального материала. В основе каждого рассказа Киплинга лежит личное наблюдение действительности, личное впечатление. В самой форме киплинговской новеллы, в характере повествования, в той роли, которую выполняет Рассказчик, обнаруживаются ее связи с журналистскими жанрами, прежде всего с репортажем. Черты репортажа соотносятся с чертами короткого рассказа, и сплав этот создает своеобразие метода писателя.
свободу. Вымысел призван создать впечатление живости, неожиданности и вместе с тем трезвой убедительности всего, что изображается в новелле. Цель вымысла у Киплинга состоит в том, чтобы усилить впечатление, которое читатель получил бы от той же картины, увидев ее в действительности. В этом смысле художественное произведение и очерк преследуют близкие друг другу цели.
Свобода репортажной формы повествования позволила писателю проводить эксперименты в области жанра, стиля, техники письма ("Ворота ста печален" и "Город страшной ночи" - эскизы восточного сюжета, "Рикша - призрак" и "Странная поездка Морроби Джукса" - эксперимент в жанре фантастического рассказа).
Газеты помещали репортажи Киплинга с выставки "A Provincial Exhibition" (1864), с национального празднества "The Dazera Festival" (1884). Помеченные рядом с его рассказами, они и могли не заимствовать другу друга особенности репортажных и художественных средств. Происходило взаимопроникновение репортажного и художественного стилей.
Показателен в этом отношении рассказ "В доме Судху". В нем действует группа персонажей: старик Cудху, представительницы "древнейшей профессии" Азизуи и Джапу, "поставщик сомнительных зелий" Бхагван Дасс. Автор снабдил рассказ бытовыми профессиональными деталями. Его персонажи очерчены подробно, их можно рассматривать как группу портретов индийцев. Повествование ведется от лица репортера, стремящегося показать читателям, что такое джаду - колдовство. Автор точно и ясно, наглядно и убедительно описывает индийскую магию - заклинание, описывает с натуры, сохраняя колорит обряда. Но этот "натуральный" очерк репортера, "прямой отклик на событие", главная задача которого верно передать аксессуары старинного магического обряда, перерастает в жанровую сценку, показывающую, как жадность "мага" приводит к обману старика Судху, попавшего в сети и ставшего жертвой хитрого шарлатана. Предсказывая Судху судьбу, маг ловко играет на его душевных переживаниях и попросту грабит выжившего из ума старика. Но шарлатан так виртуозен, его джаду так профессионален, что вызывает восхищение репортера. Загадочное, таинственное, мистическое развенчивается в "Доме Судху". Это не что иное, как жадность и обман. Так мистическое объясняется в рассказе реальными и даже тривиальными мотивами. Все описанное передается через восприятие репортера, увидевшего изнанку "волшебства". Разговорной тон репортера создает ощущение вероятности описываемого, правдоподобности, достоверности. Достоверность достигается благодаря соблюдению принципа "как говорят люди": Му friend told me. This is a justifiable proof of…I saw it myself. This had really happened...
Простые, убедительные, обезоруживающие своей мягкой иронией строки письма Киплинга говорят нам больше о быте индусов и их бедственном положении, чем страницы иных трактатов. Он употребляет такие разговорные фразы, как old dottard, Sudhoo slept on the roof generally except when he slept in the street, A great friend of mine, really mad roof, etc, etc., и благодаря им перед нами предстает и жилице Судху, и обстановка, в которой он живет, а незатейливо и без претензии сказанное I saw it myself придает тональность достоверности того. что описывается. Намеренное и частое повторение в рассказе имени Судху ("Мы с Судху большие друзья...", "Судху очень, очень стар", "Судху неумен'; "Судху необходимо меня повидать", "Здесь меня ожидал Судху", "Наконец, Судху добрался до сути деда", "Я заверил Судху", "Желая вызвать Судху на откровенность...", "Я сказал Судху…", "Судху рассказал мне", "Судху трясся с головы до ног", "Судху чуть не плакал от страха") служит цели показать близкие отношения между репортером и стариком и, следовательно, достоверность сообщаемого.
"Ворота ста печалей" возник из самого ординарного репортажа под названием In the Council of the Gods (18 Feb., 1885) и помещенного на страницах "Сивил энд милитари газет" за семь месяцев до опубликования рассказа. Целью репортажа было рассказать о курильщиках опиума. Место действия точно определено - "в ста ярдах птичьего полета от мечети Вазир-хана". Опиумный дом, но не обычный, а пакка, т. е. перворазрядный. Колоритная фигура маленького одноглазого старика. Деталь: "На обеих руках у него не хватало средних пальцев" (позже эта деталь, как, впрочем, и другие, войдет в рассказ "Ворота ста печалей").
Киплинг описывает процесс курения трубки, сам вместе с десятью посетителями испытав на себе действие "черного дыма". В корреспонденции описана и смерть одного из обитателей опиумного дома прямо на циновке после приема очередной порции опиума (эпизод, вошедший затем в рассказ).
Корреспонденция об опиумном притоне, написанная Киплингом прямо с натуры, стала основой рассказа "Ворота ста печали", так прямо начинающегося со слов: "Я не сочинял этого рассказа" В рассказе цель меняется. Действующими лицами являются тот же маленький одноглазый человечек, у которого не хватало средних пальцев на обеих руках, те же десять курильщиков: китаец, базарная женщина, бездельник англичанин, женщина-метиска, евразий, перс, афганец и др. Но в рассказе, в отличие от корреспонденции, содержится детальное описание того, что ощущает курильщик опиума, психология поведения каждого из курильщиков, содержание их бесед, раскрытие побудительных мотивов, приведших их к "воротам ста печалей". Репортажная стилистика становится органической частью новеллы.
Для рассказов Киплинга характерно указание на событие как на импульс, дающий движение новелле. Новелла, выросшая из корреспонденции и вобравшая в себя ее стилистику, ее событийность в соединении с возникающим "эффектом присутствия" как следствием достоверности любой детали, любой реплики персонажа - характерное явление для всего новеллистического творчества Киплинга. Живое воображение Киплинга не позволяло ему довольствоваться сухим изложением фактов.
"Город страшной ночи" - это зарисовка, также расцвеченная живой художественной импровизацией писателя. Это рассказ, способный вызвать у читателя "эффект присутствия", настолько достоверна любая деталь. Каждая строка является результатом больших профессиональных усилий, где все предусмотрено, заранее найдено и определено. Создается ощущение, что все действительно "именно так", точно и достоверно. Как и в рассказе "Ворота ста печалей", здесь нет сюжета, но есть событийность. Рассказ тоже возник из корреспонденции с места событий. Сначала появится репортаж "A Real Live City" (2 March, 1885). В нем с потрясающей силой показан типичный ночной быт одного из индийских городов. Женщины, мужчины, дети, полицейский, муэдзины, жизнь, смерть, минутная свежесть воздуха и сплошная проклятая духота; земляные крыши, вереница сонных верблюдов.
"Civil and Military" писатель прочел поэму Джеймса Томсона "Город страдной ночи". Поэма эта воскресила в памяти писателя все, связанное и репортажем из полночного Лагора. Киплинг воспользовался названием томсоновского произведения для заглавия рассказа "Город страшной ночи". Поэма Д. Томсона "Город страшной ночи" - венец пессимистические настроений поэта - возникла в период одиночества, страданий, печальных лет поэта, когда он, покинутый друзьями, бродил по ночным улицам Лондона. Д. Томсон так рисует призрачный образ города, окутанного туманом:
''... уличные фонари тускло мерцают в кромешной тьме..., дома. похожие на гробницы, в которых пугливо прячутся обитатели; жители города похожи на участников похоронной процессии, провожающих останки на кладбище, их изможденные бледные лица с потускневшими глазами и плотно сжатыми губами похожи на трагические маски с пустыми глазницами.., плач детей..., голос мудреца, вешающего в напряженной тишине, что бога нет...". А вот киплинговское описание- спящего JIaropa: "... кажется, что мрак уже несколько недель..., лачужка, наполненная людьми, похожими на трупы...., тела, скорчившиеся на своих ложах в причудливых позах.., высокие стены домов, излучающее тепло..., безмолвие..., вздохи огромного города, истомленного жарой..., сердитая детский плач..., снова тела, сходство их с трупами..., труп женщины, умершей в полночь от жары..., голос муэдзина...» и безжалостная луна, обнажающая все это..."
При сравнении обнаруживаются текстуальные сходства, параллели, созвучия, подобия, похожие образы и слова. Перед Киплингом была готовая художественная модель с совершенно особенным оригинальным миром. Киплинг наполнил литературный монтаж своим собственным оригинальным видением.
Киплинга.
Большинство ранних рассказов Киплинга по типу построения напоминает газетный очерк, в котором вся структура организуется фигурой Рассказчика. В рассказе сюжет имеет свою объективную логику. В очерке Рассказчик направляет действие. В очерке у Рассказчика специальная функция: задание, которое несет Рассказчик, и весь материал, который он вводит в очерк, взаимосвязаны. В рассказах Киплинга сохранение фигуры Рассказчика связано со значительной ролью, которую он играет в организации материала.
"Один из взглядов на вопрос" использован, кроме того, публицистический прием, характерный для "Персидских писем" Шарля Монтескье и "Писем китайского философа, проживающего в Лондоне, своим друзьям на Востоке", написанных в подражание "Персидским письмам" Оливером Гольдсмитом - взгляд неевропейца на европейские порядки. В рассказе смешанный комплекс социальных и нравственных проблем. Сохраняется специфическое мышление Рассказчика, отделенного от автора. Рассказ движется рассуждением (очерковый прием) и имеет открытую познавательную цель, свойственную очерку.
С одной стороны, это журналистика - сведения о нравах, о способах управления, о взаимоотношениях мужчины и женщины, об отношениях белых к индусам. С другой стороны - это художественное произведение, в котором два образа: образ страны, которую посещает Рассказчик, и образ самого Рассказчика, постороннего, образ наивного сознания.
Здесь налицо подчинение журналистского публицистического материала художественной цели. Образ Рассказчика все время присутствует в рассказе. Образ страны уравновешивает впечатление. Рассказчика.
Журнализм Киплинга а рассказе проявился в установке на последовательное описание страны о указанием на характерные ее стороны.
Образ Рассказчика многогранен. Это обстоятельство несомненно способствует тому, что появляется дистанция между автором и Рассказчиком. Рассказчик превращается в героя. Его индуистское сознание становится объектом журналистского интереса. Множество рассказов Киплинга, содержащих местный материал, характеристику быта, нравов, религии, этнографические детали, документально достоверны ("Истребитель бацилл", "Месть Дангары", "Чудо Пурум Багата". "В кратере", "Ошибка" и др.). Однако у него есть немалое число рассказов, не имеющих ничего документального, но написанных "под документ" и сохраняющих признаки очерка ("Строители моста", "Поправка Тода", "В доме Судху").
"Ему невольно веришь во всем, что он рассказывает, - писал по поводу мастерства Киплинга Куприн, -... у него, например, есть особая своеобразная манера вводить читателя в среду и интересы своих героев. Для этого он начинает повествование так просто, так небрежно и даже так сухо, как будто вы давным-давно знаете и этих людей, и эти причудливые условия жизни, как будто сегодня Киплинг продолжает вам рассказывать о том, что вы сами видели и слышали вчера. Благодаря такому вводу вы долго испытываете какое-то недоумение, почти непонимание, заставляющее вас беспокойно напрягать память и часто возвращаться назад, к в уме прочитанным строкам".
Все новеллы сборника "Простые рассказы с гор" связывает безымянный герой, выступающий в роли Рассказчика. Читатель привыкает к тону его повествования, заражаясь интересом не только к перипетиям самого рассказа, но и к фактам, которые Рассказчик сообщает о себе. Он становится так называемым implied author ("подразумеваемый автор") - персоной, о взглядах, симпатиях, антипатиях и моральных принципах которого мы судим по ходу повествования.
"Лиспет", "Ночные часы", "Суд Дангары", "Захолустная комедия" и др.). Речевые особенности он считал ключом к выявлению характера. Особенно удавались Киплингу монологи и диалоги. Он умел ухватить и воспроизвести верный идиом и ритм разговора. Новелла приобретает форму сказа. Сказ помогает автору создать иллюзию самостоятельности героя-рассказчика. Сказовая манера воссоздает через стиль повествования черты бытовой, национальной и индивидуальной характеристики персонажа.
Иногда, однако, Рассказчик отодвигается на второй план, и Киплинг главное внимание сосредоточивает на создании стилевого колорита для каждого персонажа, как, например, в новелле "Три мушкетера". Автор прибегает к гибким полисемантическим значениям слов, выразительным инверсиям, иронии и фигуре умолчания, каламбурам и идиомам. Текст расцвечен игрой слов, аллегориями и символами.
Индивидуализация изображения достигается обращением к тем формам языка, которые имеют изобразительное значение. Нередко Киплинг прибегает к экспрессивным языковым фермам, передающим эмоциональное состояние персонажа ("Арест лейтенанта Голайтли"). Языковая характеристика играет важную роль в организации стиля новеллы. Многообразные мотивировки языка новеллы Киплинга придам" ему многослойный характер. Так, и "Лиспет" рассказчик передает исповедь героини о ее первой любви, сама же Лиспет. как бы присутствующая во время рассказа, своими выразительными вторженями-монологами, живой индивидуальной речью активно "участвует'' в процессе создания собственного характера.
"Простые рассказы с гор" и многие рассказы об Индии, содержащиеся в других сборниках, имеют скрытый подтекст, в котором, в отличие от флоберовского, чеховского подтекста, имеющего психологический характер, присутствует полемика: подвергая критике, иногда едкой и саркастической, правительственно-департаментские круги, Киплинг все же стремится нарисовать "идиллическое" будущее Индии, окруженной британскими войсками "для блага самой же Индии".
"Его личная честь") уже впрямую изображена так называемая "индийская идиллия" в плотном кольце английских солдат.
В английской буржуазной критике времен Киплинга колониалисты именовались "прометеями", несущими свет индусам. Киплинговская критика справа, хотел он этого или нет, обнажала те противоречия, которые вызывал к жизни приход в Индию английских солдат и колониалистской администрации, приведшим к подлинным ужасам в жизни народов Индии. К. Маркс в работе "Британское владычество в Индии" писал: "... не подлежит никакому сомнению, что бедствия, причиненные Индостану британцами... неизмеримо более глубокие, чем все бедствия, испытанные Индостаном раньше"' Разительные противоречия в позиции Киплинга - факт, мимо которого нельзя пройти. Писатель, идиллически представляющий Индию в кольце британских войск, расписывается в своем антиимпериализме в рассказе "В конце пути".
В завершенном виде рассказ "В конце пути" впервые был опубликован в сборнике "Жизнь дает фору", вышедшем в 1808 году. Однако история создания рассказа восходит к 1086 г., когда в Civil and Military Gazette появился первый вариант, более схожий с репортажем или очерком, нежели с сюжетной беллетристикой. Репортажная основа просматривается почти на каждой странице рассказа, и это касается не только стилистики (эллиптические предложения, короткие телеграфные фразы, синтаксические стилистические приемы), но и композиции произведения.
Рассказ слагается из двух репортажей: описательного и диалогического. Чрезвычайно ценна диалогическая часть, в которой с поразительной точностью подслушан разговор персонажей, работников Civil Service. Здесь уместно сказать о киплинговском приеме "Наш корреспондент сообщает..."
чувство одиночества, показывает писатель, чувства, овладевшие персонажами, результат упорного нежелания английских властей считаться с реальной действительностью. Киплинг представляет английское управление в Индии как трагический фарс или как угрюмую комедию.
В "Простых рассказах с гор" выделяются верхний и нижний слой.
На поверхности - смешная история, анекдотический факт, а в нижнем - зловещий гротеск и сарказм, обличающие коррупцию. Этот принцип многослойного повествования объясняет присутствие в новеллах не. только авторского "я", но и Рассказчика-репортера, в качестве художественного образа, переходящего из рассказа в рассказ. Рассказчик-репортер - это некий слоняющийся без дела журналист, слушающий или рассказывающий безобидные юмористические истории. Целью же автора является повязать, что за смешным и скрываются пороки. Нельзя утверждать, что Рассказчик-репортер ничего общего не имеет с самим автором. Взаимодействие авторского "я" и Рассказчка-репортера образует драматический монолог обличительного содержания. Такова особенность подтекста "Простых рассказов с гор''.
С каждым рассказом мастерство Киплинга совершенствовалось. Если ранее его новеллы непосредственно взаимодействовали с корреспондентской работой, то теперь рассказ Киплинга, ассимилировав газетную поэтику, получил дальнейшее развитие и все более приобретал "самостоятельный" характер; росло мастерство писателя, выковывался оригинальный киплинговский стиль. Если ранее, как уже отмечалось, для Киплинга-новеллиста была характерна видимость сюжетного движения, которая нередко заменялась событийностью, то теперь писатель создает историю характера, показанную в конкретной системе событий (рассказы '"Лиспет", "Джорджи-Порджи", "Без благословения церкви", "За чертой" и др.).
"самостоятельность" новой поэтики киплинговских рассказов (уже не видно швов, соединяющих корреспонденции с рассказом) не означает обособленности. Киплинг-рассказчик всегда был зависим от журналистики, и в лучших его рассказах эта зависимость просматривается не па поверхности, а в глубинных слоях.
"Р. Киплинг. Рассказы. Ким". – М., I936, стр. 14.
2. The Life of James Thomson. London, Authur C. Fifield. I905, p. 7l
4. К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения. М., 1966, с. 518.