ЧЕРНОМАЗОВА Мария Юрьевна
ТРАДИЦИИ ГОТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
В ТВОРЧЕСТВЕ ЧАРЛЬЗА ДИККЕНСА
Специальность 10. 01. 03 – литература народов стран зарубежья (западноевропейская литература)
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Москва – 2010
Работа выполнена на кафедре всемирной литературы филологического факультета
Московского педагогического государственного университета
Научный руководитель:
доктор филологических наук,
профессор МИХАЛЬСКАЯ Нина Павловна
Официальные оппоненты:
доктор филологических наук,
профессор ПОТАНИНА Наталия Леонидовна
кандидат филологических наук,
доцент БОНДАРЕНКО Марина Игоревна
Государственный институт русского языка имени А. С. Пушкина
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Творчеству Ч. Диккенса в нашей стране посвящено большое количество работ, каждая из которых отражает ту или иную грань дарования писателя. В центре внимания ученых-диккенсоведов, исследователей, посвятивших свои труды английской викторианской литературе (Н. П. Михальской, Н. Л. Потаниной, В. В. Ивашевой, И. М. Катарского, Т. И. Сильман, Е. В. Сомовой, О. Ю. Богдановой и др.), оказывались различные аспекты изучения наследия великого английского романиста: особенности и своеобразие реализма Ч. Диккенса, эстетические концепции писателя, связь творчества Диккенса с театральным искусством, фольклором и многое другое. Диссертационные исследования, посвященные Ч. Диккенсу, показывают, насколько широк круг научных интересов, касающихся наследия одного из самых известных писателей викторианской Англии.
В отечественном литературоведении ранее не говорилось о следовании писателя тенденциям готической прозы. Среди ученых существуют различные точки зрения на вопрос наличия и роли в произведениях Ч. Диккенса мотивов, приемов готической литературы. И. М. Катарский считает, что Диккенс либо пародирует «готическую» новеллу, либо переосмысляет ее в реалистическом духе. Творчество Диккенса связывается с традициями готической литературы лишь на основании присутствия в его книгах мотива тайны и описания лондонского «ада», дна жизни его обитателей (Т. И. Сильман, В. В. Ивашева). М. И. Бондаренко считает, что традиции готической литературы были интересны Диккенсу как материал для «жанровой игры». О готических мотивах в творчестве Ч. Диккенса, в итоге, сказано очень немногое. За исключением статьи А. А. Якименко «Традиции «готического романа» в творчестве Чарльза Диккенса» (Смоленск, 1993) и работы О. В. Матвиенко «Клойстергэмский собор и его genius loci (по роману Ч. Диккенса «Тайна Эдвина Друда»), изданной в Донецке в 1999 году, фундаментального исследования на эту тему ни в зарубежном, ни в отечественном литературоведении не было, поэтому данная проблема продолжает оставаться актуальной и перспективной.
Среди англоязычных исследователей активного интереса к данной теме также не наблюдается. Отметим, однако, любопытное высказывание литературоведа из Японии Масао Майоши, работающего в США и занимающегося английской литературой. Он называет Ч. Диккенса величайшим писателем XIX века, активно и плодотворно использовавшим достижения готической литературы.
Говоря о влиянии на творчество Ч. Диккенса традиций готической литературы и степени заимствования ее мотивов и приемов, важно учитывать те факторы, которые оказали воздействие на формирование литературно-эстетического вкуса писателя. Будучи ребенком, Ч. Диккенс часто посещал театральные постановки Королевского театра, где сочетались смешное и зловещее, царила атмосфера шекспировских трагедий «Ричард III» и «Макбет».
Не только театр, но и цирк с детства привлекал Ч. Диккенса. У будущего писателя был любимый клоун Джозеф Гримальди (1778-1837). Творчество Гримальди, отмеченное экспрессией и темпераментом, несомненно, повлияло на Диккенса.
На протяжении всей творческой жизни Диккенс питал интерес к криминальной проблематике и преступному характеру. Но настоящей страстью писателя, по словам П. Хескета, были эпизоды о кошмарах и ужасе, о которых он рассказывал с леденящими душу подробностями, так что слушателей и зрителей пробирала дрожь. Страшные истории у Диккенса получалось рассказывать особенно хорошо. Говоря об особенностях творчества Ч. Диккенса, его явном интересе к сфере потустороннего, необходимо сказать о психофизиологических «странностях» писателя. Они проявлялись, например, в том, что Диккенс мог самопроизвольно впадать в транс, был подвержен видениям и время от времени испытывал состояния дежавю, галлюцинации.
В рассказе «Дом с призраками» (1859) автор предается воспоминаниям, воссоздавая образ уединенного заброшенного дома. Диккенс описывает в рассказе действительный факт своей биографии. Однажды, проснувшись рано утром, Диккенс увидел в ногах на кровати своего отца, сидевшего к нему спиной. Когда он захотел дотронуться до отца, видение исчезло. С тех пор писатель решил, что утро – самое подходящее время для «встречи» с привидениями.
основной. Такие рассказы создавали Эдвард Бульвер-Литтон, Элизабет Гаскелл, Джордж Элиот, Уилки Коллинз.
Журналы «Домашнее чтение» (1850-1859) и «Круглый год» (1859-1870), главным редактором которых был сам Ч. Диккенс, сыграли особую роль в развитии интереса писателя к теме потустороннего, фантастического. Рождественские святочные истории о сверхъестественных событиях, которые Диккенс с удовольствием размещал в своем журнале, способствовали популярности издания и позволяли Диккенсу знакомиться со многими талантливыми писателями-современниками.
В конце XIX – начале XX века, когда впервые возник серьезный научный интерес к готической литературе, появились исследования Генри Бирса (A History of English Romanticism in the XVIII Century, 1899), Эдит Биркхед (The Tale of Terror. A Study of the Gothic Romance, 1921), Вильбура Кросса (Еру Development of the English Novel, 1948). Позже разработку темы продолжили Монтегю Саммерс (A Gothic bibliography, 1964), Мэгги Килгур (The Rise of the Gothic Novel, 1995) и некоторые другие исследователи.
Среди отечественных ученых, занимавшихся и занимающихся проблемой предромантизма как переходного явления в литературе, - А. А. Аникст, И. В. Вершинин, В. М. Жирмунский, С. Н. Зенкин, М. Б. Ладыгин, В. А. Луков, А. Н. Макаров, Н. А. Соловьева, А. А. Чамеев.
Из числа работ последних лет, посвященных развитию традиции готической литературы, следует отметить диссертационное исследование Н. В. Водолажченко «Поэтика готической новеллистики Дж. Ш. Ле Фаню (на примере цикла «В зеркале отуманенном»)» (2008) и кандидатскую диссертацию Е. В. Скобелевой «Традиция «готического» романа в английской литературе XIX и XX веков» (2008).
«ужаса». В своем творчестве Диккенс обращается к традициям готической литературы, к ее открытиям, обогащая свои произведения, делая зарисовки и портреты «живописными». Диккенс, как и его современники, писатели викторианской эпохи, изображает на страницах своих книг реальный мир, улицы и трущобы Лондона, бедняков в лохмотьях и роскошные особняки богачей. Даже в самых фантастических «Рождественских рассказах» действие все равно происходит в Англии, а время совпадает со временем жизни писателя. Однако в произведениях Ч. Диккенса появляется и загадочная женская тень на стене, и роковые предзнаменования, и настоящие Духи, и, конечно, тайна.
Цель исследования. Настоящая работа имеет целью выявить общие черты и закономерности, которые позволяют говорить о готике как о сформированной литературной традиции, обладающей собственной спецификой и границами; определить ее место в творчестве Ч. Диккенса; выявить основания заимствования и функционирования в произведениях Ч. Диккенса традиций готической литературы.
Цель определяет задачи исследования:
1. Проследить развитие готической традиции в английской литературе XVIII века, выявить основные жанрообразующие черты готического романа.
3. Определить своеобразие творчества Ч. Диккенса в контексте викторианской готической литературы.
4. Выявить предпосылки возникновения интереса Ч. Диккенса к готической традиции.
5. Выделить романы, повести и рассказы писателя, в которых традиции готической прозы проявляются наиболее ярко.
Предметом исследования – готической и реалистической - в художественной системе Ч. Диккенса.
Объектом исследования являются романы, повести и рассказы Ч. Диккенса, в которых наиболее отчетливо обнаруживается влияние мотивов и приемов, связанных с готической традицией в литературе.
Новизна. Проблема влияния на творчество Ч. Диккенса традиций готического романа, обогащение вследствие этого влияния художественного мира писателя не становились темой специального научного исследования, а между тем готическая литература явилась мощным импульсом, в значительной мере определившим своеобразие творчества английского классика.
данной диссертационной работы состоит в описании готических тенденций в творчестве Ч. Диккенса, исследовании значения этих тенденций для освоения художественных особенностей прозы писателя. В диссертации прослеживается процесс восприятия Ч. Диккенсом традиций готической литературы (как на уровне целостной структуры, так и ее элементов), выявляется динамика, степень и характер этого усвоения. Диссертация позволяет раскрыть еще одну грань дарования великого английского романиста.
Методология диссертационного исследования определяется историко-литературным, историко-теоретическим и культурно-историческим подходом. Теоретико-методологической основой диссертации являются работы М. М. Бахтина, Л. Я. Гинзбург, Е. С. Добина, А. Б. Есина, Е. А. Козицкой, А. Ф. Лосева, В. А. Лукина, В. А. Лукова, В. Я. Проппа, В. Е. Хализева.
Научно-практическая ценность исследовательских работ по истории английской литературы и творчеству Ч. Диккенса.
Апробация. Результаты диссертационного исследования были апробированы в научных докладах и статьях по теме диссертации. Опубликовано шесть работ, две из которых в журналах перечня ВАК. Основные положения и выводы диссертации были обсуждены на кафедре всемирной литературы Московского педагогического государственного университета, представлены на ежегодных Всероссийских научно-практических конференциях молодых ученых МПГУ, на XX и XXI Пуришевских чтениях.
Структура работы. Диссертация общим объемом 170 страниц состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы, который включает 221 наименование, из них 65 на английском языке.
1 Предпосылками возникновения интереса Ч. Диккенса к готической литературе послужили как факты биографии самого писателя, его творческие контакты, так и его литературные предпочтения.
2. Рассмотренные произведения Ч. Диккенса, его романы, повести и рассказы, являются органичной частью викторианской готической литературы.
3. Трансформируя приемы авторов готических романов, Ч. Диккенс подчиняет их целям и задачам воссоздания картины современной действительности, обогащения поэтики романа.
4. Готический мотив тайны в произведениях Ч. Диккенса выполняет сюжетообразующую функцию.
6. Эволюция образа злодея в творчестве Ч. Диккенса указывает на развитие интереса писателя к художественным возможностям готической прозы и использованию ее приемов в целях углубления образов персонажей.
7. Природные образы в произведениях Ч. Диккенса (туман, свет/огонь и тьма, река, ветер) могут быть рассмотрены в контексте готической традиции.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении положения, выносимые на защиту.
В первой главе «Традиции готической литературы в викторианском литературном процессе» освещается вопрос становления готического жанра, раскрываются типологические особенности английского готического романа в творчестве его самых ярких представителей, прослеживается процесс трансформации готики в викторианской литературе.
В первом параграфе «Становление готического жанра в английской литературе» речь идет об истории и развитии готического жанра в литературе Англии. Жанр готического романа, так же, как и сам этот термин, восходит к «готической повести» Горация Уолпола (Horace Walpole, 1717-1797) «Замок Отранто» (The Castle of Otranto, 1764). «Замок Отранто» обычно называют первым готическим романом. Однако среди произведений, ему предшествовавших, можно назвать сочинения Т. Нэша, Д. Дефо, Т. Смоллета.
В рамках готического жанра ирреальное стало центральной категорией философско-эстетического осмысления мира. Эстетической, культурологической, философской основой предромантизма, в рамках которого развивался готический роман, стала работа Эдмунда Бёрка «Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного» (1756). В своем трактате Э. Бёрк сформулировал основные постулаты, которые стали канонами готического романа. Бёрк утверждал превосходство эмоциональной реакции над действительностью, над ее разумным постижением, выдвинул идею об определяющей силе воображения. В трактате устанавливалась новая важная категория: «ужасное». Э. Бёрк рассматривал «прекрасное» и «возвышенное» как явления разного порядка. «Возвышенное» должно вызывать удивление, наивысшая степень удивления – ужас.
«Замка Отранто» готическая традиция стала более разнородной в жанровом отношении, обогатившись целым рядом повестей и рассказов. Последователями Г. Уолпола также стали Клара Рив (1729-1807), Шарлотта Смит (1749-1806), Анна Рэдклиф (1764-1826), Мэтью Грегори Льюис (1775-1818), Чарльз Роберт Метьюрин (1782-1824), Томас Лав Пикок (1785-1866), Мэри Шелли (1791-1851), Джозеф Шеридан Ле Фаню (1814-1873), чьи произведения имеют непреходящее значение в истории готической литературы.
А. Рэдклиф (Ann Radcliffe, 1764-1823) создала непревзойденные по своему мастерству образцы «романа тайн и ужасов». Все отличительные черты готического романа, заданные Г. Уолполом в «Замке Отранто» (установка на занимательность, введение сверхъестественного элемента, придание живописности посредством использования образов света и тьмы, шорохов, предметов огромной величины), Рэдклиф воплотила и усовершенствовала в своем творчестве. Отличительной чертой ее романов является суггестивность, сгущение красок, нагнетание предчувствия и атмосферы ужасного.
Роман «Удольфские тайны» (The Mysteries of Udolpho, 1794) оказал воздействие на творчество Мэтью Грегори Льюиса (Lewis, Matthew Gregory, 1775-1818). Особую роль в истории становления и развития жанра готического романа сыграл роман М. Г. Льюиса «Монах» (The Monk, 1796). Понятия греха и преступления получают у Льюиса новое толкование, невозможное для литературы Просвещения. Над душами людей властвуют демонические силы, которые склоняют человека к преступлению, греху. Льюис порывает с основными положениями просветительской эстетики. Сверхъестественное, инфернальное является неотъемлемой частью повествования писателя.
Заметной фигурой в истории развития готического романа стал Уильям Бекфорд (William Thomas Beckford, 1760-1844) - зачинатель романтического ориентализма, романтики Востока, нашедших свое яркое воплощение в романе «Ватек» (Vathek, an Arabian Tale, 1782).
Последний этап в развитии готического романа связан с именем Чарльза Роберта Метьюрина (Charles Robert Maturin, 1782-1824) и его романом «Мельмот Скиталец» (Melmoth the Wanderer, 1820). В основе произведения лежит тема традиционной сделки с дьяволом. Художественную манеру писателя можно рассматривать в контексте романтической традиции. Наряду с пугающими готическими ужасами в романе важное место занимают размышления о каре за содеянное преступление и вечном одиночестве. Философские мысли, изложенные в произведении, заключены в фантастическую оболочку.
«Трансформация готической литературы в викторианском литературном процессе». Традиции готической литературы ярко заявляют о себе в готической новелле и «рассказе с привидениями» (Э. Гаскелл, Дж. Элиот, М. Олифант, Г. Джеймс), в «сенсационном» (У. Коллинз) и «ньюгетском» (Э. Бульвер-Литтон, У. Г. Эйнсворт) романе.
Арнольд Цвейг отмечает особенность викторианского искусства (в частности, викторианской литературы), называя его «каминным». Страшные рассказы приобретали особую прелесть от того, что читающие понимали: за стенами дома, у очага, в уютной обстановке ничего действительно страшного произойти не может. Таинственные рассказы о привидениях развлекали, пугали, но не вселяли суеверного ужаса. Рассказ Ч. Диккенса «Для чтения у камелька» (1850-1859) является яркой иллюстрацией викторианского интереса к страшным историям. Это небольшое произведение по праву можно отнести к классическим рассказам о привидениях, которые особенно активно стали печататься в Англии в 50-60-е годы XIX века. Ч. Диккенс строит свой рассказ, опираясь на достижения и традиции готической литературы. В центре повествования оказываются таинственный, заброшенный, мрачный замок, прекрасная героиня, злодей демонической наружности, портреты, привидения.
Местом действия произведений малой готической прозы становятся старые английские усадьбы и городские дома, расположенные на окраине (Э. Гаскелл «Рассказ старой няньки», 1852). В центре внимания писателей середины девятнадцатого столетия находятся не только тайна, загадка, связанная с призраками и заброшенными домами, но и загадки человеческой психики. Фактором, повлиявшим на возобновление интереса к готической традиции и на ее видоизменение, можно считать развитие точных наук, позитивного знания. В «рассказы о привидениях» вносится научный аспект, придающий произведению экспериментальный характер. Так происходит в рассказе Э. Бульвера-Литтона «Лицом к лицу с призраками» (1859), где главный герой, человек, настроенный скептически, поселяется в доме, про который ходят самые невероятные слухи, и жаждет собственными глазами увидеть призраков. Зрелище, которое предстает его глазам в доме, не ввергает его в панику, он находит в себе силы противостоять мистическому воздействию, дойти до сути этого явления. При этом герой сравнивает себя с ученым-экспериментатором. Писателей начинают интересовать пугающие тайны и глубины человеческого сознания (У. Коллинз «Женщина из сна», 1855; Дж. Элиот «Приоткрытая завеса», 1859).
К готическому роману XVIII века уходит корнями и повествовательная традиция «сенсационного» романа. В «сенсационном» романе происходит своеобразное возрождение готического, которое, по мнению Н. А. Соловьевой, выступает в качестве «навеянного готическим сюжетом». Неотъемлемым элементом сюжета такого типа романов была тайна, страшное преступление, которое не обходилось без вмешательства сверхъестественного и таинственного.
«разновидностью» готической литературы стал так называемый уголовный роман школы Бульвера, наделавший много шума в 30-х годах XIX столетия. Целью писателей, создававших «ньюгетские» романы, было активное привлечение внимания читателя к проблемам преступности. Примечательно, что роман «Приключения Оливера Твиста» был задуман Диккенсом как роман уголовный. В предисловии к первому изданию Диккенс объявляет «Оливера Твиста» правдивым «романом о ворах». Однако писатель подчеркивает отличие публикуемого произведения от популярных «уголовных» романов Бульвера-Литтона и его последователей. Создавая «Оливера Твиста», Диккенс пользовался приемами «ньюгетского» романа, хотя старался избежать сентиментально-романтического приукрашивания преступников.
В третьем параграфе «Творчество Чарльза Диккенса в контексте викторианской готической литературы» освещается роль творчества Диккенса в формировании читательского вкуса в викторианскую эпоху, в контексте викторианской готической литературы рассматривается влияние творческих контактов Диккенса, дается краткий обзор готической атрибутики творчества писателя, которая будет подробно рассмотрена в следующих параграфах.
Отношение современников, писателей, исследователей к творчеству Диккенса носит двойственный характер. Одни из них признают гений автора, другие относят творчество Диккенса к разряду «массовой» литературы.
Работа Реймонда Уильямса «Английский роман от Диккенса до Лоуренса» (1970) сыграла важную роль в формировании нового взгляда на английскую литературу. Р. Уильямс отстаивал право на существование в английской культуре традиции так называемой «массовой», «низкой» литературы, которая в викторианскую эпоху смогла взаимодействовать с «просвещенным» видом культуры. Тем самым автор упомянутой работы способствовал формированию нового прочтения творчества Ч. Диккенса, которое, на его взгляд, возникло на пересечении литературной и народной традиции.
«массовой» культуры писал еще викторианский литературный критик и эстетик Джон Рёскин. Он подвергал критике творчество Ч. Диккенса, в котором, по его мнению, слишком много смертей, увечий, тюрем, безумных и несчастных.
Приемы «массовой» литературы помогали Диккенсу как нельзя лучше отражать все стороны политической и социальной жизни Англии. Крупнейший писатель-урбанист XIX века, Ч. Диккенс мастерски использовал эти приемы для придания повествованию натуралистических жутких подробностей.
Творческие контакты Ч. Диккенса формировались во многом благодаря сотрудничеству писателя с авторами произведений, публиковавшихся в журналах «Домашнее чтение» и «Круглый год». О том, что Диккенс был не понаслышке знаком с произведениями литературы «тайн и ужасов», говорит его переписка. Для своих журналов Диккенс тщательно подбирал произведения. Большое впечатление произвел на него «Рассказ старой няньки» (1852) Э. Гаскелл. Рассказ совершенно справедливо заслужил одобрение Диккенса. Захватывающий сюжет, леденящие кровь эпизоды, связанные со страшной тайной дома лорда Фернивалла, - все это заставляет читателя испытывать истинный ужас. Ответное письмо Диккенса Э. Гаскелл является яркой иллюстрацией интереса писателя к рассказам с привидениями и свидетельством его пристрастия к этому жанру. Кульминация и финал рассказа Гаскелл, представляющиеся оригинальными и жуткими, были подсказаны ей именно Диккенсом.
Среди авторов готических новелл и рассказов середины XIX столетия выделяется имя английской писательницы Амелии Эдвардс (1831—1892). Литературный талант А. Эдвардс также был отмечен Ч. Диккенсом. А. Эдвардс сотрудничала с журналом «Круглый год», где печатались ее рассказы о привидениях. Одним из самых захватывающих и жутких произведений писательницы стал рассказ «Карета-призрак» (1864), в котором главный герой в буран садится в проезжающий мимо дилижанс, но затем оказывается, что его молчаливые и угрюмые собеседники – призраки.
В своих больших романах Диккенс остается верен реалистическому принципу повествования, отдавая при этом дань традициям готической литературы. Рассказы писателя представляют интерес в том плане, что при их создании Диккенс всецело опирался на образцы готических произведений, которые были ему хорошо известны. Установка на занимательный сюжет и увлекательную игру становится основным принципом повествования в рассказе Диккенса «Дом с призраками». Здесь загадочное и необъяснимое, которое держит читателя в напряжении, в финале вышучивается. В других рассказах 1850-1860-х годов («Крушение Золотой Марии», «Рецепты доктора Мериголда») таинственное и непонятное остается ядром сюжета произведения.
героев-злодеев, восходящих к готическим демоническим персонажам, природной образности, существует на всех уровнях сюжета в произведениях писателя.
Во второй главе «Трансформация готического хронотопа в произведениях Чарльза Диккенса» рассматривается функция мотива тайны и роль пространственно-временных образов.
Первый параграф второй главы «Роль прошлого в судьбах персонажей и сюжетообразующая функция мотива тайны в произведениях Чарльза Диккенса». Хронотоп готического романа традиционно включал в себя все те элементы, которые ввел в своем романе Г. Уолпол. По закону готического жанра Призрак, обитающий в Замке, всегда хранил какую-то страшную Тайну, которая становилась проклятием рода, семейного клана, проживающего в замке. Сюжет всех готических произведений строился вокруг тайны, например, чьего-то исчезновения, неизвестного происхождения, нераскрытого преступления, лишения наследства. Раскрытие тайны откладывалось до самого финала. К тайне, которая была центральной в произведении, прибавлялись тайны второстепенного характера. Они также раскрывались в финале.
пророческих видений или дурных предчувствий. Мистический элемент присутствует в романе «Приключения Оливера Твиста» (1837-1839) в эпизоде, где Нэнси рассказывает о своем страшном видении, которое оказалось вещим: девушка погибает от руки Сайкса.
Несмотря на то, что Диккенс отмечал так называемую «образцовость» ужасов Рэдклиф, он довольно часто прибегал к творческому эксперименту писательницы. Атмосфера таинственности и неизвестности, присущая всем романам Диккенса, обладает огромной силой эмоционального воздействия. Прием, характерный для Диккенса и разрабатывавшийся активно в творчестве А. Рэдклиф, - явление персонажу романа «псевдопризрака» (термин В. Э. Вацуро). В «Удольфских тайнах» таинственные голоса, комнаты с привидениями, портрет под покрывалом – все наводит страх на Эмилию. При этом в финале все эти жуткие явления объясняются вполне прозаично. В «Приключениях Оливера Твиста» таинственное появление женской тени, которая пугает Монкса и Феджина, объясняется в итоге тем, что их разговор подслушивала Нэнси.
В романах Диккенса сюжетообразующим фактором становятся также таинственные пророчества, довлеющие над судьбами персонажей. Истинно готический заряд несет в себе описание Дорожки призрака (The Ghost`s Walk) и связанная с нею легенда в романе «Холодный дом» (1853). О том, что пророчество рано или поздно сбудется, может говорить мистическое «поведение» портретов. Портрет в готическом романе выполнял функцию своеобразного посредника между миром потусторонним и реальным. Оживающие портреты являлись беспроигрышным приемом для того, чтобы шокировать, пугать, вызывать суеверный ужас. В «Замке Отранто» Дух предка, вышедший из картины, повергает Манфреда в ужас и внушает ему мысль о роковом пророчестве и погибели. В романе «Холодный дом» портреты в доме Дедлоков также «намекают» на скорую погибель рода. В отличие от Уолпола, Диккенс использует этот прием в реалистически переосмысленном виде. Он подчеркивает, что происходящее с портретом мистическое преображение имеет вполне прозаическое объяснение: трепещущая тень от деревьев на портрете леди Дедлок создает впечатление наброшенного савана.
Тайна рождения, исчезновения, смерти персонажа, мистические таинственные пророчества дополняются в романах Диккенса обращением к вещим снам, видениям и призракам. Страшные сны видит в романе «Приключения Оливера Твиста» Нэнси, во сне, похожем на явь, являются героям рождественских рассказов (Скруджу и Тоби) Духи, нечто похожее на страшный сон видит Эффери в романе «Крошка Доррит» (1855-1857), мистер Доррит видит во сне труп Бландуа то зарытым в погребе, то замурованным в стене. В романе «Большие надежды» (1861) Пип видит нечто, похожее на странную и одновременно страшную галлюцинацию (ему чудится, что на балке повесилась женщина).
Особняком в творчестве Ч. Диккенса стоит его последний и неоконченный роман «Тайна Эдвина Друда» (1870), написанный в жанре детектива с элементами «готики». Интрига, мистика, тайна, детективно-криминальный сюжет и незавершенность обусловливают отнесение этого романа к числу самых таинственных произведений писателя.
«Пространственно-временные образы произведений Чарльза Диккенса в контексте готической традиции» в центре внимания оказывается трансформация готического образа замка в творчестве Ч. Диккенса.
В готической литературе дом несет особую функциональную нагрузку. Объектами внимания готических авторов становятся средневековый замок или монастырь. Примечательно, что в готическом романе «Замок Отранто» в заголовок вынесено именно место, в котором происходят события. Внимание читателей XVIII века акцентировано на загадочном средневековом замке.
Роль замка в реалистических романах Диккенса играет дом. Дом у Диккенса может быть в щелях и заплатах, с деталями «внешности», а не интерьера, с водопроводной трубой, похожей на огромную пиявку; на столе в доме могут располагаться пузатые бутылки, «словно бы привстающие на цыпочках, чтобы подмигнуть посетителю»; дома могут горбиться и съеживаться от холода, разбухать, словно от водянки; безлюдный опустевший дом может напоминать безжизненное тело. Дом словно является вместилищем отрицательной энергии. Особняк Дедлоков выглядит на страницах книги «Холодный дом», как самый настоящий готический замок. Диккенс подчеркивает эту особенность, сравнивая особняк со склепом, в котором «мертвые и погребенные Дедлоки распространяют запах тления». В романе «Крошка Доррит» дом издает какие-то пугающие страшные звуки, в нем что-то периодически поскрипывает и стучит.
Диккенс часто обращается к танатологическим образам (кладбище, могила, смерть ребенка, утопленник). Кладбище - модель дома. Акцент делается на религиозной идее: жизнь и смерть представляют собой единство противоположностей. Мир земной и мир потусторонний связаны между собой. Диккенс применяет следующий прием: он дает описание кладбища, места смерти, и в то же время наполняет это место всеми признаками жизни (например, ребенок, играющий на могиле). Но все же, несмотря на философский смысл, который вкладывает Диккенс в образ кладбища, это место вызывает суеверный страх. Жуткое зрелище описано в романе «Холодный дом», в сцене, где Джо показывает переодетой служанкой леди Дедлок могилу ее возлюбленного, переписчика бумаг, который умер в нищете. Его останки не были зарыты, а лежали, затоптанные в землю. Диккенс стремится к созданию ощущения пустынности, мрачности, предчувствия беды, прибегая к использованию приемов нагнетания жутких подробностей, блестяще разработанных в творчестве А. Рэдклиф.
«Тайна Эдвина Друда» символическим центром становится старинный собор со склепами. Это единственный роман Диккенса, в котором так подробно описывается самый настоящий готический собор. Упоминание готического собора есть и в «Дэвиде Копперфилде» (1849-1850). В главах, посвященных пребыванию Дэвида в Кентербери, Диккенс не раз акцентирует внимание читателя на знаменитом Кентерберийском соборе, гордости этого города.
Церковь у Диккенса часто ассоциируется с распадом, несет в себе отрицательный заряд: так, например, в романе «Холодный дом» в церкви ощущается запах тления, в романе «Наш общий друг» (1865) церковь похожа на огромное, страшное окаменелое чудовище, которое словно бы задрало все четыре лапы вверх. Вместе с тем, будучи элементом предисловия о положительных персонажах романа, церковь (монастырь, собор) претерпевают изменения в своем описании, сохраняя при этом поистине готическую «живописность».
В произведениях Ч. Диккенса полуразрушенные замки заменяются урбанистическим фоном зловонных улиц, чердаков и подвалов, долговых тюрем. Трущобы Лондона, гниль и плесень на стенах, запах помоев, крысы, снующие в домах бедняков, порой превосходят по нагнетанию жутких подробностей ужасы готических романов. В благополучных с первого взгляда богатых аристократических особняках могут скрываться тайны не менее страшные, чем в готическом замке с привидениями.
Глава третья «Система образов произведений Чарльза Диккенса в контексте готической традиции» посвящена образам персонажей-злодеев в творчестве Диккенса, а также природным образам стихий, рассматриваемым в готическом контексте.
«Черты героев готических романов в персонажах Чарльза Диккенса». Довольно часто в произведениях Диккенса мы можем встретить два типа персонажей: полудемонический герой и героиня, несущая светлое начало. В поздних произведениях мы наблюдаем совершенно иной подход к описанию как положительных, так и отрицательных персонажей. Усложнение образов постепенно приводит к тому, что отрицательные и положительные черты соединяются в одном человеке. Положительные героини Диккенса (особенно его ранних произведений) похожи на героинь сентиментальных и готических романов. Они прекрасны внешне, их чувства возвышенны, их всегда окружает тайна.
Главные злодеи ранних романов Диккенса - очень мрачные фигуры, они отталкивают, неприятны внешне (Феджин, Ральф Никльби, Квилп). При речевой характеристике Сайкса, Феджина, Монкса Диккенс использует слова с резкой отрицательной коннотацией: ‘thrust’ («толкать»), ‘swore’ («ругаться»), ‘struck’ («ударять»), ‘blasphemed’ («богохульствовать»), ‘grasp’ («схватить»), ‘shake’ («трясти»), ‘clenching teeth’ («сжимая зубы»), ‘devilish’ («дьявольский», «адский»), ‘growl’ («рычать»), ‘fierce’ («жестокий», «свирепый»).
Отдельного упоминания заслуживает еще один образ, пришедший из произведений готической литературы, – привидения, Духа. В готических романах, «рассказах с привидениями» важное место занимает описание сверхъестественных существ. В творчестве Ч. Диккенса портрет подобного героя мы можем наблюдать в цикле «Рождественские рассказы» (1843-1848). В рамках одного цикла рассказов Диккенс совмещает изображение сказочных фантастических персонажей и мистических демонических существ.
В позднем творчестве Диккенса по-новому начинают звучать привычные мотивы. Поздние произведения Диккенса – явление иного порядка. Масштабы зла увеличиваются. Зло не предстает в облике мифических, фантастических существ, оно материально и имеет человеческое лицо (Бландуа, Орлик, Райдергуд, Альфред Лэмл). Признаками принадлежности персонажа к темной стороне, абсолютному злу служат некоторые «симптомы», которые с той или иной степенью частотности проявляются у злодеев Диккенса. Так, например, Монкс подвержен припадкам, Урия Хип имеет рыжий цвет волос, у Орлика от злости проступают на лице багровые пятна.
«Тайна Эдвина Друда»). Он олицетворяет собой темное, страшное начало. Джаспер внешне напоминает персонажа одного из самых известных готических романов: аббата Амбросио из романа М. Г. Льюиса «Монах». Он красив, у него статная фигура, смуглое лицо, блестящие черные волосы, его голос низкий и звучный. Совпадает и возраст обоих персонажей. Роковая страсть, пожирающая Джаспера, его дьявольское начало, которое отмечает в нем Роза, – все это позволяет отнести Джаспера к категории истинно готических героев.
Второй параграф «Готические тенденции в природных образах произведений Чарльза Диккенса». Среди часто повторяющихся образов, которые возникают на страницах книг Ч. Диккенса и имеют сюжетообразующую функцию, можно назвать образы тумана, света (огня) и темноты, реки, ветра.
Характерным для готической литературы образом является туман. Туман всегда ассоциировался с чем-то неведомым, таящим в себе опасность, угрозу. В произведениях готической литературы привидения обычно появляются в туманной дымке. В XX веке туман становится центральным образом жанра «horror» (в 1980 году выходит классический фильм ужасов Джона Карпентера «Туман», а в 1985 году Стивен Кинг пишет свой знаменитый рассказ «Мгла»).
В Лондоне Диккенса постоянно туман, густой и темный дым, с которым тщетно борется рассвет. В нем порой трудно различить очертания предметов. Туманы «прячутся в аллеях, заволакивают дали и похоронной процессией ползут по склонам холмов» («Холодный дом»). Все это навевает какую-то жуткую, мистическую ассоциацию с загробным миром. Если в произведениях Диккенса раннего периода творчества туман символизировал рождение нового мира из хаоса в канун Рождества, то в поздних романах значение образа тумана усложняется и приобретает ярко выраженную отрицательную коннотацию.
изображаются писателем стоящими спиной к свече.
С темнотой связана особая таинственность. В эстетике Э. Бёрка «темноте» отводилась особая роль. Бёрк считал, что необходимо скрыть любую вещь от глаз людей, окутав ее тьмой и мраком неизвестности, чтобы сделать эту вещь очень страшной. Так, в «Замке Отранто» Изабелла, спасаясь от Манфреда в подземелье, слышит шум открывающейся двери и поднимает над головой светильник. Но прежде чем пламя светильника дает ей возможность разглядеть того, кто открыл дверь, он поспешно отступает во тьму. Страшные события в «Замке Отранто» совершаются ночью (оживающий портрет деда Манфреда, видение гигантской ноги и руки).
В романе Ч. Диккенса «Приключения Оливера Твиста» ночью происходит страшное убийство Нэнси, в «Лавке древностей» (1840) уродливый карлик Квилп появляется из темноты, из черной арки, в цикле «Рождественские рассказы» ночью являются Скруджу Духи Святок, в романе «Крошка Доррит» темной сырой ночью Крошка Доррит и Мэгги остаются на улице, так как опаздывают к закрытию ворот тюрьмы, по ночам экономка миссис Клэнем слышит странные шорохи в доме, в «Нашем общем друге» страшной темной ночью старик Хэксем находит и тянет за своей лодкой тело утопленника.
В творчестве Ч. Диккенса образы света и тьмы встречаются практически в каждом романе. Они не только являются средством характеристики персонажей, но и помогают автору донести христианскую мысль о милосердии, о преодолении зла в душе. В «Приключениях Оливера Твиста» ярко прослеживается контраст между мглой и светом, в «Холодном доме» огонь, символизирующий свет, - «строптивый», загорается не сразу или «горит каким-то бледным, болезненным пламенем», а в «Нашем общем друге» огонь уже тлеет, вспыхивает и угасает, поддерживать его все сложнее. Вероятно, в своем зрелом творчестве писатель, осмыслив жизнь, понял, что добра в людях становится все меньше, взрастить в себе зачатки добра труднее, чем кажется. Отсюда и философская идея поздних романов Диккенса, где зло не всегда наказуемо, а добрые персонажи не идеальны.
Особую функциональную нагрузку несет образ реки. Река становится одним из центральных сюжетообразующих образов во многих произведениях литературы: Стикс в аду Данте, Миссисипи в книгах «Приключения Тома Сойера» и «Приключения Гекльберри Финна» Марка Твена, Флосс в романе Дж. Элиот «Мельница на Флоссе», Дон в «Тихом Доне» Михаила Шолохова, Днепр у Гоголя.
«Лавка древностей». Дьявольский персонаж этого романа Квилп находит свою смерть именно в водах реки, которая выбрасывает тело на безлюдный берег. В «Крошке Доррит» мерцающие блики на воде похожи на «дьявольские очи, привораживающие грех и нищету». Особенно страшно описана река в романе «Наш общий друг». Жутким промыслом занимается старик Хэксем. Строки, в которых описывается то, как тянется на буксире за его лодкой тело утопленника, не уступают ужасам готических произведений.
Стихия воздуха, ветер также играет в творчестве Диккенса важную роль. Образ ветра довольно часто появлялся в готическом романе с целью создания напряженной атмосферы. Так, в «Замке Отранто» порывы ветра сотрясают двери, заставляя их скрипеть на ржавых петлях. Ветер задувает свечу героини, когда она спускается по лестнице в подземелье, ветер создает шорохи, пугающие обитателей дома, дует и завывает в печной трубе.
В рождественском рассказе Ч. Диккенса «Колокола» (1844) ветер представляется живым существом, видящим и чувствующим: он рыщет вокруг церкви, испускает жалобные стоны, воет, причитает. В «Дэвиде Копперфилде» он стенает, вздыхает и жалуется. В «Холодном доме» ветер навевает суеверный ужас: воет, рычит в дымоходе. С образом ветра связан мотив пророчества, гибель рода Дедлоков.
В образной структуре произведений Ч. Диккенса традиции готической литературы нашли свое яркое воплощение. Образы тумана, света и тьмы, реки, ветра можно встретить в каждом произведении писателя. Они могут выполнять функцию детали и превращаться в лейтмотив (свеча, тьма), а могут становиться символами (туман, река).
В заключении
Диккенс заимствовал традиции готической литературы, обогащая этим свое собственное творчество. В свою очередь, творческий поиск и художественные решения самого Диккенса нашли свое отражение в творчестве других писателей. Так, например, рассказ Джерома Клапки Джерома «Пирушка с привидениями» (1891) продолжает традиции рассказа о привидениях, развившегося и укрепившегося в истории английской литературы. Писатель мастерски использует в своем произведении и традиции прозы Ч. Диккенса. Встреча рассказчика с привидением, их беседа, описание самого привидения, его речь и манеры – все это отсылает нас к традициям «Рождественских рассказов».
Интерес к «готике» активизируется в современной литературе, которая часто привлекает в качестве интертекста именно готические приемы произведений Ч. Диккенса. В произведениях Сюзанны Кларк («Джонатан Стрендж и мистер Норрелл», 2004), Дэна Симмонса («Друд», 2009) происходит неоготическое воплощение готического сюжета Диккенса.
Основная идейная направленность творчества Ч. Диккенса – противостояние Добра и зла. Справедливо предположить, что без готической литературы, без ее открытий, без возможности нарисовать не просто злодея, а дьявольского приспешника Диккенс не наполнил бы свои книги тем значимым, мифологическим, сакральным смыслом, который они имеют. Диккенс не мог создать просто злого персонажа, ему нужно было показать самую исключительность этого зла. Через жесты, мимику, дьявольские ужимки, кажущиеся злым гротеском, должны были проступать сатанинские черты, черты тотального зла, которое может проявлять себя по-разному. От раннего романа к поздним его образцам зло раскрывается все больше и больше, не скрываясь за масками гротеска и карикатуры.
«Готика» у Диккенса невидимыми нитями оказывается связанной с действительностью, скрывается в многочисленных явлениях жизни, в которой происходит много странных, загадочных вещей. Они нередко не менее страшны, чем самые ужасные фантастические истории.
одновременно. Фантастика выражается на страницах книг Ч. Диккенса посредством сновидений, предчувствий, призраков и стихий, которые становятся мистическими живыми персонажами, способными одним помогать, а других наказывать. Пытаясь осознать и раскрыть проблему Добра и Зла в этом мире, Диккенс прибегает к особым символическим образам из мира потустороннего.
Публикации в научных журналах и сборниках научных трудов:
1. Черномазова М. Ю. Готические мотивы в романе Ч. Диккенса «Приключения Оливера Твиста» // Вестник Тамбовского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. – 2008. - Вып. 9. - С. 179-182 (0,2 п. л.).
2. Черномазова М. Ю. Готические мотивы в цикле «Рождественские рассказы» Ч. Диккенса // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Филология и искусствоведение. – 2009. - № 1. - С. 165-169 (0,2 п. л.).
3. Винедиктова (Черномазова) М. Ю. Традиции готической литературы в творчестве Ч. Диккенса // Филологическая наука в XXI веке: взгляд молодых. Материалы V Всероссийской конференции молодых ученых. – М. - Ярославль: Ремдер, 2006. - С. 260-263 (0,2 п. л.).
«Рождественская песнь в прозе» // Русско-зарубежные литературные связи: Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 3. - Н. Новгород: НГПУ, 2008. - С. 229-233 (0,2 п. л.).
5. Черномазова М. Ю. Театр в творчестве Ч. Диккенса (романы «Приключения Николаса Никльби» и «Крошка Доррит») // Взаимодействие литературы с другими видами искусства: XXI Пуришевские чтения: сборник статей и материалов международной конференции. - М.: МПГУ, 2009. - С. 206-207 (0,1 п. л.).
6. Черномазова М. Ю. Святочный рассказ Ч. Диккенса «Рождественская елка» (1850) // Идейно-художественное многообразие зарубежной литературы нового и новейшего времени. Часть 10. Межвузовский сборник научных трудов. - М., Издательство МГОУ, 2009. - С. 75-79 (0,2 п. л.).